Настоящие чудеса природы все чаще содержатся «под замком», в заповедниках, до которых обычно долго и утомительно добираться, но увидеть их хотя бы однажды нужно обязательно.
АЛТЫАГАЧСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАРК, АЗЕРБАЙДЖАН
Помимо того что Алтыагач – заповедный лес с чистейшим воздухом, это еще и клиника для лечения и реабилитации диких животных. Как у доктора Айболита.
Национальным парком этот край стал в 2004 году – для этого существовавший ранее Алтыагачский заповедник значительно расширили за счет прилегающих территорий. Все было сделано ради того, чтобы максимально сохранить подлинные ландшафты склонов Большого Кавказа. В горных лесах растут кавказский дуб и восточный бук, граб и ясень, пышно и ароматно цветут, а к осени покрываются плодами дикий шиповник, боярышник, мушмула, фисташковые деревья… Высокий ветвистый кустарник – сквозь шапку зеленовато-бледных цветков просвечивает желтоватый ствол – характерный для Южной Европы желтинник, из него добывают желтую краску для кожи. В кронах деревьев полно перепелов, фазанов и куропаток, над горными вершинами парят орлы. Взять под охрану Алтыагач решено было не только из гуманных побуждений, чтобы предотвратить эрозию, обеспечить воспроизводство редких растений и животных, но и из научного интереса: здесь теперь проводят экологические исследования и природоведческий ликбез для туристов-горожан.
И еще тут создана реабилитационная клиника для диких животных, попавших в трудное положение. Нормальному человеку, конечно, не придет в голову, что медведя, волка, рысь, да хотя бы крошку-енота можно посадить на цепь ради увеселения, однако такое случается. Министерство экологии и природных ресурсов препятствует таким диким забавам, но до недавнего времени возможности спасти животных, конфискованных у жестоких владельцев, не было: побывавший в неволе зверь уже не способен прижиться в дикой природе, не может добывать себе пищу сам. Теперь, когда клиника действует и открыта для всех нуждающихся, любое животное можно спасти. Специалисты клиники приедут за ним на оборудованном транспорте. Привозят сюда животных из разных концов Азербайджана. Здесь животных не просто лечат – для этого устроены операционная, рентген-кабинет, лаборатория для анализов, современная медицинская аппаратура, – в условиях дикой природы их адаптируют к свободной жизни, а потом выпускают в мир. Ну а если что-то не заладится, всегда готовы помочь с пропитанием. Так и выходит, что в Алтыагаче получили новое прочтение идеи свободы, равенства и братства.
Площадь парка – 110,35 кв. км. Название «Алтыагач» с азербайджанского языка переводится как «шесть деревьев», а словом «агач» в давние времена обозначали меру расстояния, равную семи верстам. Расстояние, равное «алты агач», отделяет заповедный лес, где во времена правления ширваншахов была караванная стоянка, от древней столицы Шемахи.
ГРАНД-КАНЬОН, США
Гранд-Каньон – это место разлома земной коры. Американцы часто описывают переживаемые здесь ощущения так: представьте, будто вы наяву очутились в «Звездных войнах».
Сюда едут, чтобы увидеть, как вселенская мощь играючи превратила часть аризонской пустыни в растерзанную, непригодную для жизни марсианскую поверхность: растрескавшиеся красные скалы сколько хватает глаз. Трещины уходят так глубоко, что внизу, кажется, уже поблескивает магма. Нещадно палит солнце, но рельефные скалы внизу, в вечной прохладе, куда не достают солнечные лучи, будто сочатся влагой – всматриваясь в них, размышляешь об одной из загадок этой местности. Археологи утверждают, что сразу за пластом возраста 1,5 миллиарда лет следует пласт «всего» в 540 миллионов лет – и что, спрашивается, случилось с землей в тот миллиард лет, который удивительным образом исчез из пирамиды?
США у большинства туристов ассоциируются с большими городами, но не менее любопытно увидеть страну через ее национальные парки: почувствовать себя лилипутом в лесу гигантских секвой, спуститься под розовые «своды» дворца Каньона Антилопы, погулять по Долине памятников. Но Гранд-Каньон из всех (прекрасно, к слову сказать, организованных) парков самый фантасмагоричный. Ильф и Петров в книге «Одноэтажная Америка» писали о Гранд-Каньоне: «Берется громадная горная цепь, подрезывается у корня, поворачивается вершинами вниз и вдавливается в ровную покрытую лесами землю. Потом она вынимается. Остается как бы форма горной цепи. Горы наоборот. Это и есть Великий Каньон, одно из величайших географических чудес мира».
