Любовь цыганки не бывает легкой. Судьба испытывает на прочность влюбленных и нитки связывающие два сердца иногда рвутся, причиняя боль. Кажется весь мир рухнет и не поднимется ни когда.
Митро охранял маленькое счастье в своей кибитке. Мария стала для него всем миром, всем светом. В таборе не принято прилюдно показывать свою нежность и ухаживать за своей половинкой, но Митро умудрялся положить лучший кусочек мяса ей в чашку, кинуть подушечку у ног, что бы не садилась на прохладную землю, украдкой мыл ей ноги и кутал в теплую шаль. С родными они так и не помирились, но Баро их успокаивал - Всему свое время. Сердце Митро было в волнение и в тревоге Мария заболела. Два раза на дню теряла сознание и совсем отказалась от еды. И пошел он ночью к таборной знахарке. Только рассмеялась она и поздравила Митро, — Скоро станешь отцом. С этой радостью он пошел к родительской кибитке где у костра сидела мама и пила настой из трав собранных на заре. - Доброй ночи мам.- Доброй сынок. Как ты ? - С тревогой спросила мать глядя в растерянные глаза сына. Все хорошо, только мне без вас плохо. Когда отец перестанет злиться ? Я взрослый и у меня семья, только мам вы тоже моя семья и я хочу что бы у моих детей были бабушка с дедушкой. Пожилая женщина всплеснула руками, и лицо озарила улыбка. - Митро это правда ? У вас ребеночек будет ? - она взяла его за руку и прижала к своим губам. - Митро - это счастье, счастье. Я так рада за вас. Бога молила, что бы это случилось скорее. - Что там случилось ? Мать, что ты кричишь ? - Они своим громким разговором разбудили отца. Вставай старый, к тебе сын пришел с радостью - мать было не унять, она засуетилась, достала бутылочку домашнего вина, который выпросила в деревне, расстелила на земле свой передник и разложила еду. Отец хмурил брови, кряхтел и не знал, что сказать. - Отец ты скоро станешь дедом и я хочу, что бы мой сын знал свой род и своих старейшин. У отца заслезились глаза. Он обнял сына, и все распри ушли в прошлое. - Иди приведи сюда Марию, негоже ее одну в кибитке оставлять. Они просидели до утра возле горящего костра. Мария пила отвар из трав, родители, Митро пили вино и обсуждали таборные новости. Новая жизнь которая росла во чреве Марии объединила семью и не желанные сваты ради будущих детей прекратили вражду.
Кибитки колесили по дорогам от горизонта к горизонту в поисках хорошей жизни. Остановились недалеко от деревни. Женщины с детьми ушли по дворам гадать и попрошайничать. Мужчины занимались мелкой починкой кибиток и упряжи. Мария осталась в таборе, так как чувствовала себя плохо. Она знала, что Митро где-то рядом. Сквозь дрему она услышала рокот машин и русскую речь. Выглянула из кибитки, увидела мужчин вооруженных в военной форме, окруживших табор. В таборе поднялся крик и шум. Она не успела ни чего понять, когда они схватили пятерых молодых мужчин и повели их к машине, среди них был Митро. Она кричала и бежала к нему. Отец пытался ее остановить. Митро кричал, что бы она вернулась в кибитку и в этот момент ее прикладом ударил в живот военный. Дальше она уже ничего не помнила и не видела. Очнулась она тогда, когда табор находился далеко от той деревни в которой случилась эта беда. Мария находилась в кибитке родителей Митро. С тех пор как забрали мужа и еще четверых из табора прошло три дня. Куда их увезли ни кто не знал, но говорили что это сталинская тройка. С других таборов тоже забирали молодых и сильных парней и они ни когда не возвращались к своим кибиткам. В семье Митро было горе, они потеряли сына и потеряли не родившегося внука. Боль матери ни чем не вылечишь, горе от потери своего ребенка ни чем не исцелишь. Мария так и осталась в кибитке своих вторых родителей, называя их мама и папа.
Прошел год с тех пор, как Мария потеряла ребенка и мужа. Она все также жила в кибитке родителей Митро. Для них она стала как дочь. Они покупали ей красивые наряды, оберегали от тяжелой кочевой жизни и очень боялись ее потерять. Родные Марии присоединились к другому табору и в данный момент она не знала где они.
