Однажды вечером я затеяла небольшую постирушку. Мой единственный сын Сергей недавно женился, и мы вместе с новой ячейкой общества стали устраивать долгие чаепития. Стол я накрывала старинной фамильной скатертью с богатой вышивкой. Стирать такую красоту можно было только вручную.
Я осторожно терла мылом расшитую роскошными узорами материю, мурлыча себе под нос «Миллион алых роз». Настроение было отличное. Молодые, пока в купленной для них однушке шел ремонт, ютились у нас.
Я с юной снохой Еленой отлично ладила. Конечно, вернее было бы сказать, что мы обе изо всех сил старались друг другу понравиться и старательно обходили острые углы. Вечер был прекрасный.
Вдруг кусок мыла выскользнул у меня из рук и с оглушительным грохотом ударился о дно ванны.
— Солнце! Солнце мое, что случилось? С тобой все в порядке? – раздался голос Сергея.
— Да, все хорошо! — ответила из кухни Елена.
— Я так испугался, что ты упала, — продолжал Сергей. Он прибежал на кухню и, судя по звукам, там начались жаркие поцелуи.
Я с затаенным удовольствием ждала, что сейчас он заглянет и ко мне, чтобы осведомиться, все ли в порядке со мной. Но нет. С кухни донеслось: «Как же я за тебя испугался!»
Неожиданно для самой себя мне стало ужасно горько. Ведь понимает же — что-то могло случиться, но все мысли только о молодой, здоровой как лошадь особе. А на мать — ноль внимания. Можешь хоть замертво упасть, заметят только утром, когда умываться пойдут!
Я прекрасно понимала, что это глупые мысли, что я сама себя накручиваю, но ничего поделать с собой не могла. На глаза навернулись злые слезы, заболело сердце, свинцовой тяжестью придавило грудь.
Я совершенно потеряла контроль над собой. Боль в сердце становилась все сильнее, сквозь пелену слез мне показалось, что по краю ванны скачет какой-то мерзкий бесенок и, кривляясь, дразнит меня: «Ты жизнь свою разбила простым кусочком мыла!»
Еле передвигая ноги, я доползла до кухни и тяжело опустилась на табурет. Молодые уже ушли к себе, а я сидела и беззвучно плакала. Наконец, мне удалось слегка совладать с собой.
— Нина Михайловна, что с вами? – раздался голос Елены. Она пришла на кухню, чтобы налить еще чаю.
— На вас лица нет! — в голосе звучала неподдельная тревога. — Может, «Скорую» вызвать? Сергей, иди же сюда!
— Нет, ничего, — смущенно улыбнулась я, — просто голова немного закружилась.
— Вот говорил же я тебе, загрузи ты эту скатерть в машинку! — испуганно забормотал прибежавший Сергей. — Нельзя же такую тяжесть таскать!
— Я сейчас закончу со скатертью, — сказала Елена и побежала в ванную.
Я опять почувствовала себя совершенно счастливой и с затаенным стыдом взяла кусочек сахара, на который Сергей накапал «Корвалол». Мне было очень за себя стыдно и в то же время мучительно приятно.
Скатерть Елена прополоскала и отжала из рук вон плохо, но зато от чистого сердца. Я не стала придираться. В сущности это ведь такие пустяки, как и случайно оброненный кусок мыла!