Жила в нашем доме старушка. Вера Николаевна - по паспорту, а в народе – домомучительница. Человек-скандал, человек-неприятность.
Стонал от неё весь двор. Всем-то она недовольна: то дети слишком громко шумят на площадке, то машины жильцы под окном поставят. Больше всех доставалось Лидке с третьего этажа. Девке под тридцать лет, мужа нет, детей нет, юбки короткие – гулящая, пропащая. Классика жанра, не иначе.
Жила наша домомучительница с сыном Борисом. Борис – толстый, угрюмый и, по всему виду, высокомерный мужчина лет сорока. Мужа своего женщина похоронила несколько лет назад. Очень тихий и спокойный мужичок был.
Сидела Вера Николаевна у своего окна на первом этаже и простреливала всех проходящих беспощадным взглядом чекиста. Сама помню эти холодные мурашки по спине – умела бабулька держать весь двор в тонусе.
Однажды вечером я застала её в подъезде. Она стояла у стены и держалась рукой за левую грудь.
- Вера Николаевна, вам помощь нужна? – спросила я.
- Проходи, - буркнула домомучительница, даже не посмотрев в мою сторону.
- Вам плохо? Вызвать врача?
- Проходи мимо, я же сказала тебе. Глухая что ли? – прошипела старушка, а сама начала сползать по стене.
- Знаете, что бы вы мне не говорили, я вызываю скорую, - ответила я и достала телефон.
Когда приехала скорая помощь – соседка моя была уже в очень плохом состоянии.
Через месяц-полтора я услышала знакомый голос из окна: «Спасибо тебе, Маргарита!»
Это улыбалась мне моя домомучительница. Не думала, что она умеет улыбаться.
- Как вы себя чувствуете, Вера Николаевна? Выглядите хорошо, - не смогла удержать я комплимент улыбающейся старушке.
- Спасибо, ничего. Врачи сказали лежать побольше.
- Может быть, вам помочь чем-нибудь?
- Нет, моя хорошая, не нужно.
Моя хорошая! Значит наша «гроза района» не только улыбаться умеет, но и добрые слова знает?
Не послушав свою новую приятельницу, я начала иногда наведываться к ней. Приносила котлетки паровые, суп куриный. Всё-таки возраст серьёзный у бабушки, да ещё перенесённый микроинфаркт.
Удивляло меня в быту соседки то, что всё она по дому делает сама. Даже дверь шкафа попросила меня помочь починить. Я хотела спросить, почему Борис не помогает больной матери, но не хотела расстраивать её, потерять доверие. Наше общение переросло в крепкую дружбу, не смотря на разницу в возрасте в два поколения. Мне было приятно сидеть с ней на кухне, слушать рассказы про её молодость, рассказывать свои истории. Я видела, что она ждала меня, радовалась моему приходу.
Но меня не отпускала мысль о сыне Веры Николаевны. Казалось, от одного её появления во дворе затихали даже малыши. Она могла возглавить армию и отправить в рукопашный бой, но сына попросить починить мебель она почему-то не могла. Сын приходил с работы поздно вечером, больная пожилая мама подогревала ему еду. Она стирала его одежду, убирала в его комнате. Что не так с этим великовозрастным сынишкой?
Как-то засиделась я у Веры Николаевны до прихода её сына. Не любила я встречаться с ним – неприятный человек, даже не здоровался в ответ.
Попрощавшись с соседкой, я краем глаза взглянула на Бориса, который сидел на кухне. Абсолютно спокойно он руками из кастрюли уплетал котлеты, которые я принесла для больной женщины, а этого здорового лба я кормить не собиралась.
- Борис, я приношу еду Вере Николаевне. Может, вы сами себе что-то купите и приготовите? Не будете забирать у мамы?
- Те чё от меня надо? – прочавкал Боря.
Я посмотрела на соседку – она виновато опустила взгляд в пол. Взяв несчастную за руку, я повела её на кухню, забрала у хама котлеты, подогрела несколько штук и поставила на стол.
- Приятного аппетита, Вера Николаевна!
Борис смотрел на меня, на мать, снова на меня. Его, по всей видимости, впервые в этом доме поставили на место.
Этот случай мы никогда не обсуждали с Верой Николаевной. И так всё понятно. Она сама поставила его во главу своей жизни, прислуживала ему - тем и испортила.
Виновата в этом мать? Конечно!
Жалко ли мне её? Безусловно!
Человек не способен предвидеть свои ошибки, иначе не совершал бы их. И не была бы Вера Николаевна такой вредной старушкой – получи ей от жизни больше хороших и добрых дней. Не может быть злым счастливый человек. Априори!
Умерла Вера Николаевна через пол года – так и не оправилась после приступа. Попрощаться с бабушкой пришли лишь самые близкие, а их очень мало. Почти сразу Борис продал квартиру и уехал.
Я очень часто вспоминаю свою соседку. Мне кажется, что мы породнились за это короткое время.
Мне кажется – она была счастливой это очень короткое время.
Во всех дворах есть свои "Веры Николаевны".
Расскажите о них. Почему они такие несчастливые?
Поговорим?
Ваша реакция - моя награда!
С вас подписка, палец вверх и комментарий, с меня - улыбка. Договорились?)