Девчонка шумела с того момента, как вошла в вагон. Хотя, возможно, начала ещё на перроне.
- Голосистая, певицей будет, - умиляясь и без тени неловкости сказала мама, заметив недовольный взгляд пожилой соседки по купе.
Вторая пассажирка, помоложе, с верхней полки в сторону матери и ребенка даже не смотрела, свернувшись калачиком.
Тем временем Стеша, как звали "будущую певицу", не прекращая крик, стянула с разложенного столика салфетку, уронив на пол упаковки с чаем и печеньем.
- Послушайте, ну это уже слишком, - поднимая с пола свои нехитрые продукты, выговорила пассажирка, Галина Федоровна.
- Так она же ребёнок, в школу ещё даже не ходит, - и не взглянув на дочь, защищала ее мама.
- Сколько тебе лет, Стеша? Шесть, наверное, раз в школу не ходишь? - попробовала сменить гнев на милость Галина Федоровна, про себя отметив, что девочка выглядит года на два постарше.
- Восемь, - буркнула Стефания, прекратив визг.
- Ох ты ж, - улыбнулась Галина Федоровна, - мои тоже всегда говорили, что им больше, чем есть. И почему вы, детки, так хотите скорее вырасти... Золотое у вас сейчас времечко...
Пожилая женщина убрала в сумку печенье и чай "от греха подальше", как она любила выражаться.
-Стеше и правда восемь, - заметила мама девочки.
- Так ты ж говоришь, в школу она ещё не ходит?
- Мы с мужем решили ее годик ещё подержать дома, жалко. В школе-то не забалуешь.
- Это да, - многозначительно сказала Галина.
- А вдруг учительница злая попадется? Нет, Стеша моя привыкла звездой быть.
- И чем же наша звезда занимается? А, поёт, ты вроде сказала.
- Нет, не поёт. Ей там скучно, мы два раза сходили и бросили. Успеет ещё в кружки находиться, детство у ребенка должно же быть. А то вырастет, и... Дом - работа...
- У неё-то детство есть, а у тебя, похоже, жизни нет, - подумала старушка.
Несмотря на то, что Стешиной маме было не больше сорока, на женщину было больно смотреть. Вытянутое платье в катышках, куцый хвост из седых, давно не крашеных волос, дешевые туфли со стоптаными задниками, курточка с чужого плеча.
На контрасте с одетой с иголочки Стешей вид у мамы был удручающий.
- А кем работаете? - спросила бабушка.
- Бухгалтером. Я, кстати, Аня. Вот везу дочку на море. Муж не поехал, там у него работа.
В этот момент пассажирка с верхней полки слезла, и мельком взглянув на опустившую глаза Аню, поняла, что муж остался не из-за работы. Девушка вышла в тамбур.
Ехать предстояло ещё сутки. Поездка обещала быть непростой. Стеша все время канючила, кричала на мать, и даже - если та недостаточно быстро выполняла ее требования - пиннала ее по ноге или била, куда достанет.
Девочке было то жарко, то холодно, то скучно. Еду из вагона-ресторана она не хотела, требовала суши и эклеров. Ненадолго Стеша замолкала, только играя в телефон, но интернет то и дело пропадал, и девочка, рыча от злости, швыряла зависающий гаджет на пол.
Мама наклонялась, поднимала аппарат, вытирала антибактериальной салфеточкой и караулила, пока не появится значок хорошей связи, под вопли и тычки дочери.
Первой купе покинула Галина Федоровна. Уходя, она держалась за раскалывающуюся голову, и даже не ответила на Анино: "Всего доброго".
Дальше ехали втроём. Пассажирка с верхней полки, увидев, что Стеша заснула, спустилась и присела на освободившееся место Галины Федоровны. Она пристально посмотрела в глаза Ани.
- Анна. Меня зовут Радмила. Я - потомственная ведунья.
- Ох...
Аня округлила глаза. Так близко она впервые столкнулась с непознанным.
- Вообще я еду в отпуск, хотела отдохнуть от людей, их проблем, порч и приворотов. Но вам меня заставляют помочь.
- Кто? - шепотом спросила Аня.
