После просмотра фильма «ÜLO» в голове возникает тревожная мысль о сепаративности групп людей, чье мышление не способно уместиться ни в рамки государственной системы, ни в какие-либо другие. «Но, всё-таки, может ли художник быть абсолютно свободен внутри?» — Вопрос, который режиссер поставил перед зрителями в самом начале киноленты.
О Соостере в фильме вспоминали его друзья-художники: Юрий Соболев, Владимир Янкилевский, Борис Жутовский, Анатолий Брусиловский, Сергей Бархин, а также Андрей Хржановский и другие. Режиссёр фильма, Лилия Вьюгина, взяла интервью у специалистов по творчеству Соостера — куратора музея KUMU Эхи Комиссаров и искусствоведа Анны Романовой.
Юло-Ильмар Иоганнесович Соостер — человек, который был настолько сильно одержим искусством, что, кажется, сам стал им. Его жизнь сочетала в себе и поэзию, и жестокую реальность.
Юло родился в 1924 году в Эстонии в деревне Юхтри на острове Хийумаа. В 1943 поступил в тартускую Высшую художественную школу «Паллас» (прим. Автора — позже школу переименовали в художественный институт). Юло только получил диплом, он мечтал попасть в Париж — мекку искусства, но в 1949 году его арестовали и дали 25 лет без права переписки, но Соостер смог покинуть лагерь через 7 лет. Он был освобожден в 1956 году, когда начался процесс реабилитации после ХХ съезда ЦК КПСС, на котором Н.С. Хрущев сделал исторический доклад «О культе личности Сталина».
Парадоксальность того времени заключалась в том, что в лагерях отбывали срок одни из образованнейших людей Советского Союза, большинство из которых были невиновны. В Карла́ге — (прим. Автора — Карагандинский исправительно-трудовой лагерь), Юло продолжал рисовать: он писал портреты заключённых и тюремную обстановку на клочках бумаги, за что нередко отправлялся в карцер. Хотя художник говорил о том, что предпочитал сидеть в одиночной камере, потому что «там никто не шумел, никто не мешал думать об искусстве».
Сын Юло Соостера, Тенно Соостер, вместе со съемочной группой отправились в поселок «Долинка», где раньше находился исправительный лагерь, чтобы узнать о том, как его родители и другие заключенные отбывали свой срок ГУЛАГе. Тенно задумчиво бродил мимо разрушенных бараков; его напряженное выражение лица периодически сменялось растроганным. Вдруг он замер возле «Дома Культуры». Родители Тенно познакомились именно в этом месте. Здесь, в толпе заключённых, Юло Соостер заметил красивую девушку, по имени Лидия Серх.
Юло влюбился в Лидию чуть ли не с первого взгляда, и уже на их второй встрече подарил девушке ее портрет.
После освобождения из лагеря
Соостер женился на своей возлюбленной. Пара провела немного времени в Эстонии, но в вскоре переехала в Москву. В столице Юло быстро становится частью неофициального художественного сообщества.
Большую роль в жизни Соостера сыграла его дружба с Юрием
Соболевым (прим. автора — художник-график, дизайнер, сценограф, автор аудиовизуальных программ, а также автор книжных и журнальных иллюстраций. С 1967 года главный художник журнала «Знание—Сила»). Они познакомились в 1956 году.
«Друзья не только вместе работают, но и ведут настоящую «богемную» жизнь: делают хеппенинги, дружат с джазменами, ходят в мастерские на показы работ. Местом встреч московской богемы 1960-х годов было кафе «Артистическое». Юло Соостер и Юрий Соболев превратили его в уголок парижского Монмартра, заведя привычку подолгу рисовать за столиком, дымя трубками, чем эпатировали случайных посетителей, не привыкших к такой свободе — (А.Романова "«СИММЕТРИЧНЫЕ МИРЫ – ОТРАЖЕННЫЕ СИММЕТРИИ"/ «СИММЕТРИЧНЫЕ МИРЫ – ОТРАЖЕННЫЕ СИММЕТРИИ Ю.Соостер, Ю.Соболев, Т.Винт, Р.Меэль". KUMU. 2017)
Соостер и Соболев — выдумщики, мечтатели, у которых был свой собственный мир, понятный только таким же людям, как и они. Большинство их работ было построено на ассоциациях и всем том, что вызывало в них душевный отклик. Однажды их спросили:
- Почему у вас люди (на иллюстрациях) такие страшные?
