Ранее: Этапы моего пути.
С поезда нас встретила Тома с детьми и привезла к матери, это было близко от вокзала, так что мы в дороге не узнали почему именно к матери едем. Просто забились все в такси и за какие-то минуты были уже возле её дома, в такси было тесно, сидели друг на друге, только я на переднем сиденье с Полиной, а сзади нас пять человек. Пока толкались и усаживались уже и приехали.
Там только мы узнали, что и Толик с женой и ребенком живут у матери, дома у них ремонт, а мать замужем. Получилось так, что в спальне мать с мужем, а в зале, Юра, семья Толика – три человека и мы четверо. На ночь размещались как-то, но в одну ночь в темноте Лана встала в туалет, запуталась в пододеяльнике и упала на угол буфета, чудом оставшись в живых, ранка была у виска. Кровищи было много, но Лана всю обработку вытерпела молча.
Шестого мая я только узнала про Чернобыль, не знаю из какого источника поступила информация, но меня обвинили в том, что я знала и ничего не говорила. Я тут же телеграфировала Тане, чтобы она всё бросила и приехала к нам. Заказала переговоры с нею, у матери был телефон на дому, тогда телефоны были не во всех квартирах, но она смогла установить его.
Таня сообщила, что их уже несколько дней проверяют на радиацию, у всех разные плюсовые показатели, а у неё норма. Когда измеряли уровень радиации у неё, то сначала подумали, что прибор сломался, принесли еще два, те тоже показали норму, тогда только успокоились. У неё зоб, как и у меня, и она принимала лекарства от него. Посчитали, что это и помогло.
На мои уговоры бросить всё и вернуться ради здоровья и жизни, Таня сказала, что ей ничего не угрожает, а идет разговор, что их отпустят на каникулы пораньше, а там видно будет. И правда, она приехала к нам в конце мая. А мы, между тем, получили контейнер и выгрузили его у Толика в квартире, всё сложили на веранду, но ни Толик, ни его жена не спешили перебираться в ту квартиру и нас не допускали туда одних.
Да, квартира была в страшно запущенном состоянии, ремонт нужен был, а они чего-то ждали. Известь там уже была и стояла разведенная в ведрах. Рамы и полы можно было только отмыть, стены побелить и жить можно. Я торопила их и просилась сама всё это сделать и мои просьбы были услышаны, но только в присутствии жены Толика и то в середине июня.
За почти месяц пребывания в Ургенче, я еще не смогла прописаться ни у матери, ни еще где. В прописке везде отказывали, мне надо было развестись сначала. Собрала необходимые документы и отправила в суд по месту жительства Володи. Судья меня знала и знала почему я оставила Володю, да и Володя дал согласие на развод, так что документы о разводе пришли быстро. Тем же решением были назначены и алименты на Полину.
Когда я получила первые алименты на Полину, то я представляла лицо Володи, когда он получал зарплату, из которой были вычтены алименты и немного злорадствовала. Не знаю поступили ли исковые на алименты от его бывших жен после прекращения моих выплат им, не знаю. Но было бы, конечно, здорово, если бы и они затребовали содержание на своих детей, но решение о назначении ему алиментов на Полину будет в конце июня, как и постановление о разводе.
Несмотря на то, что мы еще не были прописаны нигде, я смогла устроить Онегу секретарь-машинисткой в жилищный трест, но это не давало гарантии на предоставление жилья в будущем, они только обслуживали жилищный фонд города. Но она уже работала и получила первую зарплату, которая тоже пошла на питание.
Обеспечение питанием всех проживающих легло на наши плечи, уходили пока все алименты от Виктора, Онегина зарплата, а потом ещё и Танина. Юра оплачивал коммуналку. Почему Толик не участвовал в расходах, я просто не помню.
В конце мая приехала Таня, их отпустили на каникулы двадцать пятого мая, через неделю после приезда, она пошла вожатой в пионерский лагерь на территории города, у комсомольского озера. Тем временем я обратилась в детскую больницу по поводу сыпи у Полины на лице и на теле, а кроме того у неё была врожденная патология - искривление стопы, ножка смотрела вовнутрь и плоскостопие.
Когда врачи предположили, что диатез мог быть от манной каши, то я была просто в ступоре, никогда не думала, что манная каша может быть кому-то во вред, однако Полина её очень любила и все же пришлось отказаться от неё. С патологией ножки у Полины я еще в Белоруссии была у ортопеда в Гомеле, они советовали заняться её лечением после трех лет, в Ургенче мы тоже оказались, когда Полине вот-вот должно было исполниться три года.
Несмотря на отсутствие прописки нам сразу назначили физиопроцедуры и массаж, а после завершения курса этих процедур невропатолог дала направление в специализированный детский сад санаторного типа. Я сначала оскорбилась, у меня нормальный ребенок и хотела устроить её в другой обычный садик. Но, когда я пришла туда с направлением и сказала заведующей, что нас направили в «Антошку», а мы не захотели, то она сказала, что зря и объяснила мне то, что врачи не сразу донесли до меня.
В этом садике в группах не более пятнадцати детей, все физиопроцедуры, массаж, даже лечение, если ребенок заболеет, постоянно присутствуют врач и медсестра, регулярное обследование здоровья детей нужными специалистами, которых специально приглашают для каждого ребенка, если есть необходимость.
А в обычном садике, куда я обратилась, группы переполнены, в группах до сорока детей, дети, даже в жару, часто спят по двое на одной кроватке, питание только три раза в день, а в том четыре раза в день, да более сытное и разнообразное.
Тогда я ухватилась за эту возможность и сдала Полину в детский сад «Антошка», который был еще и круглосуточным, но я не могла такого себе позволить, чтобы ребенок остался хоть на одну ночь без меня в садике и договорилась, что я буду её забирать вечерами и приводить утром, такое там тоже было возможно.
Лана моя по приезду сразу пошла в школу с племянницей в один класс и завершила четвертый класс с хорошими оценками. В этом классе она уже была во второй раз. В первый наш приезд из деревни она тоже последние месяцы учебного года – апрель и май, училась в этом же классе, а сейчас все дети приняли её очень хорошо, тем более, что она была сама очень общительной и доброжелательной.
А я все еще не могла прописаться и трудоустроиться из-за отсутствия той самой прописки.
Далее: Как меня прописали на жилплощадь матери.
Это тоже из моих для разнообразия: Мечты сбываются.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи " История знакомства моих родителей ". Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.