Попалась на глаза оценка ВВП некоторых стран в Средние века и Раннее Новое время.
И вот о чем подумОл.
Валовой внутренний продукт — это общая рыночная стоимость всех готовых товаров и услуг, произведённых на территории страны в течение года.
Соответственно, ВВП измеряет товарную экономику, и потому не слишком пригодно для оценки экономического благополучия доиндустриальных обществ, где большая часть экономики - натуральная. Максимум оно показывает степень его продвинутости и товарности, что, однако, не коррелирует с уровнем жизни ширнармасс и даже с технологическим уровнем.
Я даже не говорю про то, что статистика домодерновых обществ основывается на косвенных оценках (поскольку нам в лучшем случае доступны переписи налогоплательщиков и списки войск - даже эти ограниченные источники историкам за счастье).
Определенным маркером благополучия можно назвать рост населения. Но в аграрном обществе рост в условиях стабильной территории и средств производства быстро приводит к ухудшению качества жизни и питания, и довольно быстро ограничивается голодом и эпидемиями. То есть начало периода резкого роста населения, как в Европе XI-XIII веков или Китае XVIII - говорит о благополучии, чаще всего связанном с расширением используемых ресурсов, за счет внедрения новых культур и методов обработки земли (например переход от двуполья к трехполья повышает использование поля в течение года с 1/2 до 2/3), но в рамках аграрного общества все это быстро упирается в пределы и роста
Показательна ситуация Италии. С 1300 по 1700 годы численность населения колебалась между 10 и 15 миллионами. Во второй половине XVII века с большей части Италии, имеющей средиземноморский климат была внедрена перенесенная из Америки кукуруза, а уже в первой половине XVIII во влажной долине реки По распространилось поливное рисоводство по хардкорным азиатским образцам. Благодаря этому в XVIII веке население Италии удвоилось - с 12 до 24 млн. Но при этом в долине По распространилось бери-бери, а в кукурузных регионах - квашкориоз. Это серьезные болезни, связанные с нарушениями обмена веществ, вызванными тем, что если питаться только белым рисом или кукурузой организм недополучает целый ряд важных микроэлементов (имеющихся в пшенице, ржи, фасоли и гречихе, например). Итальянские крестьяне говорили, что лучшим лекарством от этих напастей являются чарка вина и кусок хорошего мяса - и были правы, при условии, что эти продукты (особенно мясо) потреблялись регулярно. Но для беднейшей части населения Италии они (и даже хлеб из пшеницы) были не слишком доступны. Решить эту проблему удалось лишь во второй половине XIX века, с индустриализацией и развитием по-научному организованного сельского хозяйства, позволившего резко повысить потребления мяса, фруктов и т.д. Но это уже выходит за рамки вопроса о домодерновых обществах.
Так что реальную ситуацию гораздо лучше выражает вот эта картинка:
Более-менее неплохим показателем была бы калорийность питания, но и она показывает далеко не все. Все же понимает, что современный офисный работник или дьячок в церкви может растолстеть на 3 тыс. ккал./день, а галерному гребцу или современному солдату горных подразделений и 6 тыс. мало.
Встречалась оценка, что римский раб получал больше калорий, чем великорусский крестьянин XIX века - но это ни о чем не говорит без оценки интенсивности труда. У русского крестьянина 1/3 дней в году приходилась на праздники (о чем подробно написано у историка Бориса Николаевича Миронова в "Социальной истории России эпохи империи").
Еще одним косвенным показателем можно назвать внешнеполитическую активность и военные успехи. Скажем, военное соперничество христианского и мусульманского миров на протяжении Средневековья и раннего Нового времени в значительной степени отражает конкуренцию демографическую и экономическую. Но началось-то все с того, что из Аравийской пустыни вышли племена арабов, для которых хроническое недоедание было нормой из поколения в поколение.
Впрочем, зачастую варвары жили лучше цивилизованных людей. Так, все античные источники о войнах с варварами, например германскими, говорят о том, что те в среднем намного выше и сильнее римлянина - явное свидетельство лучшего питания. И то -это было одинаково верно и во времена Цезаря, когда римляне уверенно побеждали. и при принципате, когда на границах империи установилось равновесие, и во времена распада империй и варварских вторжений (под конец, скорее германцы увеличились в числе, но начали сдавать по индивидуальным кондициям, и на протяжении Средневековья по мере замещения мяса и рыбы зерном и капустой рост немцев последовательно снижался практически до начала индустриальной эпохи). И еще в XIX веке американские солдаты, в основном являвшиеся выходцами из беднейших слоев населения, особенно иммигрантов из Ирландии и Германии, уступали по физическим кондициям индейцам Великих Равнин - охотникам на бизонов. Это хорошо иллюстрируют, в частности, результаты раскопок захоронений у Литл-Биг-Хорна.
Вышеупомянутый Борис Миронов разработал свою методику определения "биологического статуса", основанную на среднем росте и его изменениях по поколениям. Правда, нужно учесть, что на рост влияют и генетические факторы, так что они лучше характеризуют положение внутри одной генетически стабильной популяции.
Отдельно отмечу, что могли быть очень разные варианты. Например, японцы имели очень низкую длину тела вследствие невысокой калорийности и практически прекратился рост японского населения - японцев было порядка 10 млн. к концу эпохи Фудзивара в 1192 г., их число выросло до 25 млн. ко времени установления режима сегуната Токугава в 1610 г. до 30 млн. ко времени Революции Мейэдзи в 1864-1875 гг.. Но зато на фоне хронического недоедания в токугавской Японии практически не было таких катастроф массового голода, которые бывали в Китае в оконцовке периодов бурного роста.