- Так это же империалистический сюрреализм!— (прим. Автора — этот термин был придуман в 1930-е годы для борьбы с авангардом)
- А-а-а, тогда понятно!
Окружению Юло сегодня мог бы позавидовать любой творческий человек, среди его друзей и знакомых были будущие звёзды российского современного искусства: Владимир Янкилевский, Илья Кабаков, Анатолий Брусиловский, режиссёр Андрей Хржановский и композитор Альфред Шнитке и многие другие. На протяжении всего фильма друзья Юло говорили о том, что он был очень харизматичным человеком с непростым характером. Соостер, как и Соболев, любил познавать новое, экспериментировать в своих работах: он был одним из немногих художников, обратившихся к метафизике.
Комментарий специалиста:
Анна Романова - историк искусства, независимый куратор, автор публикаций по современному искусству. С 2001-2006 гг. — старший научный сотрудник Отдела Новейших Течений Государственной Третьяковской галереи
«К началу 1960-х годов складывается оригинальная художественная система Юло Соостера. К этому времени художник отходит от увлечения творчеством сюрреалистов — Макса Эрнста, Рене Магритта, Ива Танги. Он разрабатывает специальную живописную технику для серии картин с определенным набором сюжетов: яйцо-глаз, рыба, дерево (можжевельник). В его творчестве эти символы превращаются в архетипические "пра-образы", объединяющие в себе христианские и языческие мотивы. Для своих "вневременных" образов Соостер создает особое метафизическое пространство, помещенный в него предмет (можжевельник или яйцо) становится центром микромира, отделенной вселенной, созданной художником.
Яйцо-одно из центральных символов в языческих мифах многих народов, символ сотворения мира. Эстония, несмотря на католицизм сохранила элементы языческой культуры, например, “Ивана Купала”(«Jaanipäev») — считается эстонским государственным праздником, выходным днем. Конечно, Соостер очень хорошо знал и понимал эту традицию».
После многолетних мучений в поиске своего пространства для творчества Соостер, все-таки, обрел настоящую мастерскую художника. Он построил ее в мансарде легендарного дома «Страхового общества «Россия» на Сретенском бульваре. Соседом Юло стал его близкий друг — Илья Кабаков. В мастерской художника-авангардиста царил гармоничный хаос: полупустые бутылки, старые ящики, обнажение женщины и брызги красок.
В свободное от работы время Юло учил сына рисовать, как он говорил, разные «стуцки» — (прим. автора — имеется в виду «штучки». Юло говорил с акцентом). Тенно вспоминал, как отец бегом возвращался из мастерской, чтобы побыть с семьей. Но однажды он не вернулся. Его сердце просто остановилось.
Шестидесятники. Безумная, но удивительная история о свободных умах в несвободе. Благодаря художникам, которые не боялись выражать свои мысли, в 1960-е произошла настоящая творческая революция. Второй русский авангард (1960-1980 г.г.) — это эпоха выдающихся творцов, оставивших «след в вечности». Сегодня интеллигентные молодые люди посещают выставки авангардистов и нон-конформистов, смотрят ретроспективы в старых кинотеатрах, потому что они ищут эмоциональный отклик, ищут искренности.
Столкновение двух культурных миров — европейского и советского, вечные гонения, неразрешенные внутренние конфликты — всё это отразилось не только в произведениях эстонского авангардиста Юло Соостера, но и в работах многих других художников того периода. Пережитая боль от непринятия стала чем-то вроде метафоры, заключенной в художественную форму.
Автор материала: Дарья Андрюшина
Источники:
Предоставленная искусствоведом Анной Романовой книга:
А.Романова "«СИММЕТРИЧНЫЕ МИРЫ – ОТРАЖЕННЫЕ СИММЕТРИИ"/ «СИММЕТРИЧНЫЕ МИРЫ – ОТРАЖЕННЫЕ СИММЕТРИИ Ю.Соостер, Ю.Соболев, Т.Винт, Р.Меэль". KUMU. 2017