К поездке надо как следует подготовиться. В идеале – оставить на каньон хотя бы несколько дней. Большинство туристов приезжает всего на день: от шумного Лас-Вегаса сюда час лету на экскурсионном самолете. Пассажиры, охая и ахая, любуются с высоты архитектурой разломов, причудливо изгибающейся рекой Колорадо, протекающей через горы. На земле им накрывают ланч, оставляют час-другой на фотосъемку и прогулку по Skywalk – открытая в самом зрелищном месте полностью стеклянная «подкова» позволяет бесстрашно гулять над пропастью.
Такой визит, безусловно, оставляет неизгладимое впечатление, но это все равно что увидеть Париж из окна автобуса.
Оказавшись в «Звездных войнах», стоит как минимум потоптать эту землю своими ногами. Если вы совсем ограничены во времени, соглашайтесь на «комбинированный тур»: сначала полчаса на вертолете-звездолете над самим каньоном, затем автобусом – к нескольким смотровым площадкам, с которых можно увидеть, насколько причудливо мироздание даже в саморазрушении.
Но для настоящих авантюристов в Гранд-Каньоне есть четырехдневное «мультиспортивное» приключение. В то время как еду и ночлег обеспечивают профессиональные проводники, путешественники (пешком, на горных велосипедах и рафтах по Колорадо) с каждым днем погружаются все глубже и глубже в щели каньона. Под финал «стены» становятся высотой два километра, и в них не увидишь даже, как было поначалу, окаменелостей – во времена юности этих скал жизнь на Земле была одноклеточной. Постоять у вечности на краю – это про Гранд-Каньон.
ГАЛАПАГОССКИЕ ОСТРОВА, ЭКВАДОР
Переезжая с одного острова на другой, попадаешь в разные эры и своими глазами наблюдаешь историю земной цивилизации.
Люди случайно наткнулись на Галапагосы в XVIII веке и потом рассказывали, что на берегу было полно «глупых любопытных птиц», которые не прятались при появлении человека. Молодой ученый Чарльз Дарвин, узнав о таком удивительном месте, организовал экспедицию и в 1835 году прибыл на парусном корвете «Бигль» к галапагосским берегам. Открытие потрясло его: выяснилось, что острова появились в результате вулканических выбросов в разное время (извержения, кстати, продолжаются по сию пору), самым старшим – больше пяти миллионов лет, а новейшим – всего несколько сотен.
Не нужно быть Дарвином, чтобы понять всю важность Галапагосов для нашего мира: эта группа островов лежит в Тихом океане в тысяче с лишним километров от материка. На каждом из них в свое время возникла жизнь, и жизнь эта развивается своими темпами. Вот посреди совершенно лунного пейзажа, между фиолетово-стальных камней пробивается первое растение – еще даже не цветное, и первая крохотная ящерка бежит по застывшей лаве. На другом острове уже выросли экзотические деревья, кактусы в человеческий рост, и ящерки превратились в больших ящеров – почти птеродактилей, с устрашающими драконьими гребнями, перепончатыми лапами и немигающими глазами. На третьем, еще более старом, уже шумит лес, и птицы поют, и морские котики валяются на теплых прибрежных камнях – живности тут уже несколько десятков видов.
Не видите в этом ничего необычного? Но только задумайтесь: острова до недавнего времени не имели никакой связи с Большой землей. И если мы не думаем, что поры растений или гены животных мог сюда занести ветер, то стоит признать: жизнь здесь развивается по тому же сценарию, что и на Земле, только с опозданием на много миллионов лет (с некоторыми поправками, если так можно назвать уникальные для Галапагосов виды, как, например, гигантская черепаха). Эволюция! Как знать, возможно, еще через несколько сотен миллионов лет тут появился бы и человек, преображенный трудом из обезьяны. До обезьян, впрочем, тоже еще надо дожить.
К счастью, возможность эта не упущена. Эквадорское правительство (острова принадлежат Эквадору) тщательно их охраняет: чтобы попасть на некоторые, требуется специальное разрешение, а затем вы оказываетесь там в составе небольшой группы лишь на пару часов и проходите через остров по навесной дорожке – не дай бог ступить в сторону и раздавить только-только вылупившееся первое насекомое. На больших островах, как Санта-Крус или Исабела, жизнь проще и веселее. Здесь имеются небольшие поселения и отели, но все равно при каждом из них есть специальные люди, которые отгоняют от бассейнов птиц и игуан. Коренные жители Галапагосов по-прежнему не боятся людей: они либо вовсе не обращают на них внимания, либо с любопытством подходят ближе – познакомиться. Острова эти, возможно, одно из последних мест в мире, где человек чувствует себя как в гостях.
