Виктор опаздывал. Старинные часы, доставшиеся Неле от прабабушки, пробили восемь. Неля стояла у окна и смотрела, как под светом фонаря кружатся белые мухи, а потом исчезают, оставляя на асфальте мокрые следы.
«Вот так и я растаю – без следа, не оставив миру ни воспоминаний, ни новых людей. Сорок два – уже не шутки», - думала Неля, не отрывая глаз от конуса света под фонарем.
Во двор заехала машина – Неля уже не глядя поняла, что это он, Виктор. Он достал с заднего сидения пакет, большой букет, пикнул кнопкой сигналки и направился к подъезду.
Дверной звонок просвистел свою трель, вошел он – слегка мокрый, на пальто блестели капельки растаявших снежинок. Неля бросилась к Виктору, и так минут пять они стояли: она, прижавшись к нему всем телом, а он - с распростертыми руками, держа в них все, что принес с собой.
- Неля, ну давай уже к столу – я голодный сегодня как никогда!
Неля отодвинулась, глянула на него снизу вверх:
- А ты вообще когда-нибудь бываешь сытым? Тебя жена совсем не кормит?
- Началось…
- Почему началось? Это просто не заканчивается.
Она дала ему раздеться, и они оба прошли на кухню.
Неля метала на стол все, что успела убрать в холодильник: наструганные вечером салаты, холодец в стеклянной лодочке, нарезанную тонкими ломтиками слабосоленую семгу. При виде бокалов под вино Виктор замотал головой:
- Малыш, я не смогу сегодня остаться. Давай сегодня без вина.
- А что так?
- Да Тёмка заболел. Поеду. И так пришлось врать, что задерживаюсь на работе.
- Ясно, - Неля, отвернувшись, кусала губы.
- Где ж букет? – Виктор выскочил в прихожую, схватил со столика цветы, пакет с гостинцами и вернулся на кухню.
- О-о, Малышев, как приятно, что ты не забываешь о том, что я люблю.
- Давай выпьем за понимание – плесни мне сока, а себе – вина.
- За какое такое понимание?
- Неля, я осел. С днем рождения, дорогая, стократно – нет, миллион раз!
Они чокнулись и отпили понемногу каждый из своего бокала.
После чего минут пять сосредоточенно поглощали закуски не глядя друг на друга.
- Как вообще жизнь?
Виктор поддел на вилку кусок семги и посмотрел на Нелю:
- Говорю же, Темка заболел.
- Дома как?
- Да все то же самое. Быт, разговоры о деньгах, когда мы поедем на море, когда мы купим квартиру побольше… Все надоело...
- Да ладно? И именно поэтому вы решили завести второго ребенка?!
- В смысле? – Виктор едва не поперхнулся.
- В прямом. Тебе все так надоело, что ты решил завести второго ребенка.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю.
- Ну я не хотел, но Катька…
- Ой, да-да, как же: не виноватый я – она сама пришла?
- Ты не понимаешь…
- Конечно, не понимаю.
- Ну, это все сложно.
- А мне кажется, что проще некуда. Это так просто – уйти к любовнице, потому что она забеременела, от жены, с которой прожил пятнадцать лет!
- Неля…
- А что – Неля?
- Ты же знаешь, как все было.
- Знаю. Тебе было так одиноко, так плохо – я была так долго в командировке… А тут она – молодая и красивая дочь шефа. Удобно, надо сказать. Можно делать карьеру не выходя с кухни.
- Ну зачем ты так? Ну я должен был…
- А своей жене не должен был? Ну хотя бы сказать правду сразу? И вот сейчас ты говоришь о том, как тебе плохо дома, и при этом вы ждете второго ребенка. А что мне говорил?
- Малыш, ты права, я придурок, я мерзавец, но что поделать – я так люблю тебя. Я не могу без тебя.
- А я без тебя могу.
- Что это значит?
- А то и значит. Хватит. Это ж абсурд какой: мужик изменяет молодой жене со своей бывшей женой!
- Но я никак не могу сейчас уйти.
- А ты и не уйдешь, поэтому уйду я от тебя. Пора строить новую жизнь. Свою, - с нажимом сказала Неля, – жизнь.
Виктор подошел к ней сзади, обнял за плечи, наклонился и зарылся носом в ее волосы.
- Прости меня. Я не знаю. Я не знаю, что делать.
Неля опустила руки, плечи бессильно повисли.
- Перестань. Ничего уже ни вернуть, ни изменить нельзя. Просто кому-то нужно разрубить этот узел.
- Неля, прошу тебя…
- Давай не будем уже - старая это песня.
Какое-то время они сидели молча.
- Погоди, а почему ты не ешь? – спохватилась Неля. – Прекращаем все грустные разговоры – у меня день рождения, а что это значит? Это значит, что мы сегодня веселимся до упаду: танцы-шманцы, оркестр, шампанское и тооооорт!
- Тооорт? На ночь? Ты ж не ешь сладкое на ночь!
- Еще как ем! А теперь давай опустошать бокалы, тарелки и блюда… нет, давай сначала потанцуем, а то после торта мы точно не сдвинемся с места.
Они много и всяко танцевали, дурачились. Набесившись, вытащили старые альбомы с фотографиями студотряда, в котором познакомились еще в девяностые. Смотрели на себя – двадцатилетней давности – и смеялись. Дальше пошли их свадебные фотографии, они были еще смешнее: он был просто дрищ словно в костюме с чужого плеча, а она - с ужасной химией на голове и огромными блестящими клипсами на ушах.
- Вот мода-урода! – смеялась Неля.
Потом, когда все тело ныло от страсти и желания, когда был выключен свет, сквозь жар поцелуев Неля пыталась понять: это все или еще нет? Это вот оно – предчувствие расставания? Но жар был сильнее ее мыслей, он пожирал ее тревоги, и она уже ни о чем не захотела думать.
Перед уходом Виктор долго топтался у двери, потом, притянув к себе Нелю, стоял, вдыхая аромат ее волос. И лишь шагнув за порог, произнес, виновато улыбаясь:
- Малыш, до среды!
Неля кивнула. Лифт зашумел, спуская в тартарары всю любовь, привязанность и страх перед новой жизнью.
Неля открыла ноутбук и застучала по клавиатуре. «Найти билеты». Дата – завтра. Обратно? Курсор забегал по календарю в поисках подходящей даты. Выбрала. Подумала. Удалила. Оплатила картой билет в один конец. Потом подошла к настенному календарю и стала зачеркивать маркером все среды.
- Надо будет придумать новый день, - засыпая, решила Неля. - Но это завтра.