В половине пятого в контору придет Робертс с темистами. И он должен был сказать мистеру Берку все, что о нем думает.
Дверь, ведущая в редакцию «Лондон Шератон», была открыта. Ларри вошел.
И застал Наташу за телефонным разговором, в котором она излагала какому-то господину, одновременно подносящему чашку к губам, свое мнение по поводу злополучной статьи. Он был изумлен, увидев в таком виде секретаря редакции. Наташа сидела на стуле у письменного стола. Блузка была надета криво и к низу была вся в пятнах. Брюки были разорваны.
— « Лорд-мэр проникся!» — воскликнула она, увидев Ларри. — Вы уж извините меня. Я страшно торопилась.
«Боже мой, — подумал он, — что это за любовные истории со стюардессами? Что вообще может связывать секретаршу с пресс-агентом газеты?»
— Как у вас дела? — спросил он, приглаживая волосы и поправляя пиджак.
— Ужасно, — ответила Наташа, набирая номер, который она запомнила из телефонного разговора с господином из пароходства.
Она продиктовала ему адрес и объяснила как можно быстрее, что и где находится.
Ларри вышел из отеля. Спускаясь в лифте, он вдруг поймал себя на мысли, что с интересом посматривает на эту интересную женщину. В газетах публиковались разные статьи. Некоторые можно было с натяжкой назвать скандальными. Одна из них была напечатана в «Нэшнл Инкуайерер». В ней рассказывалось о создании фиктивной семьи с молодой, красивой женой лорда. Все выглядело очень убедительно.
Но этот журналист и гламурная проститутка. Люди могут быть такими хитрыми. Он готов был поставить заклад, что это не так. Но он должен сказать правду. Потому что это касается Дерика.
Этим вечером Ларри должен был встретиться с профессором Киркпатрик. Он так и не смог ей ответить. И теперь ему предстояло объяснить ей все. И если он не сделает этого, Дерик никогда не оправится после смерти Крис. А он не может этого допустить. Придя к такому выводу, он вновь придал своему лицу выражение, которого требовал ежедневный ритуал подготовки к встрече.
Через несколько минут Ларри входил в кабинет Киркпатриков.