Натуральный пух одуванчика Фаберже укреплен на золотых волосках при помощи мелких алмазов
Когда Музеи Кремля переедут на Красную площадь, для коллекции Фаберже будет выделен отдельный зал. В экспозицию войдет гораздо больше предметов, чем представлено в Оружейной палате. Об этом в преддверии 175-летия Карла Фаберже в интервью «Известиям» рассказала хранитель коллекции ювелира в Музеях Московского Кремля Татьяна Мунтян. Также она поделилась, зачем обрамлять бриллианты пухом одуванчика, как прикурить от самовара и где хранится самый дорогой десяток яиц.
Десяток яиц
— В Музеях Московского Кремля — одна из самых больших коллекций Фаберже. Каков ее объем?
— Наше собрание Фаберже насчитывает 258 предметов. Это почти все направления, жанры и малейшие оттенки деятельности фирмы. От вершин творчества Фаберже — императорских пасхальных яиц — до камнерезных предметов в ювелирных оправах. Также у нас есть дамские и мужские ювелирные украшения, столовая утварь, предметы культа и домашней святости. Издан полный каталог нашего собрания Фаберже. С подробными аннотациями, с клеймовником.
Лозунг того времени — сделать жизнь искусством, а искусство жизнью. Фаберже в этом преуспел как никто другой.
— Найти Фаберже сейчас сложно?
— Конечно, это большая удача. Чудо даже увидеть столовый прибор полностью — по шесть ложек и вилок. Наследие ювелирного дома в большой своей части оказалось за рубежом. В революцию ситуация в нашей стране была такова, что предметы роскоши увозились, конфисковывались, продавались. Когда-то мы разбрасывали камни, а теперь собираем их. Идет возвращение наследия в Россию во многом благодаря частным коллекциям, в том числе и музею Фаберже в Санкт-Петербурге и музею «Собрание» в Москве. Конечно, мы тоже серьезно занимаемся собирательством.
— А с чего всё началось?
— Когда-то в нашей коллекции было две брошки. Очень изысканные, элегантные, но весьма скромные. А теперь у нас целая коллекция ювелирных украшений ведущих ювелиров фирмы — [Альберта] Хольмстрема, [Августа] Хольминга, [Оскара] Пиля. Настоящая гордость — десять императорских яиц Фаберже. Мастерами было создано 50. В Кремле самая большая коллекция.
— Как вы пополняли ее?
— Покупали в галереях, на аукционах, у частных лиц.
— Принося на закупку драгоценности, люди торгуются?
— Цену можем обсуждать. Где-нибудь в антикварном магазине им пообещают, возможно, и больше. Но многие хотят, чтобы вещь осталась в музее.
Цену мы берем не с потолка. К счастью, есть аукционы и их каталоги. И в наших заключениях Министерству культуры мы обязаны обосновывать цену закупки, а также зачем приобретается вещь в собрание. Еще приводятся доказательства подлинности. Более того, мы берем и альтернативные заключения у наших коллег из других музеев, институтов.
— Какой самый ценный предмет попал вам в руки?
— Один из самых знаменитых предметов нашего собрания — одуванчик Фаберже, с натуральным цветочным пухом. В начале перестройки антикварный рынок не был развит. Доступа на аукционы люди не имели. И вот пожилая бедная женщина — наследница известного российского и советского ученого — решила продать свою реликвию нам. Чтобы было на что жить, но, главное, чтобы шедевр оказался в государственном достоянии.
— Вы сказали одуванчик «с натуральным пухом». Как это возможно?
— Да, ювелир использовал пух, собранный с цветков. Хохолки волосков одуванчика. О том, что Фаберже делал такой цветок, мы знали из мемуаров старшего мастера фирмы Франца Бирбаума. Он писал, что натуральный пух был укреплен на золотых волосках при помощи мелких алмазов, которые сияли среди белого пушка и отдаляли искусственный цветок от слишком близкого подражания природе.
Нам не верилось, что такое чудо может быть в реальности, пока старушка не предъявила одуванчик. Когда она вынимала его из старинной, оригинальной коробки, я сразу увидела, что он подлинный. Хотя цветки из-за хрупкости практически не подвергались заклеймению. А тут на футляре было написано «Петроград». Что означало: сделан одуванчик был в начале Первой мировой войны. Это самые поздние вещи Фаберже и самые уникальные.
А специалист по одуванчикам из Академии наук, посмотрев в микроскоп, подтвердил, что мы можем не сомневаться, в изделии использован пух сложноцветных. Некоторые ювелиры пытались повторить одуванчики Фаберже, но у них ничего не вышло. Поэтому в их цветах пух асбестовый.
