Родители ждали их к часам восьми вечера. Олег и Дина хотели заехать на часик в Нижнюю Синячиху, где под открытым небом расположился музей деревянного зодчества, пробежаться по селу, пощелкать на фотоаппарат радостные лица друг друга на фоне старинных изб – и в Тагил.
Дина волновалась. Шутка ли – знакомство с родителями любимого мужчины, притом, что они до этого о ней знать ничего не знали. Олег позвонил домой, предупредил, что приедут через два с половиной часа.
- Обычно езжу короткой дорогой – через Алапаевск, это 150 километров, но есть еще другая дорога, - Олег потянулся к планшету. – Она длиннее километров на тридцать, зато мы можем увидеть какие-нибудь красивые места. Поедем?
- Решай ты – тебе лучше знать, как ехать, - смешалась Дина, которая сроду не водила машину, да и вообще не имела водительских прав.
- Ну тогда погнали! – весело отозвался Олег.
Он настроил навигатор – тот заверещал голосом Жириновского: «Поверни налево, дурак! Куда прёшь! Всю страну разворовали! Дебилы…»
Машина мчалась под жаркий рок-н-ролл, и первое время Дина и Олег пританцовывали сидя. Дина то и дело бросала взгляд за окно: по обочинам горели багрянцем кусты, названия которых она не знала, а за ними строгие ели словно пробегали в своих пушистых платьях. Вскоре музыка и сидячие танцы утомили путешественников. После полутора тысяч километров пути с короткой ночевкой в придорожном мотеле хотелось оказаться на твердой земле.
Они довольно быстро проскочили через несколько деревень – совершенно невзрачных – и оказались в лесу.
Закат догорел, а Олег и Дина все еще были в пути. А дорога была, надо сказать, вовсе не автобан – машина спотыкалась в темноте на каждом шагу: сто метров едешь минут десять. Не асфальт – старая покоцанная бетонка.
Дорога все глубже в лес, а он как в сказке: чем дальше – тем страшнее. И вот уже и трепещут осины, и, словно тени, дубы-колдуны встают… Похолодало, стал накрапывать мелкий дождь, сосны, ели, дубы ли – зашептались, склонили головы к дороге.
Мобильники сеть не ловили. Даже Жириновский в навигаторе замолчал. Сначала упорно сопротивлялся поездке по маршруту, истерично кричал, требовал вернуться, но и его словарный запас истощился.
Олег плохо понимал, куда они едут, начал нервничать, но старался не подавать виду.
Машина медленно ползла через лес, и Дина вдруг отчетливо поняла: да никто здесь не ездит уже лет сто! Тут уже давно леший с шишигами хороводы водит.
Дине хотелось есть, было жутковато – казалось, что они отрезаны от целого мира.
- Ты уверен, что это действующая дорога? - спросила Дина.
- А то! Просто ею мало кто пользуется. Это же старая демидовская дорога! - горячо начал убеждать Олег. - Может, тут еще какой заброшенный рудник имеется…
- Ага, демидовская. С бетонными плитами.
- А может, бетонку позже положили?! - в темноте в глазах Олега видны были лукавые огонечки.
- Ну-ну, а сейчас гляди, из-за кустов скелеты появятся - привидения замученных старателей…
- А что? Все может быть! - весело заключил Олег.
Если Олег был стопроцентным оптимистом, то Дина была из тех, кто считал, что из пресловутого стакана с водой какой-то мерзавец отпил половину.
Олег был человеком компанейским, легким на подъем, много и ярко шутил, был невероятно любим женщинами, ибо как он сам шутил про себя, он “добр, бодр, весел и пухел”. Дина добавляла: «И болтлив» - на что Олег неизменно парировал: «Красноречив!» Чувство юмора в нем соседствовало с авантюризмом, порядочность легко уживалась с безалаберностью. Все это выливалось в какие-нибудь курьезные случаи и ситуации.
Дина вспомнила прошлогоднее лето, как она свалилась в водохранилище, называемое Обским морем: решив «помочить ножки», соскользнула туда прям в одежде. Бетонное обрамление берега от воды и ила давно стало скользким, пытаясь выйти из воды, девушка начинала скользить еще больше, а потом уже просто поехала по наклонной бетонной плите как на роликах и оказалась в воде по самую грудь. Олег вместо того, чтобы протянуть ей руку и вытянуть на берег, закричал: «О боже, у тебя часы! Часы намокнут – давай сюда!» Дина послушно сняла часы с руки и кинула ему, он положил часы в карман и только после этого понял свою оплошность и подал руку.
