Недавно в фонде "Старость в радость" произошло радостное событие: у директора Лизы Олескиной родился сын. Второй :)
После выписки из роддома Елизавета написала о своих наблюдениях и впечатлениях.
"У меня было время понаблюдать за тем, как оно все устроено в той части нашей жизни, которая вроде как максимально далека от моей работы и от темы старости. Вот уж, казалось бы, мало что может быть настолько далеко друг от друга, как рождение человека и закат жизни, роддом и дом престарелых. Ан нет!
Я попала в хороший роддом, и попала заранее, за несколько дней до события.
Поразительно, но у меня моментально появилось привычное ощущение: все, что меня окружало, было точно таким же, как в хорошем, даже образцовом доме престарелых. С отличным ремонтом, с крутейшими функциональными кроватями и прикроватными тумбочками и… с самыми типичными проблемами. До боли знакомыми и озвученными и мной, и всеми экспертами сотни, тысячи раз уже.
В моем «хорошем доме престарелых» у меня было место в палате в виде кровати и прикроватной тумбочки.
Пойти ровным счетом было некуда, да и не предусмотрено это режимами. Я фланировала по коридору отделения между палатами туда-сюда, сколько было возможно, а потом решила пойти дерзко дальше. Дальше, правда, идти было некуда. Все должны быть в своем отделении, так порядку больше. И ковид тут не объяснение: это в принципе так устроено.
Общих пространств нет и не было их и по замыслу - зачем? Мест, где можно побыть одному, тем более.
Очень, знаете ли, неудобно получать тарелку на прикроватную тумбочку или прямо на койку.
Еда вполне хорошая, больничная. Но те, кто долго лежал - уже, конечно, от нее изнемогали страшно. Соседка моя даже приспособилась еду себе прямо туда заказывать из кафе и магазинов, и меня угощала, так что с едой как раз все сладилось. Наш "дом престарелых" - не сельский, с доставками, и не с остатками пенсии, а с деньгами на карточке...
В палате нашей расположили нас автоматически лицом ко входу, и окно было ровно за нами. В конце концов я положила подушку в противоположный конец – чтобы смотреть на деревья за окном, такие недосягаемые для «жителей» отделения, и на солнце по утрам. А пожилые люди в домах престарелых и такого самоуправства часто позволить себе не могут.
Своим чередом мне пришло время, слава Богу, обзавестись Николаем. Перевели меня в родблок, и там… я встретила еще более знакомые проблемы все той же знакомой реальности. Только теперь уже в экстремальных, так сказать, проявлениях.
Так уж сложилось, что проблема нехватки персонала, она же «оптимизация» в просторечии, это то, с чем мы всем фондом всеми силами боремся с десяток лет. И разгребали и разгребаем ее последствия. Младший персонал дико сократили, нянечки в интернатах на выживание, одна на 20-30 человек, работают, санитарок не хватает и т.д. Все время про это на всех уровнях рассказываю.
Как это выглядит в роддоме? Да так же! Положили меня в родблок: большая пустая комната, каменные стены. Подходит акушерка, я в нее вцепляюсь, говорю: "Вы ж не уйдете?" (У меня страх был остаться одной в самый неподходящий момент), а акушерочка мне ласково и честно отвечает: «Как же не уйду, сейчас уйду, у меня пол-отделения таких, как же я могу с вами быть, я зайду попозже». Ой. Тут, как бы это сказать, подождать не получится. Через какое-то время я уже ооочень громко вынужденно звала ее, и она прибежала, как смогла, даже почти успела: «На мне ж все палаты, не успеваю ничего, везде нужно быть, а нас двое с Катей на все отделение». Врач тоже подошел уже на титрах.
Слава Богу, появился Коленька, и я в некотором нокауте наблюдала теперь за тем, как ко мне зашла совсем пожилая уборщица - убрать, что нужно, в палате.
«Вот сколько мне лет, как думаете?» Я слабо пробормотала: «Наверное, 50». «А вот и нет! Мне уже за 70! А работаю, чтобы внуку помочь, и сестра инвалид на мне, тяну ее, ухаживаю, вот и работаю».
И я опять погрузилась в бесконечно знакомую реальность, с которой в рабочее время мы стараемся справляться в домах престарелых и психоневрологических интернатах, меняя на государственном уровне штатные расписания и нанимая дополнительный персонал в конкретные дома, пока изменения "сверху" дойдут "донизу". И уже совсем сквозь обморок я слышала привычное «Эй, ты там не уснула, на каталке? Кто перелезать будет?» Каталка по дороге стучалась обо все углы: «тянущая» внука и сестру-инвалида нянечка была усталой и деловитой.
"Срочно попросить Тамару (нашего руководителя по работе со стационарными учреждениями) провести здесь школу правильного ухода и особенно блок по этике и коммуникации", - промелькнуло в моем мозгу, прежде чем я отключилась.
В отделении, куда переводят после родблока, было уже хорошо и спокойно. Тут случилось забавное и милое, опять же из все той же реальности.
Когда я направлялась куда-то по коридору, меня окликнула девушка, такого же как я, потрепанного недавним событием вида, в больничном халате и всех атрибутах недавних родов: «Лиза, привет! Мы с тобой в дом престарелых ездили лет пять назад, в Тульскую область, помнишь? Я там ирисы еще сажала, ну, хороший интернат, ты говорила, из детского дома переделанный». Я, конечно, помнила. Круг замкнулся :)
Собственно, размышления мои над увиденным пришли к вполне очевидному выводу.
Проблема в нашем отношении к человеку в принципе. Не к пожилым отдельно или к роженицам отдельно. А в принципе ко всем. В отсутствии стремления понять потребности и свойства человека. В отсутствии помощи, заботливо выстроенной вокруг человека, ради него.
Еще раз всем поклон низкий за поддержку. Как же это невероятно важно! И буду просить вас вместе с нами менять жизнь тех, кому нужна помощь. Не важно, где живет человек, у себя дома или в доме престарелых, эта помощь должна быть, и должна быть правильной! Еще раз на своей шкурке подтверждаю. Тем более что помощь бывает нужна не на несколько дней, а на несколько лет.