- Женщина, на голове коса свёрнута, родинка возле правого глаза, - медленно ответила Радмила.
- Это моя мама, - вздохнула женщина, - она умерла 8 лет назад. Едва я Стешу принесла из роддома. Чего она хочет? Как она там?
- За тебя переживает, и за внучку.
- А что со Стешей? Она тоже заболеет, как мама?
На глазах у женщины выступили слезы, и Радмила замешкалась - может быть зря она завела разговор?
- Я не могу потерять Стешу, я люблю ее больше всего на свете, - уже вовсю плакала Аня, - я не смогу без нее жить!
- В этом-то и дело. Если любишь что-то так, что оно затмевает весь мир, лишаешься этого в первую очередь. А у тебя же вся любовь в одну точку сошлась, никуда и ни на что больше не рассеиваясь. Любовь это мощная сила, она может раздавить...
Аня замолчала. Посмотрела на дочь, обнимающую во сне плюшевого котика, купленного по цене хороших кожаных сапог. В изголовье большой ночник, который везли в отдельной сумке через пол-страны, потому что без него Стешеньке не спится...
Тем временем, Радмила продолжила.
- Мужа ты уже почти потеряла. Вижу, другая у него. Но ты ещё можешь всё исправить. Вижу, на перепутье стоишь, куда шаг сделаешь, туда и судьба твоя повернет.
Поезд остановился. Радмила взяла сумку и пошла к выходу. Аня тихонько поднялась на свою полку. Долго она думала, как дальше жить и что делать. Утром проснулась, твердо решив спасти свою любимую дочь.
Ведь было же в ее жизни, что и кого любить раньше? Брат, муж, племянники. Подруга студенческая. Лошади. Книги, театр, наряды в конце концов.
- Больше не буду направлять всю энергию любви в одну точку, решено!
С кровати вскочила Стеша.
- Телефон дай!
Закричала и ногой топнула.
- Сходи умойся и зубы почисть. Потом позавтракаем. Стоянка будет через час, поиграешь.
Стеша открыла было рот, чтобы возмущаться, но тон и взгляд мамы был совершенно новым, и она молча взяла с перекладины свое полотенце.
Стеша стала открывать дверь, и та не поддалась слабым ручкам. Привычка взяла свое и девочка истошно завопила:
- Открой, блин, не видишь что ли, я сама не могу!
Аня подошла к дочери, взяла ее за плечи и хорошенько тряхнула. Потом наклонилась и четко сказала:
- Больше ты не будешь на меня кричать, поняла? Никогда! Я - твоя мама, а не рабыня.
- Хорошо... Мамочка...
Радмила проводила взглядом уходящий поезд. Никакая она была не Радмила, так, сказала первое, что пришло в голову. Но ей было страшно видеть, как матери превращают любовью своих детей в ужасных монстров.
Никакой она была не потомственной ведуньей. Рита работала школьным психологом. И таких Ань она повидала немало.
Говорила, объясняла, даже журила, что нельзя так с детьми: бесполезно, Ани не слышат. Вот, и Галина Федоровна всю дорогу тщетно пыталась достучаться до попутчицы. Не вышло.
Когда проводник назвала фамилию Ани, у Риты возник план. Редкая фамилия, да ещё и станция небольшая. Наудачу девушка заглянула в соцсети. Так и есть, по редкой фамилии и городу, где поезд сделал остановку, Аня нашлась в поиске быстро. Рита перешла на страничку.
Пролистала высокопарные цитаты о материнстве, много Стеши, и увидела фотографию в черной рамке: женщина с родинкой у глаза. А под фото соболезнования.
Вот и муж отмечен на фото. У него на страничке тоже цитаты. И под ними сердечки от какой-то Милы. Снова щёлкнула на аватарку. Страничка Милы. Вот у нее уже интереснее. Фотографии с Аниным мужем красноречивее слов.
Чтобы Аня не начала задавать вопросы, на которые у Радмилы-Риты не было ответов, ведунья-психолог завела разговор прямо перед своей остановкой.
- Надеюсь, получилось... Абра-кадабра, фокус-покус, - вздохнула Рита.
