Вот вроде бы в американском кинематографе всё против советской идеологии, но это не мешает тамошним режиссерам хотя бы иногда выдавать достойные картины. Почему же у нас в полном метре не вспомнить ни одной достойной драмы или комедии, претендующей на произведение искусства?
Причины тому я вижу в противоречивой сути самого российского кинематографа. Её никак не избежать, поскольку корнями наше кино уходит в советское прошлое, одновременно стремясь его опорочить.
Режиссёр в работе над фильмом всегда заявляет свою позицию. Она формулируется, как сверхзадача. Последняя должна победить либо погибнуть в борьбе "действия" и "контрдействия". Говоря по простому, главный герой через перипетии сюжета доносит идеи режиссёра до зрителя. Если идеи противоречивы, то тогда и сам главный герой перестаёт быть цельным, понятным, а, значит, мы ему уже не сопереживаем. Так уж устроено, что мы сочувствуем тем, кто нам понятен.
Вот Афоня нам понятен? Понятен. Хоть личность и сомнительная, но мы ему можем сопереживать. А понятен ли нам Сарафанов в "Старшем сыне"? Несмотря на свою чудаковатость тоже понятен. И так со всеми выдающимся советскими картинами.
С героями российских картин ситуация обратная. Поскольку нынче много наснимали римейков на фильмы СССР, удобно проводить сравнения. Берём, к примеру, фильм "Экипаж". Персонажи, сыгранные Жжёновым и Филатовым вызывают искреннее доверие. Те же, кого изобразили Машков и Козловский, воспринимаются надуманными и совсем неубедительными героями.
Главные персонажи транслируют позицию режиссёра. Чем больше в последней фальши и нестыковок, тем дешевле получаются герои. Осталось разобраться, почему современные российские режиссёры лишены цельности и убедительности.
Олигархический заказ, склоняет режиссёров принять мировоззрение, согласно которому страна советов была абсолютным злом. Простой логики достаточно, чтобы понять абсурдность данной позиции. Режиссер в силу профессии анализирует произведения искусства, в следствие чего он не может отрицать, что лучшие советские фильмы несут в себе гуманизм, сострадание и человеколюбие. Раз советский строй создал такой кинематограф, то этот факт ломает картину об ужасном тоталитарном коммунистическом государстве. То есть режиссёр, оставаясь честным с самим с собой, сразу же видит лживость антисоветчины. Вот и выходит: отказываясь принимать последнюю, ты выпадаешь из заданной системы координат. Принимая её, льёшь воду на идейную деградацию нашего кинематографа.