— А подарки вам делают?
— Дарят. Так у нас появились пуговицы Фаберже — с ляпис-лазурью, бриллиантами, эмалью-гильоше. Дамский золотой карандаш, он же подвеска. А недавно подарили самовар Фаберже. Миниатюрный, с краном, конфоркой и заглушкой, как у большого.
— При желании можно разогреть?
— Нет, можно прикурить от него. Вместо воды наливали горючую жидкость, а через трубу выходил фитиль, от которого прикуривали благородные господа.
— Недавно умерла правнучка Карла Фаберже Татьяна. Что она завещала Музеям Кремля?
— Кроме того, что Татьяна Федоровна потомок по линии второго сына Карла Фаберже Агафона, она еще и из рода Шереметевых. В ее архиве (1,6 тыс. единиц хранения) масса интересных документов, а также фотографии, инструменты, некоторые заготовки, модели изделий.
Крыша Фаберже
— Фаберже можно назвать топ-менеджером своего времени. Он собрал знатных ювелиров в фирму. Тот же Михаил Перхин, создававший яйца, мог прославить свое имя, а его произведения связывают с Фаберже. Зачем они на это шли?
— Не совсем так. Фаберже уважал своих мастеров. На некоторых предметах гордо красовалось клеймо изготовителя. А фирменное могло быть рядом, если было место. А могло и не быть. Как, например, на тонких ювелирных изделиях, где помещалось только клеймо главного брильянтщика Альберта Хольмстрема. В таких случаях имя Фаберже стояло на футляре.
В Петербурге был конгломерат мастерских, во главе каждой из них стоял известный ювелир. Находились они как под крышей Дома Фаберже, так и в собственных помещениях. В Москве была другая система. Здесь у Фаберже работала фабрика с цехами. На изделиях не ставили именники мастеров, только клеймо фирмы. Фабрика открывалась заведомо для производства большого количества товара, предназначенного для покупателей с разным доходом, вкусом и кошельком. Были и исключения: ювелир Оскар Пиль, живописец по эмали Федор Рюкерт и еще ряд мастеров.
Карл Густавович сумел привлечь к сотрудничеству великих художников, скульпторов и архитекторов того периода. С Фаберже работали [Александр] Бенуа, [Евгений] Лансере и другие мэтры. Одни делали эскизы, другие разрабатывают модели, кто-то трудился над механизмами. А фирма брала на себя объединение всех видов деятельности. Сейчас бы Фаберже называли эффективным менеджером, который сам владел всеми азами ювелирного мастерства, так как в молодости прошел обучение.
— Фаберже постоянно усовершенствовал свои навыки. Многому научился, работая реставратором в Эрмитаже. Зачем ему это надо было?
— Это было почетно. Там Фаберже многие годы работал бесплатно. Потому что главное для него было — проникнуть в тайны мастерства древних, возрождать археологические ценности. И в целом на свою работу он смотрел еще и как на долг, а не просто как на бизнес.
— Видимо, Фаберже был еще и стратегом. Не благодаря ли этой работе он приблизился к царю?
— Да. Он обратил на себя внимание августейших особ на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве. Императрица Мария Федоровна, жена Александра III, отметила запонки Фаберже в стиле керченских древностей и купила их. А мастер получил большую золотую медаль выставки. Впоследствии ювелир удостоился звания поставщика двора его императорского величества. Когда вы шли по Кузнецкому Мосту, еще издалека были заметны огромные надписи «Фаберже», а над ними огромные двуглавые орлы — знаки этого высокого звания.
Конечно, Фаберже был стратегом. Так же он увидел в Москве покупательский потенциал. Здесь развивалась промышленность, торговля. Дворянство завидовало купечеству, которое жило в роскоши. В 1887 году Фаберже открыл в Москве свое отделение. В Петербурге в магазине на Большой Морской были зеркальные витрины, а изделия скрывались за задернутыми занавесочками, так как знать и аристократия ценили конфиденциальность. На Кузнецком Мосту товар был виден еще с улицы. Более того, управляющий московским филиалом Аллан Бо, переустраивая магазин, хотел опустить «оконные выставки» к тротуару, чтобы приблизить товар к покупателям. Чтобы люди чуть ли не наступали на бриллианты и серебро.
— В начале года в Эрмитаже открылась выставка Фаберже, которая тут же обернулась скандалом. Музей обвинили в том, что они выставляют не подлинники. Неужели опытные эксперты могли ошибиться?
