Из цикла мы с Витькой
Незваные гости
Дверь открыла Витькина мама.
- А Витя сейчас выйдет, - сказала она. - Он душ принимает. Как обычно после тренировки.
Тьфу ты, я и забыл, что по понедельникам Витька ходит на секцию самбо.
Мы прошли в Витькину комнату.
- Книг-то сколько! – восхитилась Никулина. – А у многих сейчас вообще книг нет. По телефону читают. Или по планшету.
«Тоже мне, книг много, - подумал я. – посмотрела бы, сколько книг у нас».
Но я не стал говорить об этом Никулиной. Пусть думает, что у Витьки книг больше, чем у меня.
И тут в дверях появился Витька. Я обомлел. Он был в трусах в красный цветочек и с махровым полотенцем на плечах.
- Привет! – увидев меня, сказал он. – Что такой невеселый?
Невеселый! Я даже шевельнуться не мог от неожиданности. Я даже не мог дать знак, что за его спиной стоит Никулина, которую, войдя в комнату, он не заметил!
- Клево! – сказал Витька. – Зря ты со мной на самбо не ходишь. Сегодня такие приемчики изучали. Хочешь, покажу? Вот только разомнусь немного.
Он бросил на кровать полотенце и быстро нагнулся, касаясь руками пола. Да так и застыл вниз головой. Потом медленно выпрямился и повернулся к Никулиной. А потом стремительно выскочил за дверь. Наверное, мама не предупредила его, что я пришел не один.
Никулина опустила глаза и покраснела. Так, что даже веснушек не видно стало. Хотя, что тут особенного, подумаешь, человек трусах вышел. Вон на пляже все в трусах ходят.
Чтобы Никулина перестала краснеть, я начал рассказывать ей про извержение вулканов – смотрел вчера по телеку. Конечно, не очень-то хотелось говорить про вулканы с какой-то там девчонкой, но что оставалось делать?
Никулина подняла глаза. Они, оказывается, были у нее зелеными в коричневую крапинку. Как будто бы тоже в веснушках.
И, кажется, я начал понимать, почему Витька так к ней неравнодушен.
Скверный характер
Тут вернулся Витька. Разумеется, в футболке и шортах. Лицо его было сердитым. Он молча опустился на стул. Я продолжал рассказывать про вулканы. Рассказываю, а сам думаю: и чего он такой злющий? Ну да, понятно! И как я сразу не догадался! Боится, что Никулина подумает, что я умнее его (хотя так ведь оно и есть!), вот и злится. И я сказал:
- Ну все, про вулканы хватит.
А Никулина смотрит на меня во все глаза и говорит:
- Какой ты Леша, оказывается, умный! В жизни не встречала таких умных мальчишек!
Я взглянул на Витьку. На его лице появлялись багровые пятна. А потом и желтые впридачу. Страшнющий Витька стал – ужас! Так дело не пойдет, подумал я. Пора его на улицу звать. Как выйдем на улицу – так я сразу же домой побегу. А их вдвоем оставлю. И начнется их дружба. Хотя, если честно, я бы тоже не отказался дружить с Никулиной. У нее такие ямочки на щеках, когда она улыбается, да еще и глаза в крапинку!
Но я не мог даже мечтать об этом – ведь нравится-то она Витьке! И я сказал:
- А пойдемте на горку, а? Ее только вчера залили.
Я думал, Витька обрадуется, а он как замашет руками, словно крыльями, как закричит:
- У меня уроки еще не сделаны, какая горка?
Конечно, нехорошо получилось, что он к нам с Никулиной в трусах вышел, ну что ж теперь злиться-то? Нужно же как-то держать себя в руках. И я спокойно так говорю:
- Не волнуйся, Витька, делай уроки, а мы тебя подождем!
А он:
- Нечего меня ждать! Вы мне мешать только будете!
А я:
- Да ты не бойся, мы тихо! У меня на телефоне клевая игра, мы в нее поиграем, пока ты будешь уроки делать!
А тут Никулина:
- Так ты же телефон дома забыл!
А я:
- Ой, правда! Забыл, что забыл! Значит просто будет сидеть. Тихо. Раз телефона нет.
Ну тут Витька, видно, совсем с ума сошел.
- Какая, - кричит, - мне разница, с собой у тебя телефон или нет! Не могу я уроки делать, когда посторонние рядом сидят!
- Да мы можем и в зале побыть, - сказал я.
- Да зачем вам в зале сидеть? Все равно не пойду! Мне еще… мне еще…. Мне еще носки стирать надо!
Смотрю я на Витьку, ничего понять не могу. Неужели он так волнуется от того, что Никулина рядом? В принципе это понятно – я тоже волновался, когда был в Комарову влюблен, один раз даже чуть было в обморок не упал, но чтобы так орать…
Я подошел к Витьке и похлопал его по плечу:
- Успокойся, - говорю, - мы тебя на улице подождем.
А он как отскочит в сторону, будто у меня на кончиках пальцев когти растут. А глаза совсем дикими стали, красные пятна на щеках начали в синие превращаться! Понятно, не хочет, чтобы я один на один с Никулиной оставался, ведь он-то знает, что я прыгаю выше его, и говорю:
- Ладно, некогда мне тут с тобой. Я пошел. А Лена пусть задачу тебе поможет решить.
А тут Никулина, как назло, влезла:
- Мне, - говорит, - тоже домой надо, - и пошла одеваться.
