Я спешила на автостанцию, зажав в руке четыре фотографии для поступления в культпросветучилище. Мне почти 17 лет, и я только что закончила среднюю школу. Время от времени, недовольно разглядывала черно-белые снимки, где черного было гораздо больше, чем белого. Фотографии получились такие, что я вначале и не узнала себя.
Навстречу мне своей необычной походкой (чем походка необычна?) шел мой одноклассник, от голоса которого у меня начинало сильно стучать сердце. Я всегда думала, что не люблю его, но вот что было с сердцем, непонятно…
Мы встретились, я показала свое фото и похохотала над этим произведением фотоискусства, а он пожаловался, что ходил в военкомат и ему выдали белый билет по здоровью. У него был врожденный порок сердца. А в те поры (в какие годы?) белобилетчиков считали неполноценными людьми. Я сочувственно поглядела на него и предложила идти вместе на автостанцию, ( а куда и кто ехал?) и в ожидании автобуса, посидеть в холодке, поболтать. Идти было жарко, начинался июль, макушка лета. Купив билеты, мы сели в привокзальном садике на садовую скамейку под тень высоких деревьев около заброшенного недействующего фонтана. Отмахиваясь от назойливых мух и надоедливых комаров, мы делились планами на ближайшее будущее. Он сказал, что мечтал бы водить поезда в далекие края, но его вряд ли возьмут из-за сердца. И вообще он не знает, что будет, только пока собрался ехать в Южноуральск, к брату. Тот недавно обзавелся семьей, приют будет, на работу поможет устроиться. Я с жалостью подумала о его незавидном будущем. Зато, как я представляла, меня ждут блестящие перспективы. Ведь я такая талантливая! И пою, и танцую, и стихи читаю прекрасно. Только личико мое не такое красивое, как мне хотелось. Глаза маленькие, нос картошкой, зубы не совсем ровные, но фигурой я была довольна. Тут все было на месте. Я замечала хищные взгляды парней и свысока смотрела на них, была недотрогой. И вот в разговоре с Антоном, я чувствовала его скрытую обиду на меня. Не без основания, конечно. Вечно я над ним при людях издевалась, давала нелестную оценку всех его способностей, унижала при всяком удобном случае. Как-то за него заступилась одноклассница отличница Маринка, пристыдив меня за мои насмешки над ним. Я ничего не ответила, но подумав, что она права, стала относиться внешне уважительней к Антону. Он был очень красивый, смесь цыганских и русских кровей. Но совсем этим не гордился, считал, что это не главное. А потом мы попытались заглянуть и в дальнее будущее.
-Замуж выйдешь, пятерых детей заведешь. – пошутил Антон.
-Ну, придумал тоже, не будет у меня столько. Я этого не хочу. Может двое, или на худой конец, трое и все! - отбивалась я.
Это была моя больная тема. Сама, являясь старшей среди братьев и сестер в многочисленной деревенской семье, тем не менее замуж я не торопилась и рожать детей не стремилась. « Еще рано» - думала я. « Сначала надо поступить в училище, закончить его, начать работать. А там можно и замуж, если влюблюсь, и любовь будет взаимной».
Между тем жара набирала обороты. Даже в тени не сладко было ожидающим пассажирам. Вдруг набежала тучка, на небе загромыхало, и пошел слепой, сверкающий на солнце, дождь.
Кто побежал в здание автостанции, а кто встал под деревья, благо пышные кроны позволяли не намокнуть. Мы стояли под деревом, с восхищением поглядывая наверх - во все небо, от края до края, раскинулась, переливаясь, яркая радуга!!!
- Каждый охотник желает знать, где сидит фазан! - продекламировала я избитую фразу. Антон продолжил: «Считается, что радуга начинается с красного цвета. Красный, значит красивый… Как ты!» А я насмешливо отпарировала: «Вечно ты что-нибудь придумаешь! Ой смотри, наш автобус подошел! Побежали!» – и первая вприпрыжку понеслась к автобусу. Антон поплелся сзади.
В культпросветучилище я поступила с первой попытки. Мне очень нравилось в нем учиться. Группа подобралась интересная. Все молодые, веселые, талантливые! Это были «свои» по духу, по интересу. В общежитии в комнату нас поселили четверых девчонок, мы стали подругами. Прошел год в занятиях, репетициях, выступлениях. С утра до вечера мы были задействованы учебой, творчеством. В июне ездили со спектаклем по северу области. Еще больше сдружились, узнали друг друга. После гастролей начались каникулы, отдыхала от занятий дома. По возможности помогала родным в домашних делах, ведь в селе всякой физической работы много: и в огороде и в поле, и дома. Особенно нравилось целый день в поле сено сгребать, а уже по темноте возвращаться домой на лошади, глядеть на зажигающиеся звезды. Радостными моментами было получение писем. Отец, приехав на поле, отдавал мне их, и я с восторгом читала письма подруг. Скучала по ним. И думала, скорее бы конец августа и я поеду продолжать учебу.
Лето пронеслось незаметно. Я снова в городе, в первую очередь подбежала к шкафу для писем, в котором в ячейках по алфавиту были разложены письма и открытки. И обнаружила открытку от него. Руки задрожали. Он поздравлял меня с днем рождения. Наверное, адрес у кого-то из одноклассников взял. Обычный набор пожеланий здоровья, счастья. И обратный адрес. Отвечать было некогда, по учебному плану началось формирование творческих бригад с отправкой на полуторамесячную практику по районным домам культуры. Мы попали в Сосновский. Бригада состояла из шести человек разных отделений во главе с бригадиром. Тут и режиссеры, танцоры, дирижеры, народники, фотографы. У нас у всех было задание: организация и работа кружков, помощь в работе клубных работников. А в конце практики итоговое большое массовое проведение праздника, как заключительного мероприятия. Мы блестяще справились! И с кружком у меня получилось. Хотя поначалу я побаивалась.
Продолжение следует...