Сконфуженный Олег потом оправдывался, что совсем не соображал ничего, что часы Дины его словно загипнотизировали. Дина, сидя в машине в мокрых джинсах, всю обратную дорогу хохотала как сумасшедшая, подтрунивала над ним, говорила, что это была спецпроверка девушки на прочность – выдержит ли южная девочка жизни в сибирском краю или нет. А с каким упоением он рассказывал потом в компании друзей, переплетая с кучей смешных подробностей и нелепостей, историю про восточную принцессу, которая приехала в Сибирь, чтобы достать со дна Оби алмаз, оброненный ее прапрадедом – ханом…
Голос Олега вывел Дину из задумчивости:
- Ты… ты видишь собаку? – он показал на левую обочину впереди.
Дина смотрела на светлое пятно под кустом - откуда здесь может быть собака? Подъехали ближе: у куста сидел заяц – огромный, точно размером с собаку! Они сбавили скорость, но зверь даже не шелохнулся.
- Он не боится нас - значит людей не встречал, - предположила Дина после того, как они проехали мимо.
Через какое-то время глядь – на дороге снова огромный заяц! Только с другой стороны дороги. Ничего не боится! И лишь когда шины зашуршали совсем близко, заяц сиганул за куст. Пока ехали через лес, зайцы попались по дороге еще несколько раз. Один даже собирался перебежать дорогу, но передумал и юркнул в кусты.
- Олег, а тебе не кажется, что это был один и тот же заяц? – спросила вдруг Дина.
- Думаешь, что он перебегает с места на места, чтобы нас с ума свести? – улыбнулся Олег.
- Нет, конечно, но их как-то подозрительно много.
- Может, у них покос начался…
Дина и Олег переглянулись и почти в унисон, не сговариваясь, заорали:
- А нам все равно, а нам все равно – не боимся мы волка иль лису. В самый жуткий час дело есть у нас – мы волшебную косим трын-траву!
В Тагил они приехали уже глубокой ночью. Отец спал, мама сидела на кухне, расставив на столе пузырьки успокоительных средств – все, что нашла в аптечке. Расспросы были короткими, ужин - быстрым, душ – и горе-путешественники провалились в сон.
Олег, как обычно, уснул еще на подлёте к подушке. Дине всю ночь снились зайцы: они выскакивали из-за кустов и росли-росли в размерах, а потом оказывалось, что это вовсе не зайцы, а какие-то очень большие ослы.
Утро встретило путешественников ярким солнцем и запахом блинов. Галина Петровна, мать Олега, еще не забывшая своих ночных тревог, за завтраком устроила сыну допрос с пристрастием. Но разве мог Олег поведать историю, не украсив ее бурной фантазией и не преувеличив?
Он подробно рассказывал, как они ехали, как лес становился все дремучее, врал про следы от избушки на курьих ногах, про ухающих филинов, изображал зайцев размером с овчарку. Отец довольно хмыкал, пряча улыбку в кружке с чаем, мать слушала и смотрела не то с недоверием, не то с досадой – шутит сын, разыгрывает ее или это он рисуется перед невестой. В конце концов, поняла, звонко рассмеялась, погладила его вихры: «Балабол ты!»
Весь день в доме вертелись гости: приходила тетка Татьяна, двоюродная сестра Маринка, соседка тетя Рая, другие родственники - все они слушали историю про зайцев. Каждый раз зайцы неустанно росли в размерах. Поначалу это был заяц с табуретку, потом по бедро. В следующем рассказе заяц подрос до пояса, а потом уже стал ростом с человека! И каждый раз история начиналась с «о-о, мы вчера видели во-о-о-т таких зайцев!»
Дина чувствовала себя бесконечно тепло и радостно в этом доме, среди новых близких людей, и она шутила и смеялась вместе со всеми. Уже ложась спать, она вдруг хихикнула в одеяло: «Ты фантазер – у тебя зайцы за день подросли несколько раз – от колен до двухметрового роста!»
На годовщину свадьбы сестра Марина прислала им подарок – керамическую статуэтку обнимающихся зайцев с непомерно длинной шеей и длинными ушами, с совершенно придурковатыми смеющимися мордами. На карточке красовалась надпись: «А вчера мы видели воот таких зайцев! Желаю вам, дорогие, жить весело и выглядеть вот так же всегда – как немного очумевшие зайцы!»