Было рождественское утро. Меня разбудила шестилетняя дочь, которая толкала меня, пока я лежал один в своей постели. Она говорила мне вставать. Я набрался сил, чтобы встать с постели и сопроводить ее к елке. Как обычно, она первой пошла за большим подарком. Когда она разорвала бумагу, я увидел, что она была взволнована. После каждого подарка, который она открывала, радость на ее лице, казалось, становилась все более заметной.
Она продолжала открывать подарки, пока не добралась до 6-го или 7-го. Этот был не таким большим, как другие, и я не мог вспомнить, что это было. Она разорвала бумагу, и снежный шар упал ей на колени. Я не припоминал, чтобы его упаковывали, не говоря уже о покупке. Я не обращал на это внимания, обвиняя в своей забывчивости стресс. Она открыла остальные подарки, держа при себе снежный шар. Это смутило меня, так как я даже не мог вспомнить, как покупал его.
День шел, и что бы мы ни делали, снежный шар был с ней. Когда мы ели, он было с ней. Пока мы смотрели телевизор, он было с ней. Он всегда был с ней. Однако меня смущало то, что она продолжала подносить его к уху. Каждый раз, отнимая его от уха, она выглядела все более и более удивленной.
"Что делаешь?" я спросил ее.
«Это мама, она мне говорит, какой у нее хороший новый дом», - ответила она.
От этого у меня замерло сердце. Ее мать умерла несколько недель назад. Я еле справлялся. Я не знал, что сказать. Я должен был разобраться в этом. Я поспешил с ней в постель под предлогом того, что она проснулась рано и нуждается в отдыхе. Я подождал некоторое время, прежде чем прокрасться в ее комнату и забрать снежный шар с ее прикроватной тумбочки.
Я вошел на кухню с шаром в руке. Я включил свет, чтобы лучше рассмотреть снежный шар и увидеть, что внутри. Я был в ужасе. Это была моя жена. Моя жена в день ее смерти. В центре стеклянного шара стояла машина. Наша машина. Безвольное тело моей жены лежало, пробив лобовое стекло, ее тело было изрублено стеклом. В шею ей попал осколок от машины, с которой она столкнулась. Там, где были ее глаза, теперь безжизненные стеклянные шары. Она ушла.
Я запаниковал. Я надеялся, что все пройдет. Так много вещей пронеслось в моей голове. Откуда появился глобус? Почему моя мертвая жена в центре всего этого? Но самое главное, почему моя дочь была одержима таким ужасом? Я не мог вернуть ей шар, поэтому решил спрятать его под кроватью. Я изо всех сил пытался заснуть. Меня тошнило от яркого образа моей мертвой возлюбленной.
Солнечные лучи озарили мою комнату и окрасили стены теплым светом. Я встал с постели, все еще дрожа от событий прошлой ночи. Я прошел на кухню и начал варить кофе. Легкие шаги дочери сопровождали ее на кухню.
«Где мой снежный шар? У мамы есть еще кое-что, что она должна мне сказать». - устало сказала она.
Я не мог ей отказать. Я знал, что это неправильно. Только раз верно? Всего один последний разговор с ее мамой?
Я достал из-под кровати снежный шар и отдал ей. Она отошла на несколько шагов от меня и поднесла шар к уху. Она недолго подносила его к уху, прежде чем поставить на обеденный стол. Она повернулась к ящику и пошла к нему. Она открыла его и схватила самый большой нож, который у нас был. Я не мог пошевелиться. Я крикнул ей, чтобы она положила его. Я все еще не мог пошевелиться. Она не слушала моих криков. Она не кричала, когда прикладывала нож к запястьям. Я не мог ее остановить. Было такое чувство, будто я был прикован к стене. Она посмотрела на меня и сказала:
«Мама сказала, чтобы я пришла к ней»
Я был уничтожен. Меня сделали зрителем самоубийства моей дочери. Я не мог не стоять и позволить этому случиться. Мои глаза наполнились слезами. Я хотел сдаться, схватить дочь и вернуть ее, но все еще не мог пошевелиться. Я посмотрел на землю, стараясь не смотреть на нее, надеясь, что все будет хорошо. Вдруг я услышал голос. Я оглядел комнату в поисках источника шума. Я уставился на обеденный стол. Обеденный стол со снежным шаром на нем.
«Приходи, присоединяйся ко мне», - эхом отзывалась моя жена в моей голове.