Вот и свяжись с такими людьми! То один фокусы выкидывает, то другой! И почувствовал я, что по моему лицу тоже пятна пошли. Возможно, зеленые.
Что делать? С одной стороны я должен Никулину проводить, раз уж ее сюда заманил, с другой – Витька опять рассердится. И тут я нашел выход.
- Знаешь, Витька, я что-то так устал, сил никаких нет. Может, ты Лену проводишь? А я пока у тебя посижу.
- Очень надо! – буркнул Витька. – Сам привел, сам и провожай.
Вот уж не замечал, что у него такой скверный характер!
Но как же теперь быть?
Вышел я в прихожую и говорю:
- Ты это, Лен… Ты уж извини, что я не смогу тебя проводить. И на горку сходить. Витька неважно себя чувствует, наверное, мне в аптеку бежать придется. За лекарством.
- Да какой разговор! – воскликнула Никулина. – Тут идти-то три минуты.
А сама смотрит на меня как на киногероя какого-то. Хорошо, Витьки рядом не было, а то по его лицу не пятна бы пошли, а полосы.
- Не знала, Леш, что ты такой благородный, - вздохнула Никулина. – Никогда не встречала таких благородных мальчишек!
- Да ладно, - говорю, - чего уж там… Вот Витька… Он в сто раз благороднее, чем я. Просто заболел немного, вот и нервничает.
Вот и сделай человеку приятное
Никулина ушла, а я вернулся к Витьке в комнату. Он быстро ходил, заложив руки за спину. Лицо его оставалось пятнистым. Вот, оказывается, до чего может довести человека любовь.
Увидев меня, Витька свел на переносице брови и что-то промычал. Я не смог разобрать, что именно, но было ясно: Витька злится, что Никулина смотрела на меня больше, чем на него. Мне стало его жаль, и я сказал:
- Не волнуйся, Витька. Я не из тех, кто может подложить свинью другу. Скорее наоборот.
А Витька как заорет:
- Что – наоборот?
- Себе возьму!
- Что ты себе возьмешь?
- Свинью, - говорю, - себе возьму. И не что, а кого.
- Оно и видно, - опять закричал Витька. – Чего ты эту глазастую сюда притащил?
Я понял: все-то в себя не пришел от того, что в одних трусах к нам вышел.
И говорю:
- Да успокойся ты в конце-то концов. Вид у тебя был самый обычный, как на пляже.
А Витька:
- При чем тут пляж? Чего, спрашиваю, ты ее сюда притащил?
Тут уже и я из себя выходить начал. Потому что всякому терпению есть предел. Тоже мне друг называется! Стараешься для него, стараешься, из кожи, можно сказать, лезешь, а он! И тогда я тоже заорал:
- А ты не понимаешь?
- Не понимаю!
- Приятное хотел тебе сделать, вот для чего! – и тоже стал ходить по комнате. Этот Витька хоть кого до белого каления доведет. – Ты ж понимаешь, что ни арбуза, ни дыни я купить не могу! Нет у меня денег! Да и зимой они просто невкусные! И вредные для здоровья. Понимаешь ты это, или нет?
- А при чем тут дыня с арбузом? – тихо спросил Витька и начал медленно пятиться к двери.
Я продолжал ходить по комнате.
- А теперь ответь: друг я тебе или не друг?
- Друг… Только Никулина тут при чем? И дыня с арбузом?
Я даже ходить перестал - так был потрясен Витькиной тупостью.
- Да говорю же, что приятное тебе хотел сделать, чучело!
-Так почему ты решил, что мне это приятно? Ну, что ты Никулину ко мне привел? Лучше б арбуз купил. Вместе бы съели.
- Да денег нет у меня ни на арбуз, ни на дыню! А Никулину ты все время за косы дергаешь. Бумажки за шиворот бросаешь. Подножки ставишь. Думаешь, я не вижу?
- Ну и что это значит? – спросил Витька и вдруг расхохотался да так, что даже за живот схватился. – Ой, не могу, ха-ха-ха! Ну что, что это значит!
- Да то, что ты в нее влюблен! Итак ясно!
- Ой, не могу! Ха-ха-ха!
И что тут смешного, не понимаю.
Потом Витька успокоился и говорит:
- Да надоела мне эта Никулина, вот я и дергаю! Маячит перед глазами все уроки!
- Но-но-но, - повысил я голос. – Ты эти штучки, Витька, брось! Думаешь, я ничего не вижу? Ведь раньше-то ты к ней не приставал, а теперь – пристаешь!
- Так раньше-то она на другом месте сидела! – говорит Витька. – Ее с неделю назад передо мной посадили!
- Как – неделю? – опешил я. – А до этого кто на ее месте сидел?
- Вот и подумай, - говорит Витька, - раз ты такой наблюдательный. А мне задачу решать надо!
Я так и застыл на месте. Интересно, кто же раньше-то на месте Никулиной сидел? Странно… И потом, почему она ему не нравится? Ведь она ничего… И веснушки ее не портят, и глаза у нее в крапинку, и вообще…
Вышел я от Витьки расстроенный весь. Задачу не решил, Никулину привел зря. Да это-то все ладно. Главное, теперь ведь снова придется придумывать что бы такое сделать, достойное нашей дружбы.
И стал я вспоминать, что Витька любит…
Подписывайтесь на мой канал, не пожалеете!