Всего два примера из личной жизни в обеих странах через призму того анекдота, в котором американец и русский спорят, могут ли они свободно критиковать своих главнокомандующих. Американец говорит, что может запросто подойти к Белому дому и начать ругать Рейгана (на тот ещё момент), на что русский отвечает, что тоже может выйти на Красную площадь и тоже начать ругать Рейгана.
Шёл 2005 год. Лето. Я впервые вернулся в Россию после шести лет учёбы и работы в Америке. Улетал в Америку за полгода до прощального выступления Ельцина под Новый год, о котором я услышал уже по американскому радио. За несколько месяцев до этого, работая в летнем лагере в Массачусетсе, я впервые услышал имя Путина, назначенного очередным премьер-министром, и тут же про него забыл, потому что снимались и назначались премьер-министры тогда очень часто.
Оглядываясь назад, я хорошо понимаю, что при календарном переходе России из одного тысячелетия в другое произошли ещё и огромные политические изменения, но в 2005 году, всё ещё по инерции и в отрыве от действительности в самой стране, я считал нового президента России продолжением старого, словно анекдот про американца у Белого дома стал реальностью и для россиян, осмелившихся критиковать собственного президента.
То заблуждение я понял после того, как сходил в местную библиотеку, в которой неожиданно увидел портрет Путина на стене за библиотекаршей. Так как портрета Ельцина я не мог себе представить ни на чьей стене в России 1990-х годов, я спросил о взглядах молодой женщины о новом лидере, на что получил встречный вопрос:
Можно я не буду Вам отвечать?
В то самое мгновение мне стало понятно, что Россия изменилась очень сильно, во что не очень-то верилось, сколько бы я ни читал американскую прессу до моего возвращения домой в 2005 году. Остатки же сомнения улетучились после того, как я поделился происшедшим с близкими людьми:
Представляете, что я услышал от человека в библиотеке?
И в ответ на то, что я услышал в библиотеке, получил в лоб ещё один вопрос:
Ты что, с ума сошёл, такие вопросы здесь задавать?
Теперь, перекрутив мою жизнь на несколько лет вперёд в США, где я живу уже больше двух десятилетий, трудно представить себе, что нечто похожее начнётся и здесь, но оно уже началось. Вольные слова, отпускаемые в сторону то Буша, то Обамы, то Трампа, становятся уже не такими вольными в адрес нынешнего назначенца.
Расклад голосов в огромную пользу Трампа в ноябре 2020 года (примерно 80 миллионов за против 64 миллионов против) является в Америке крамолой, о которой я, например, не могу говорить на своих уроках - так же, как не стал бы больше спрашивать незнакомых людей в России о нынешнем президенте. ("Подстроенную" же победу Трампа в 2016 году обсуждали все и повсюду, причём несколько лет.)
Если бы американский Сенат на днях одобрил создание комиссии по расследованию событий 6 января 2021 года с целью привлечения к ответственности всех трамповцев (а не истинных хулиганов в тот день), то критика в адрес сегодняшнего жильца Белого дома стала бы ещё опаснее. Как говорится, "слава КПСС" по-американски, почти уже по-однопартийному.
Свобода слова - настоящая роскошь. Абсолютной же свободы словы нет нигде, ни в России, ни в Америке, но когда и относительной свободы слова вдруг становится гораздо меньше, чем раньше, это наводит учителей истории вроде меня на размышления о причинах цензуры, а они все указывают на исторические события, связанные с предвоенной мобилизацией общества.
Спасибо, что дочитали статью до конца. Жмите палец вверх и подписывайтесь на канал. Если есть желание поддержать канал, жмите сюда. До новых встреч!