– Сладкое или солёное? – с дежурной улыбкой спросила симпатичная девушка, остановившись с тележкой в узком проходе между двумя рядами сидений. Мы поднялись в небо полчаса назад и мне жутко хотелось спать.
– Море солёное, – ответила ей невпопад и, увидев недоумённое выражение лица, мгновенно исправилась. – Солёное пожалуйста!
То ли испугавшись моего следующего ответа, то ли из-за неопытности, девушка автоматически выдала мне к печенью стакан с горячим чаем и покатила тележку дальше.
– Вообще-то она должна была спросить у вас, какой напиток предпочитаете! – сердито прокомментировала моя соседка, внимательно наблюдавшая за происходящим. Строгий, почти мужской костюм, массивные золотые украшения, папка с документами, которые она просматривала на протяжении полёта, делая аккуратные заметки на полях. Идеальная стрижка, плотно сжатые губы и пронзительный взгляд – да, это женщина определённо знает, как и что должно происходить в жизни.
– Да, ничего страшного, – попыталась я сгладить ситуацию. Если уж быть объективной – это мне стоило сердиться. Чем же так сильно зацепило это мелкое недоразумение столь монументальную личность?
– Вы не понимаете! – с жаром возразила женщина. – Всё всегда начинается с того, что человек пытается сгладить углы, пропуская или отпуская мелкие недочёты. “Ничего страшного, с меня не убудет!” и вы пьете чай, вместо сока. “Ничего страшного, главное, что цветы подарил!” и улыбаетесь розам, хотя любите ромашки. “Ничего страшного, главное, что домой вернулся!” и заботливо укрываете мужчину тёплым одеялом, смывая остатки слёз холодной водой.
На минуту она прервала жаркий монолог и уставилась невидящим взглядом в подголовник сидения напротив. Я прекрасна знала и понимала это состояние – когда мир в замедленном режиме уходит на задний план, а перед тобой один за одним возникают призраки прошлого. Настолько эмоционально яркие, что сердце сжимается от боли. Почему от боли? Счастливые моменты бледнеют намного быстрее тех, что сформировали наш предыдущий опыт.
– Извините, пожалуйста, – тихо сказала женщина, нервно поправив идеальную укладку. – Фауста! – сказала она мне, протянув узкую ладонь с аккуратным маникюром.
– Рина, – ответила я ей в лёгкой растерянности. Видеть, как сильный человек открывает перед тобой своё истинное лицо, всегда сложно. Главное, не спугнуть, не нарушить момент неловкой фразой или неуместным словом. Даже дышать не стоит. Только ждать и надеяться, что хрупкая грань доверия не рухнет хрустальными осколками к твоим ногам.
– Первым моим “ничего страшного” стал отказ от высшего образования за пять минут до диплома в пользу обучения будущего мужа. Тогда это казалось таким маловажным, незначительным – мы ведь любили так сильно. Он носил меня на руках и обещал заботиться до конца жизни. Я забеременела и предстоял выбор – просить помощи с ребёнком у мамы и продолжить учёбу, или стать независимой, согласившись на роль домохозяйки.
И я осталась одна в огромном доме наедине со своими любимыми томиками стихов на французском языке. Мне было страшно, неуютно – но любовь скрашивала абсолютно все недостатки. Муж дарил внимание, добивался успеха и казался идеальным отцом. А после рождения второго ребёнка что-то между нами надломилось.
Я говорила “ничего страшного” постоянному отсутствию и абсолютному равнодушию ко мне – заработался ведь, устал. Мелким подколкам и издёвкам перед детьми – ваша мама ничего не делает, от чего же она спит иногда до обеда. Ничего страшного, что меня никто не обнимает. Ничего страшного, что вторая подушка перекочевала в другую спальню. Ничего страшного…
– Да, я стала успешной, но какой ценой? – горько спросила Фауста. – Развод, продажа родительского дома, вечные капризы детей – это мама виновата, что папа ушёл. А давным-давно я мечтала совсем о другом будущем. Маленькая квартирка где-то в глубине Франции и класс из двадцати учеников, с которым мы бы читали Бодлера. Аромат горячей выпечки и лаванды.
Я не знала, что ответить – да и нужно ли было что-то говорить в этот момент? Приняв немое приглашение, последовала по следам её памяти в уже невозможное будущее. Увидела красивую молодую девушку в брюках цвета хаки и струящейся блузке с небольшой корзинкой в руках. Она спускается по узкой каменной улочке к ближайшей булочной, приветливо кивая прохожим – в маленьком городке все друг друга знают. Купив на обратном пути фрукты и поболтав минут пять с мясником из соседней лавки, возвращается домой.
На грубом деревянном столе кружевна скатерть. Корзинка с хлебом, персики, стакан с водой и потрёпанный томик стихов. Девушка ставит тарелку с ломтиками сыра и, выбрав самый спелый персик, с удовольствием подносит его к губам. Сладкий сахарный сок янтарной капелькой стекает по тонкому запястью. Из соседнего дома доносится нежная музыка и солнце, проникающее сквозь полуприкрытые ставни, нежно гладит темно-русые локоны, перевязанные тонкой ленточкой.
– Вы понимаете, – грустно улыбнулась Фауста и замолчала. Наверное, ей стало неловко за момент слабости, за откровенный разговор с незнакомкой в салоне самолёта. А может, это именно то, чего и не хватало? Случайный попутчик, на которого можно сбросить частичку личной боли, не заботясь о том, что вы встретитесь ещё раз.
Девушка с тележкой возвращалась назад и Фауста вопросительно на меня посмотрела.
– Извините! – попыталась я обратить на себя внимание. – Извините!
Мне и правда неловко. Покраснела до кончиков ушей.
– Вы не могли бы поменять чай? Я хочу… Хочу белое вино.
Девушка слишком натянуто улыбнулась, но молча взяла стаканчик с чаем и налила мне вино. Я взглянула на Фаусту, которая едва сдерживалась, чтоб не рассмеяться.
– Твоё первое “ничего страшного” сражено наповал.
– Спасибо. Я бы ни за что на подобное не решилась. Всегда считала такие поступки капризами высокомерных или просто вредных людей.
Фауста кивнула и снова раскрыла папку с документами. На подсознательном уровне я поняла, что лимит доверия женщины исчерпан. Медленно потягивая вино (на самом деле оно было не такое уж и вкусное), размышляла о том, как часто мы идём на уступки и что в итоге из этого получается.
Пожалуй, “ничего страшного” стало моим девизом в последние лет десять. Прощая проступки других людей в ущерб себе, надеялась, что коплю новые баллы для кармы. А на самом деле просто себя обкрадывала.
Сказать “Нет!” порой очень сложно из-за страха потерять призрачное счастье.