Эта глава закладывает основы для понимания иберийских институтов, политической и экономической истории. В нем описываются такие институты в рамках европейской структуры и проводятся сравнения, чтобы объяснить иберийскую зарубежную экспансию.
Утверждается, что этот процесс коренился во внутренней напряженности в семьях элиты и в конкуренции за юрисдикцию между короной, аристократией, городами и Церковью.
Будучи привилегированным перекрестком технологических глобальных достижений и экспансионистских стимулов, этот район вскоре стал жизненно важным центром глобализации, которая сначала в Португалии, а затем в Кастилии способствовала консолидации и стабильности политической системы.
Однако результатом стало разнообразие политических и институциональных схем, на экономическое развитие которых также повлияла международная торговля и появление многоядерной модели экономического роста в Европе.
Сравнение с политическими и институциональными событиями в Англии и Франции помогает подчеркнуть различные модели составных монархий и аргументировать против любого чувства иберийской исключительности.
Историки по-прежнему убеждены в важности изменений, произошедших в европейской экономике между 1450 и 1550 годами. Независимо от того, рассматриваются ли эти процессы как результат партнерства с Азией или как начало европейского чуда, масштабы трансформации неоспоримы. Это повлияло бы на всю планету (Jones 1981).
Подобные изменения были результатом конвергенции глобальных сил, проявившейся прежде всего в развитии технологии, сделавшей возможными океанические открытия и экспансию за рубеж.
Но, по сути, они были результатом внутренних преобразований, которые произошли в институтах, регулирующих общественную жизнь, в структуре арендной платы, прав собственности и политических систем. Совпадение этих двух процессов открыло ряд неожиданных возможностей.