Гуляла свадьба песней с хмелем,
С гармонью, с пляской на убой;
Горел закат, как быв расстрелян.
Кровавой хлеща полосой.
**
Народ под сумрак рассыпаться
По саду стал, с себя устав:
Кого ломало разгуляться,
Кого рвало на сени трав.
**
Там быстрый торопливый шепот
И мокрый, обжигаясь, всхлип,
Там смачный с матом режет хохот,
Бутылок звон и драки хрип.
**
Где песни пьяное ревенье,
Где поцелуй, с огня литой –
Под темных листьев избавленье
Все заливалось чернотой.
**
Под замеревшим к ночи кленом,
С беседки в свете чуть огня,
На древе, спиленном мореном,
Сидело трое возле пня.
**
Один – уже старик глубокий.
Другой – мужик за тридцать лет,
А третий – ртутный, черноокий –
За двадцать..., был моложе всех.
**
Один с фашистами сражался,
Другой в Афгане до конца,
В Чечню последний призывался –
Сошлись к кострищу три бойца.
**
- Я, ля буду, ты, Миха, знаешь, -
Строчил что самый молодой, -
Не то ты грузишь – обижаешь!
У нас у всех свой счет с войной…
**
Петрович вон, как сорок первом
Ушел – так бился до звонка,
В Афгане ты служил…. И верно –
Там тоже кровь не с пустяка.
**
А я в Чечне!.. Там не прогулка –
Смертей не меньше, чтоб ты знал…
Он в грудь себя ударил гулко.
- Ты, ля буду, не то сказал!
**
И все сильнее горячился,
И хмель «с устатку» кровь мутил.
- Я целый год там обслужился
И даже ранен в ногу был.
**
К Дарго попали мы засаду,
В ущелье - к речке между скал.
Там, ля буду, хлебнули аду –
Друзей там столько потерял!..
**
Чечены нас там поджидали:
Подбили задний БР-эР,
А впереди, куда мы рвали, -
Мост подорвали…. Мать их в хер!..
**
И, ля буду, как на ладони,
И – ну, огнем нас поливать…
С расчета нашего на брони
Лишь человек осталось пять.
**
Спасли тогда нас лишь вертушки…
А, ля буду, раз в Гудермес
Послали на зачистку…. Стружки
Мы настрогали там, Бог весть!..
**
И вдруг – что за туфта? – убитый!..
Один, другой - и вновь в висок…
Работал верно снайпер, скрытый
В домах, что в ряд наискосок.
**
И лишь когда за мною третий
Уткнулся дыркою за лбом,
Тогда я, ля буду, заметил
Впотьмах по вспышке этот дом.
**
Мы прочесали тот скворечник,
Где точка эта быть могла, -
Ворвались в снайперский пристрешник –
Там баба, ля буду, была.
**
Туда сбежались мы с народом…
От ярости и куража
Ее мы трахнули всем взводом
И сбросили вниз с этажа.
**
И трое молча закурили…
- А мы, короче, - вдруг второй,
Постарше, начал, - помню, были
В Афгане в рейде и зимой.
**
Нас к духам в тыл на самолете
Забрасывали в горы ввысь.
Майор, комбат, еще в полете
Зассал, не прыгнул с нами вниз.
**
Там склад с оружием накрыли
И стали к нашим выходить…
Тут духи нас и обложили
В мешок, короче, - и лупить!
**
Я под скалой лежал, короче,
По духам с пулемета бил.
Те ближе лезут, дело к ночи –
Часа уж три как бой тот был.
**
И вдруг удар – по лбу, под каску!..
И кровь волною – мать, отец!..
Все залила как мордой в краску, -
Короче, думал: все – конец!..
**
И тут, короче, за мгновенье,
Пока сознание терял,
Всю жизнь свою почти с рожденья
Глазами будто увидал…
**
Короче, камень оказался,
Пробил лишь кожу до кости –
Друган, Юрец, не растерялся –
Успел со склона унести.
**
Маня тащил, а сам рукою,
Кишки, короче, зажимал.
Ему там пулей разрывною
Заряд в живот под дых попал.
**
А в госпитале там, короче,
Наркозу не хватило всем.
Я свой отдал ему…. Не очень
Меня и резали затем.
**
Ну, а Юрец, короче, страшно
И в муках жутких умирал:
Врачи все плакали…. Мамашу
Все звал и ей стихи читал…
**
Он замолчал, пресекшись, спазмом,
Взгляд отведя на темноту.
В беседке, над застольем грязным,
Гасилась свадьба в зевоту.
**
Последних пару вялых «горько!» -
Ушли невеста с женихом,
И уж не петь – хрипели только –
Ревелась песня за столом.
**
- Петрович, ну, а ты что скажешь? –
Не унимался молодой. –
Как воевал чего расскажешь? -
Ты ж всю войну пронес с собой?
**
Старик тот волосы седые,
Во тьме белевшие как снег,
Поправил, клубы дымовые
Пуская с курева наверх.
**
И красный отблеск папиросы
Лицо, чуть вспыхнув, осветил:
Морщин глубокие торосы
И шрам на лбу, что рядом был.
**
- Как воевал?.. – он в голос тоще,
Смущаясь как, переспросил. -
У нас все будто было проще…
Да я уж многое забыл.
**
А!.. Помню раз мы дали маху –
Послал Бог в язву сатану!
Такого натерпелся страху –
Не помню и за всю войну…
**
Тогда еще я в разведроте –
Там я до ранения служил…
Засели, значит, мы в болоте
Под Вильно, помню, немцам в тыл.
**
Тут нам поставили задачу –
Доставить, значит, языка…
Ползем мы, значит, наудачу
К воронкам с грязью доверха.
**
Там немцы где-то за буграми…
Мы сели чуть передохнуть
В воронке…. И вдруг слышим сами –
Оттуда, значит, к нам ползут.
**
Такая ж, как и мы, разведка –
От немцев только к нам, видать.
В воронках разных мы, и ветка
Нас только стала разделять.
**
Тут первый с них к нам и ввалился,
По грязи соскользнув под склон.
Я на него и навалился…
Меня простите, в страхе он
**
Как пукнет, бедный малый, громко,
Да так, что слышно нам и им.
Мы грохнули со смеху звонко –
Не удержаться, хоть хотим.
**
И слышим хохот с той воронки –
Смекнули, значит, что к чему…
А бедный немец сжался тонко –
Ему несладко одному.
**
Тогда – чего с ним, хоть и взяли? –
Малой совсем – ну, что с него?
За руки – ноги раскачали
И к фрицам бросили его.
**
И расползлись своей дорогой
Они и мы, и след простыл…
Да только был один с нас, строгой…
Он это, значит, - доложил…
**
Что началось?!.. Одни мученья!
Нас особист с ареста взял…
Я командиром отделенья
Был…. Боже, как ломал!..
**
«Еще, мол, сколько отпускали?!!
Продался немцем, значит, гад!..»
Едва меня не расстреляли,
Да повезло – попал в штрафбат.
**
А там уж кровью, как известно,
Иль жизнью – Бог кому как дал… -
Он хмыкнул как-то неуместно, -
Вот так-вот, значит, воевал…
**
И трое снова замолчали
Под лязг тарелок, чашек звон –
В беседке рядом убирали
Посуду, уносили в дом:
**
Бутылок липких скользких горы,
Цветных объедков короба…
С сереющим рассветом взоры
В усталость гасли ото лба.
**
Дохнуло холодом с росою,
Пупыря кожу от лица:
Чуть встрепенулось под листвою –
Ушли со свадьбы три бойца.
Александр Чум
Другие произведения А. Чума на его канале - здесь