АИР И ТЕНЕРЕ, НИГЕР
Этот заповедник в пустыне Сахара довольно труднодоступен, да и бывшая французская колония Нигер тоже не входит в число любимых туристами стран. Тем не менее добраться туда можно.
Есть арабская пословица: «Пустыня – это сад Аллаха, из которого тот убрал все лишнее, чтобы не отвлекаться во время прогулок». Чаще всего бывает так: будучи где-нибудь в Марокко или Тунисе, человек ради любопытства отправляется на короткую экскурсию в пустыню – и возвращается пораженный. Каким образом, думает он, всего из двух материалов – камня и песка – природе удалось создать эти фантастические формы, превосходящие воображение любого скульптора, и эти сотни оттенков цвета, и игру света и тени? Каким образом сосуществует здесь вечное (ведь эти пески были здесь за тысячи лет до нас и будут через тысячи лет после) и сиюминутное (пейзаж дюн меняется постоянно, достаточно сильного порыва ветра). Почему я чувствую себя здесь песчинкой мироздания, но от этого на сердце легко – потому что в нем не осталось суеты? Вот для такого человека путешествие в Нигер станет настоящим подарком, потому что Сахара – это царица пустынь.
Территория самого большого в Африке, охраняемого ЮНЕСКО заповедника «Аир и Тенере» состоит из горного массива Аир и относящейся к Сахаре пустыни Тенере. К слову, сама Сахара занимает 80 процентов территории Нигера. Горы и пустыня неотделимы друг от друга – благодаря первым климат здесь мягче, и потому пейзаж кардинально меняется каждые несколько километров. От безжизненных лунных кратеров – к ухоженным садам, где туареги выращивают невиданные грейпфруты и виноград. В изумрудных оазисах можно увидеть пасущихся газелей, за цветущими кустами акации, как часовые, стоят пористые вулканические столпы. В холмах Тигуидит останавливаешься рассмотреть доисторические рисунки на конусообразных камнях – склонившие головы жирафы застыли под вечным солнцем. В долинах здесь находят не только предметы неолита (например, наконечники для стрел), но и множество окаменелостей.
На западе рекам, спускающимся с гор в долину, путь преграждает гряда дюн. За ней начинаются две с половиной сотни квадратных километров пустыни, в которой не встретить даже намека на органическую форму жизни.
Знаменитые песчаные горы Тенере поднимаются на несколько метров в высоту, создавая рельефный и аскетичный пейзаж, а заодно сильно осложняя жизнь редким энтузиастам. Здесь, в отличие от мавританской пустыни, ровной и гладкой, как асфальт, на машине не погоняешь – и большинство использует в качестве средства передвижения не только джипы, но и верблюдов. Путешествия предлагаются продолжительностью от трех до 14 дней, вполне приемлемого уровня комфортности: шатры, передвижная кухня и т. д. Чем дольше путешествуешь, тем дальше забираешься: у иностранца появляется уникальная возможность побывать в далекой деревне на Барзанском плато (это самая высокая точка Нигера) и в городах-призраках или принять приглашение на чашку чая от кочевников-туарегов. И еще испытать смешанные чувства, после нескольких дней пути завидев на горизонте другой караван верблюдов, после того как уже свыкся с мыслью, что мир – это только пески, звездное небо над головой и колючий ветер пустыни.
СЕРЕНГЕТИ, ТАНЗАНИЯ
Здесь в диких лесах хозяйничают звери. Джип везет туристов по строго определенному маршруту, лишь чуть-чуть приоткрывая пассажирам завесу тайны волшебного леса.
Охотничий инстинкт есть в каждом из нас. У большинства людей он трансформировался в «фотоохотничий», так что национальные парки, где можно увидеть и поснимать зверей в их естественной среде обитания, остаются самыми популярными среди взрослых и детей.
Сафари в джунглях Индии или Бразилии – это увлекательный процесс, действительно напоминающий охоту: нужно во все уши прислушиваться к звукам тропического леса – тревожным вскрикам обезьян, всполохам птиц, чтобы различить на ветке дремлющего леопарда или увидеть между деревьями тени бизонов. В Африке все проще – тут звери как на ладони.
Национальный парк Серенгети, что находится на северо-западе Танзании, считается самым протяженным местом миграции животных в мире – каждый ноябрь более двух миллионов особей 70 видов снимаются с мест и отправляются в путь от северных холмов к южным долинам, пересекая по дороге реку Мара. И каждый май они возвращаются обратно. Эти два сезона считаются лучшими для поездки в заповедник.
Серенгети, чье название переводится с языка масаев как «бесконечная степь», наверное, действительно кажется им целым миром: охряных оттенков саванну сменяют прерии, за ней появляется как будто непролазный лес, за заболоченными местами начинается унылый пейзаж с низкими сухими кустарниками. Туристов в Серенгети много, но на такой огромной территории всем удается оставаться незаметными.