В сентябре когда урожай уже был собран, народ собирался на ярмарки. Цыгане дружною толпой съезжались, коней продать или обменять, пообщаться и разузнать кто где на зимовку станет. Съехались в поле три табора и в первый же вечер устроили гулянье. Поставили кибитки большим кругом, и в середине разожгли огонь. Готовили еду на весь табор. Играли скрипки и гитары, танцевала молодежь, пели протяжные и заунывные песни до утра.
Иван был старшим сыном своей матери и приемным сыном цыгана, которого называл отцом. Был он высоким, широким в плечах и имел силу трех богатырей. Цыганские девушки его сторонились, а парни старались не вступать с ним в спор. По цыганским меркам его давно надо было женить, но в силу того что семья была бедная, а богатство в ней состояло только из многочисленной детворы - желающих породниться с ними не находилось. На гулянье Иван увидел Марию и потерял покой. У таборной молодежи все о ней узнал. Расспросами он привлек внимание парней, и они шутили и подсмеивались над ним. Сводные братья хотели помочь Ивану, и уговорили украсть Марию в ночь когда таборы будут разъезжаться.
Мария хмурилась когда, замечала взгляд Ивана и старалась уйти подальше от него и его компании. В ту ночь мама расчесала ее длинные и густые волосы, цвета вороного крыла, заплела в две косы и она легла спать. Костры уже догорали, когда Иван со своими братьями подкрались к кибитке, где мирным сном спала Мария. Переполошили всех спящих и с угрозой вытащили Марию из кибитки в одной нижней сорочке и увели в ночь. Крик и плач свекрови, которой за этот год Мария стала родной, разбудил весь табор, только воров уже и след простыл. Иван с Марией прожили два дня в лесу поджидая табор. Слез было пролито море. Кричала, ругала Ивана на чем свет стоит, но она понимала что уже не может вернуться к своей прежней жизни. По закону цыганского табора - проведя наедине две ночи с мужчиной, женщина становится его женой и уже ни кто не в праве нарушить этот закон. Иван не притронулся к ней, он ждал когда она успокоиться и смириться.
Привел Иван свою жену к кибитке отчима, на что тот ответил - Я рад за тебя что ты сам нашел себе жену, только в кибитке и так места мало. Стал мужем, становись и хозяином, добытчиком. Даю тебе коня и золотую монету. Останешься в этом таборе или уйдешь в другой, твоё дело. Из этого разговора Мария поняла, что ни кому они здесь не нужны. Взял Иван коня, золотую монету, Марию за руку и пошли они пешком к ближайшей деревне. Там нашел Иван кузнеца, который помог ему купить кибитку, и одежду для Марии. В деревне люди были добрые и отзывчивые, пожалели молодую, бедную пару и снесли им в кибитку немного еды и вещей на, что Мария обещала молиться об их здоровье. Так началась ее новая жизнь. Иван несмотря на свою грозную и не уклюжую внешность оказался человеком добрым. Исколесив пол страны в кибитке и прожив вместе около девяти лет они не нажили детей. В очередной раз упрекнув ее в бесплодии Иван ударил ее по лицу за то, что она сказала о плодовитости его матери. Схватив в руки платок она ушла по дороге пешком не зная куда, в надежде, что Иван ее догонит и вернет. Но он не пошел в след за ней и еще долго злился на нее за длинный язык и на себя за вспыльчивость. Ближе к вечеру она так и не вернулась к кибитке. Утром Иван отправился на поиски с желанием ее прибить. Приехал в деревню, начал расспрашивать местных жителей, не видали ли они цыганочку в деревне. Многие ответили, что не видели, и только одна бабушка сказала, что скорая помощь ее увезла, больная была, падучая у нее. Так Иван две недели прожил под окнами больницы, пока Марию не отпустили. Доктор предупредил Ивана, что бы поберег жену, а то выкидыш может случиться. Эта новость его ошеломила. Он стоял в растерянности не зная, что сказать.
Через девять месяцев Мария родила здорового крепкого мальчика так сильно похожего на своего отца. В последствии у Ивана было восемь детей. Пять сыновей и три девочки. Мария пережила своего мужа на десять лет и похоронена с ним рядом. Законы цыганского табора, остались в прошлом, в памяти детей осталась жизнь их рода.
Спасибо всем кто прочитал до конца. Подписывайтесь, комментируйте, ставьте лайки и читайте продолжение истории на канале Домашнее чтение.