— Чтобы дать ответ, нужно посмотреть выставку. К сожалению, я ее не видела и не имею права рассуждать о предметах, представленных там. Насколько я знаю, лаборатория в Эрмитаже изучала их и результаты разместили на сайте музея.
Чтобы помнили
— Через несколько лет Музеи Кремля переедут на Красную площадь. Будет ли там более полно представлена коллекция Фаберже?
— Конечно. Будет целый зал — «Мир Фаберже». И там мы уже покажем не 37 предметов, как сейчас в Оружейной палате, а намного больше. Каждое яйцо будет находиться в собственной витрине. Впервые мы представим коллекцию ювелирных украшений Музеев Кремля. В Оружейной палате сейчас украшения не показываются, так как экспозиция создавалась давно и место не было тогда отведено. А ведь в Кремле одна из лучших коллекций в стране.
Кроме Фаберже посетители увидят изделия мастеров, работавших одновременно с прославленным ювелирным домом. Стиль не создается одним человеком. [Павел] Овчинников, [Иван] Хлебников, [Карл] Болин, [Федор] Лорие, Фаберже внесли огромный вклад в формирование понятия «русский стиль» в ювелирном искусстве. Сейчас их произведения находятся на вершине антикварного олимпа.
— А каких изделий Фаберже нет в вашей коллекции и чего бы хотелось?
— У нас нет диадем, а также колье с большим количеством бриллиантов и драгоценных камней. Не сохранилось это наследие в России. Куда это всё делось? Да разобрано. Потому что в диадемах, колье всё-таки главным были камни. Поэтому их обезличивали. Этим занималась большевистская власть. То есть вынимали камни, а оправы превращали в слитки.
К сожалению, так погибло большинство бриллиантового наследия России. Поэтому у нас нет диадем. Да и ни в одном российском музее, насколько я знаю, их нет.
— А за границей есть?
— Единичные случаи. Зато у нас есть украшения ведущих ювелиров Фаберже: Хольмстрема, Хольминга, [Генриха] Вигстрема. Когда мы представим коллекцию в новом здании, для посетителей музея это будет открытие.
В начале 1990-х мы купили первое уникальное украшение Фаберже — веточку ландышей, выточенных из лунных камней, с бриллиантовыми тычинками. Также у нас есть украшения из платины и ее сплавов с другими металлами, которые не клеймили. В то время платина не считалась драгоценным материалом.
— И как определить, кто сделал такое украшение?
— Рассматривают с разных сторон — художественной, эстетической, технологической. Безусловно, важен подлинный футляр, если он сохранился. Это своего рода паспорт вещи. Но и в этом случае есть свои тонкости.
— В России нет ни одного магазина Фаберже. Как вам кажется почему?
— Мне трудно сказать. Но нужно понимать, что фирма Фаберже в том прежнем своем виде, которая была некогда в России, сейчас не существует. Это современная продукция, которую делают под высокой маркой. Они с гордостью говорят, что по-прежнему удивляют мир, и привлекают российских художников.
Большое путешествие: как канцлер Румянцев отдал свое собрание стране
Где теперь хранятся сокровища его коллекции
Вы знаете, что в Москве нет памятника Карлу Фаберже. Было бы справедливо, если бы на здании фирмы Карла Фаберже в столице установили мемориальную доску.
Только в Санкт-Петербурге на доме, где помещалась душа фирмы, сохранилось имя Фаберже. Оно сияет золоченой латунью на фоне красного финского гранита еще с царских времен. Гуляя по Большой Морской, в самой фешенебельной когда-то части Северной столицы, можно увидеть это.
— Мы неблагодарные потомки?
— Нет, конечно. Сохранение памяти — это не только установка монументов и мемориальных досок, хотя это было бы прекрасно. Это в первую очередь сохранение наследия несравненного гения. Именно этим занимаются российские музейщики, коллекционеры-энтузиасты, исследователи, изучающие архивы, публикующие новые данные не только о великом Карле Фаберже, но и о его современниках.
СПРАВКА «ИЗВЕСТИЙ»
Карл Густавович Фаберже — российский ювелир. Родился 30 мая 1846 года в Санкт-Петербурге. Учился ювелирному делу в Германии. В 1870 году возглавил фирму отца Густава Фаберже, основанную в 1842-м. В 1885-м создал первое пасхальное яйцо, заказанное Александром III. В 1887-м открыл филиал фирмы в Москве. В 1918 году эмигрировал в Германию. Мастер умер в 1920-м в Швейцарии, похоронен в Каннах.