Гуляя по любому большому музею, вы обязательно заметите, что иногда картины написаны на одну и ту же тему. Это могут быть библейские или евангельские сюжеты, мифологические, исторические и литературные. Зачем художники это делают, они что, не могут придумать что-нибудь новенькое?
Абстрагируемся от живописи. Зачем нам столько экранизаций, скажем, «Ромео и Джульетты»? Ведь все знают спойлер: «нет повести печальнее на свете». Зачем столько постановок Гамлета? Мы давно знаем, что хеппи-энда не будет. Но фильмы продолжают снимать, и они собирают кассу в кино. И в театры люди продолжают ходить.
Важно осознать: не стоит путать сюжет и композицию. Композиция — размещение героев, предметов, фигур — чего угодно — на полотне (так же как в театре: важно не что, а как презентует режиссер). Обычно художника интересует именно композиция. Так веками работает художественное образование: студентам обозначают тему, они готовят эскизы. Часто тема — это знакомый сюжет. Объяснять зрителю, что происходит на холсте, не задача художника. Он должен предложить актуальное прочтение, переосмыслить известную историю, «найти новую оптику». Придумать композицию.
Есть понятный пример: картины «Воскрешение дочери Иаира» Ильи Репина и Василия Поленова. Оба будущих мастера оканчивали Академию в 1871 году, полотна — результат работы по заданию для студентов. Работа Репина более академична, в ней торжественный «высокий стиль» сильнее жизнелюбивой кисти художника. У Поленова больше быта, чуть ли не жанра — понятно, почему высшую награду взял Илья Ефимович.
Композиции похожи, но уже в них заметно, как по-разному авторы переносят на холст реальность — вернее, в какой реальности видят сюжет. Как Поленов верен натуре, а Репин формирует свой виртуальный мир, в который натуру вписывает.
Если выйти за рамки учебы, с точки зрения художников (режиссеров и актеров тоже), в работе над известным сюжетом есть несколько аспектов. Своей версией ты делаешь, как говорят, «портрет» эпохи. Гамлет 1930-х годов и Гамлет 1950-х, предвоенный и послевоенный герои — это персонажи с разными акцентами, хотя сюжет тот же.
И конечно, популярный сюжет — вызов авторскому воображению, возможность высказаться с незанятой позиции. По разнице в прочтении сюжета удобно сравнивать художников. Репин и Поленов — современники и друзья, оба их холста — типичная русская живопись XIX века. А евангельские сюжеты — сквозные и живучие. Более живучие, чем стили и слава большинства художников.
Например, есть святой Себастьян — мученик и командир преторианской гвардии позднеримского времени. Себастьяна казнили за христианскую веру, причем дважды — после первой казни он выжил. Это был «расстрел» из луков, в мученика запустили несколько стрел, но они его не убили. Своего «Святого Себастьяна» писали Тициан, Боттичелли, Мантенья, Карраччи — сотни мастеров.
В XX веке святой пришел в кино и другие медиа, это универсальный образ — и он давно стал частью культурного кода, а не историей о казни и мученичестве. В 2013 году «Себастьяна» написал российский художник Стас Багс, который начинал со стрит-арта. Так что в расхожих сюжетах есть магнетизм, именно через них можно прочувствовать стиль художника. Например, Стас Багс написал не томного юношу, а смуглый израненный торс с фактурными складками кожи.
Так что популярный сюжет — это не криминал, гораздо важнее его решение, и тут уже все зависит от таланта и мастерства художника. Да и зрителю так удобно найти любимого мастера: можно сравнить «Святых Себастьянов» разных художников и выбрать, чье прочтение ближе.
Увидеть вживую работы Эдуарда Мане, Ильи Репина и Пабло Пикассо вы можете в основных экспозициях Третьяковской галереи и Государственного Эрмитажа. С обоими музеями банк ВТБ связывают давние дружеские и партнерские отношения.
Текст: Анастасия Семенович