Изба для зла. Гибель Барановки.
Как в каждой деревне, в Барановке были свои отличные от соседских праздники, памятные даты и обычаи. Одним из обычаев была традиция по субботам, после церкви, ходить в избу бабки Кучки. Малюсенький домик, старенький, покосившийся на все стороны сразу, стоящий даже не в деревне, а за околицей, однако, привлекал к себе народ независимо от погоды и времени года. Ну, разве что в Великий Пост бегали не открыто, а тайком, делая вид, что не замечают друг друга. А все потому, что бабка Кучка была знахаркой не знахаркой, ведьмой не ведьмой, а ученой - раньше в стольном граде в академии полы мыла, кверху задом с тряпкой в руках знания впитывала, да по ночам, когда посуду научную прибирала, всё, что за день услышала, сделать пробовала. Жалко, выгнали - студиозов много болезнью деревенской заразила. Такой шестиногой, что кожу больно кусает и лечить дегтем надо. Ну так что же. Академиком не стала, но пару рецептов отработала - хоть и баба, да умишко, видать, был. И рецепты для деревни самые нужные оказались - как из репы с свеклой синь-воду делать да как девок от греха избавлять. Вот и бегали к ней - мужики за синькой-горючкой, а девки по делам взрослым. Да обычай был - не признавать никого, хоть и батька дочку застанет. Приблазнило, мол, и всё тут. Бабка Кучка виновата, мол. Колдует потихоньку, ведьма городская. А как признаешь кого, если себя тем выдашь? Ни девкам блудить, ни мужикам пить ведь церковь не велела, а тут себя под епитимию сам подведешь, коль поп прознает, да еще ему же за свою вину и заплати. Вот и молчали всей Барановкой.
Да и бабка не дура была - чай, в академиях бывала, в столицах жила. Время у нее для каждых расписано было. Мужики после обедни, а девки по ночам - редко встречались, если только какой деревенский за добавкой придет. Ну да ночью все кошки серы, все девки красивы, легко свою не признать.
А на неделе бабка даже самому старосте синь-воды не давала. Поп прийти мог. Он тоже академию оканчивал, помнил ее, уборщицу веселую, вот и навещал по старой памяти. Она нальет, он просфорку занюхать принесет, аудегамуса споют да и уйдет он к себе. Вроде ни блуда, ни худа, да вот человек уважаемый больно, какой деревенский батюшку в стыд введет? Вот по субботам народишко и бегал, а в воскресенье маялся. Так недели и отсчитывали - сколько обеден поп проведет да сколько воскресений башка протрещит.
Вот так и жили, неделька за неделькой, лето за зимой, год за годом - мужики пили, девки замуж выходили, да к попу друг по академии приехал. Пообнимались, конечно, да и отпраздновать захотелось. А где? В церкви нельзя, домой поп друга вести побоялся - попадья уж больно здоровая, на трех нормальных баб одну поделить можно, да еще и осталось бы. Так куда? К Кучке, конечно. Ведет поп друга, а сам улыбается хитренько - узнает тот зазнобу свою столетней давности или нет? А ведь тоже чесался, когда вошаток по шкуре гонял.
Пришли, в общем. Бабка как увидала гостей дорогих, обхождение включила свое, сальца нарезала, котлеток из печки достала - мужики, ишь, за синь-воду едой платили, а девки за грехи свои тряпьем расплачивались. А ей больше ничего и не надо было - зажиточно жила, по деревенскому сравнению. Ученый как увидал ее - заулыбался, руку целовать начал, Кучкерией Лукериевной назвал - узнал сразу. Она - то, конечно, не сразу признала - поди всю академию запомни, с кем миловалась. Да поп тихонько шепнул, как того зовут, они и сделала вид, что всю жизнь о том дружке вспоминала. Вот втроем и засели. Сначала бабкиного пойла попробовали - сморщился гость столичный, в печку чашку выплеснул - аж из трубы огонь наружу вырвало, всю сажу выплюнуло. А сам покопался в рундуке своем да и достал бутылку городскую, бумажкой заткнутую.
Разлил и хитренько смотрит. Бабка с попом с маху выпили и понять ничего не могут - дыхание не сбило, в глазах не потемнело, в ушах птицы не поют, но что синь-вода - чувствуется. Оказалось, друг-то химиком известным был, вся Европа уважала, вот только в Барановке почему-то о нем не слыхивали. Ну, отстали немного.
Вот бабка к нему и пристала - дай рецепт зелья своего да дай. А я, мол... по старой-то памяти... Академик посмеялся, рецепт, конечно, дал после третьей бутылочки, а от благодарности отказался - больно уж стара память, да и зачесалось везде вдруг... А как посидели, поп его домой и увел.
А бабка Кучка рецепт прочитала да и обрадовалась - сама всё правильно делала, и бражка та же, и куб со змеей, да вот она дура огонь большой держала, потому синь-вода мозголомной и была. А как сделала по-писаному, то и получилось всё. Сразу всё свое зелье еще раз через куб со змеей перегнала, попробовала, да к субботе-то цену и подняла.
Мужики, конечно, побухтели сначала, да распробовали - и пошел в деревне праздник. Ночь прогуляли, в воскресенье голова не болит - как и день не приходил, продолжили гулять, девки ночью которые пришли тоже отведали, подругам рассказали, тоже все загуляли, и бабы за ними, праздник веслом, дым коромыслом. Хороводы пошли, в ручеек все играют, да к бабке по очереди забегают с посудинкой пустой. А та знай старается - в дыму, в парУ, ухватом шуршит, горшки чередит, из трубы дым валИт, из окон пар как из бани зимой, клубами. В общем, когда кончилось всё, что пропить можно было, кончился и праздник - в себя пришли, огляделись да и заохали. Начали в июле, а тут октябрь уж. Хлеб в поле пропал, овощ сгнил, скотина сдохла, поп и тот с семьей ушел - забыли ему по субботам подношенья делать, вот он в столицу к другу академику и подался. Попадью оставил, правда, в столице новых много.
Вот стоят мужики, в затылках чешут, девки да бабы плачут, все виноватого ищут. А чего искать? Вон виноватая, на крыльце стоит, ручкой машет, сивухой пахнет. Постояли мужички, помолчали, да молча бабку в избу ее засунули да дверь подперли. А в окошко петуха закинули. Да не крылатого, а огненного. Ох как бабахнуло! Кого поубивало, кого через небо то в поле, то во двор закинуло, все летят, девки визжат, бабы ревут, мужики матерятся - а за ними бревна от бабкиной избы горящие так всю деревню и накрыли. Сгорела деревня, в общем. И с голоду те только не померли, кто зимой насмерть замерз. А почему? Потому что башка не трещала, календарь упустили.
А поп с академиком уж через год деревню Барановку и не помнили.
Другие сказки, в том числе и детские, на канале. Для тех, кто заснуть не может, помогут) скучные.
Сказки для Ваших детей