В сети опять пинают Лилю Брик: «Мерзкая баба с раздутым самомнением, которая любила только себя» и «Маяковского жалко, так вляпаться». Они не первые в длинной очереди. Даже дочь поэта вспоминала «холодные, жестокие глаза этой женщины».
Так сильно ненавидят только Йоко Оно, развалившую «Битлз». Стервозность на экспорт прямо из Японии, страны любви и самоубийства. Там знают толк в мучениях. Что говорит западная философия? Страдание – боль без смысла и цели. Японцы же делают из него стихи и музыку. Некоторые мужчины хоть и не японцы, специально будят в женщине Йоко Оно - вдохновения ради.
Вот и Лиля Юрьевна не была источником мира и покоя. Заложница бунтарской эпохи, авангарда и собственного упрямства. Редкое необычайное своенравие Брик отмечали многие: ходила поперек, не выносила компромиссов, Черчилль в юбке.
Художник должен страдать – ее слова.
Спасаясь от скуки, запретила Маяковскому видеться на целых два месяца. «Про это» поэт писал в слезах. Страницы пропитались целительной жидкостью, зато поэма удалась. Дефицитарная любовь, как говорят психологи. Сейчас бы Маяковского лечили от депрессии и созависимости.
Сто лет назад поэтам нравилось страдать, а Лиля полностью удовлетворяла эту потребность: «я любила Володю до последней точки, но я ему не давалась. Я все время увиливала от него. А если бы я вышла за него замуж, нарожала детей, ему бы стало неинтересно и он перестал писать стихи».
Жестоко? Возможно. Был бы счастливее Маяковский с Вероникой Полонской или Татьяной Яковлевой? Нет. Кто их вообще помнит, кроме филологов? «Потому что другие здесь не вдохновляют ни на жизнь, ни на смерть, ни на несколько строк».
Спутницы гениев всегда жили под высоким напряжением, пока не вылетали пробки. Взять Пикассо. Вот кто опустошал женщин, как винные бутылки. Одна умерла, другая кончила психушкой, третья сходила с ума от ревности.
Всем нравятся великие истории любви. Но что делает их такими? Думаю, как раз умение быть выше страсти, «увиливать». Любить искусство, новизну, острую радость бытия больше, чем друг друга.
«У тебя не любовь ко мне, у тебя — вообще ко всему любовь» - упрекал Маяковский Брик.
Так и жили. Благополучие губительно, самое страшное – утонуть в быту. Искусство – болезнь, любовь – иллюзия. И умирали так, чтобы искры летели.
Думаю, Маяковского убило само время. В ломке старых идей и людей уцелели немногие.
Век-волкодав так и не задушил старорежимные чувства в Маяковском и Брик, но заставил их страдать и любить на всю катушку.
У этих пламенных революционеров была удивительно нежная переписка: «Милый Щененок, я не забыла тебя», «Целую переносик и родные лапики, и шарик всё равно стрижетый или мохнатенький и вообще всё целую. Твоя Лиля». «Будь здоров, милый мой Лучик». «Если буду совсем тряпка — вытрите мною пыль с вашей лестницы». «Целую тебя, милый, добрый, хороший. Твой Володя».
И прежде чем пустить пулю в сердце: «Лиля - люби меня».
Надежда Келлер