Утро путешественника здесь начинается рано. Предрассветное время считается самым ценным – можно увидеть пробуждение природы: вот разогреваются жирафы, причесывают своих детенышей бабуины, прочищают горло бегемоты, из буша выходят гривастые бородавочники, импалы, личи с похожими на лиры рогами… Машине приходится продвигаться медленно, осторожно, а то и вовсе останавливаться – на пути, развалившись, спит лев.
Одно из самых незабываемых впечатлений от Серенгети – утренний полет на воздушном шаре. Старомодная плетеная корзина под огромным разрисованным шаром плывет метрах в десяти над землей в полной тишине, лишь горелка шипит. А внизу ходят стадами буйволы, зебры, антилопы. У реки ломает ветки семейство слонов, а чуть поодаль в воде видны ребристые спины крокодилов. На копье – так называются нагромождения валунов, такие удобные для засады и высматривания добычи, – досматривают сны хищники.
Дыхание дикой природы ощущаешь в Серенгети буквально кожей: но при этом чувствуешь себя в безопасности, настолько продуманно и профессионально обустроены здесь лоджи, пятизвездные палаточные лагеря и все развлечения, которые предлагаются туристам.
ТОБАГО-КЕЙС, КАРИБЫ
В наши дни реклама называет райским уголком любой курорт. Красивых и необычных мест действительно все еще немало – но как же тогда определить морской заповедник Тобаго-Кейс?
Даже для Карибов Тобаго-Кейс – пять крошечных необитаемых островов к югу от Сент-Винсента – за рамками обыденного. Здесь не просто красивое море, пальмы, пляжи, песок – они без малейших погрешностей. Коралловые рифы, мелководья, в которых наяву, словно в плазменном телевизоре, наблюдаешь стаи радужных рыб, черепах, колышущиеся в такт волнам морские растения. Песок – шелковая белоснежная пудра, вода – ослепительного лазурного оттенка.
Помимо того что все это изначально было создано компактной, закрытой экосистемой, Тобаго-Кейс долгое время оставались частной собственностью: сначала архипелаг принадлежал семье с Сент-Винсента, а 40 лет назад был перепродан богатым американцам. В 1980-е правительство Сент-Винсента решило устроить в этой зоне заповедник, и переговоры по возвращению острова велись долгих 15 лет. Наконец 12 апреля 1999 года за смешную сумму чуть больше миллиона долларов Тобаго-Кейс стали настоящим государственным морским заповедником.
Попасть сюда можно на собственной яхте либо на водном такси. За въезд в парк нужно заплатить небольшую сумму и взять обязательства соблюдать правила: не рыбачить и не обламывать «на сувениры» кораллы, не обрывать цветы и растения, не разводить костры на пляже, забирать с собой весь свой мусор, погружаться с маской только в сопровождении местного гида и так далее. Ничего необычного, в сущности, для приличного человека, однако эти нехитрые правила, а также команда специально обученных рейнджеров уже десять лет помогают сохранять хрупкий мир Тобаго-Кейс.
Дайвинг и ныряние с маской некоторые считают здесь лучшими в мире. Накупавшись и позагорав на пляже любого из островов, можно приниматься за морские удовольствия на каком-нибудь из рифов: Яичном, рифе Конца Света или Сады Мейро. Последний, самый длинный, начинается практически от поверхности воды и затем резко обрывается до глубины нескольких десятков метров. Он действительно напоминает сад – весь покрыт коралловым кружевом, которое растет на полотне из разноцветных губок: кто разбирается, тот сможет узнать на одном квадратном метре и редкую Elephant Ear Sponge, и Queen Angels, и Rock Beauty, и Princess Parrotfish. Вокруг тем временем вьются стайки ярко-синих креольских губанов и прочих живущих в кораллах радужных рыбок – они мельтешат перед глазами, как в калейдоскопе, и щекочут.
На Сент-Винсенте все с приставкой «эко» – в отличие от гламурных карибских островов-соседей ему еще только предстоит обзавестись модными ресторанами и курортами. А пока его специалитеты – это старейшие в Южном полушарии ботанические сады и вулкан Суфриер, закидавший все пляжи главного острова черным песком. Самое обсуждаемое здесь событие последних лет – съемки «Пиратов Карибского моря» с Джонни Деппом. Снимали фильм как раз на острове Пти-Табак – пятом из Тобаго-Кейс, что лежит в стороне от других четырех. При съемках, говорят, не пострадал ни один коралл.
Журнал "Баку"
