— Тогда почему же, ты хочешь от него избавиться? — удивился Лео.
— Ты слишком жестоко обошлась с его чувствами, — сказал я. — Так дело не пойдет. Я поступлю, как он скажет, и ты права, он, в конце концов, дал мне слово.
Просто и легко, без всякой хитрости и без всякой дипломатии, я нажал на кнопку соединения с полицейским участком и попросил дежурного предоставить мне телефон Мартина. Я был еще не в форме, поэтому Мартин не оказал сопротивления, когда я сидел на нем сверху. После этого он передвинул свой стул так, чтобы я мог свободно извернуться и подключиться к его таксофону.
Во время разговора я произнес
— Тем не менее, Глория, я не верю, что даже с помощью столь
утонченных методов ты сможешь заставить его вернуться к тебе. Его чувства к тебе были подлинными, как и мои. Но он поклялся, что никогда не вернется к тебе, так как достаточно силен, чтобы разорвать любые узы, что связывают его с тобою.
На другом конце провода не было слышно ни звука. Потом Мартин сказал
— Я не вернусь к тебе никогда.
Я хотел попрощаться, но он остановил меня.
— Запомни, я звоню потому, что люблю тебя, и считаю тебя единственной женщиной, которая стала для меня единственной любовью.
Потом он извинился, что не сможет проводить меня. На прощание он долго смотрел на меня и сказал то, что я так ждала.
Это было как удар. Единственное, что отделяло меня от мертвой тишины, это внутреннее противоборство между тем, что в глубине души я желала всю жизнь, и тем, чего я не могла допустить. Моя жизнь была потеряна.
Лео говорил, что время лечит, но я знала, что оно не имеет надо мной власти. Я знала, как сильно я его любила, и я любила также его. И все же я не смогла смириться с этим. Я могла бы уже и привыкнуть к тому, что он за мной следит. Я сказала ему, что меня это не тревожит. Если он захочет следить за мной через трубы, то ведь я могу провести его в них. Как только я доберусь до места, я буду уже далеко.
Нет, я так не могла. Я боялась, что если пойду и посмотрю ему