Наверняка вы встречали похожие конструкции даже в России. Но только в Бразилии они приобрели законченную форму и осмысленное воплощение, стали предметом культа наравне с Пеле или Оскаром Нимейером.
Что может быть проще телефона-автомата? Крыша над головой есть - уже хорошо. А если еще поставили кабинку, то даже в мороз можно потратить минут 5 на звонок другу или просто зайти погреться. Казалось бы, всё это отжившие разговоры на бесполезную тему. Сегодня не нужны стационарные конструкции для того, чтобы позвонить или принять чей-то вызов.
Всё делается на ходу и в любом виде транспорта. Но безоговорочно проиграв конкуренцию мобильникам, телефоны-автоматы, тем не менее, еще не забыты. Яркий пример - Великобритания, где красные будки до сих пор остаются визитной карточкой Лондона. Опыт Бразилии из той же серии. Причем он имеет все составляющие истории, которыми славятся страны с многонациональной культурой.
Если бы не гражданская война и не вера в победу Чан Кайши, возможно, всё для всех обошлось бы. Но жизнь как сценарий мыльной оперы: белая полоса немыслима без черной. Преследования коммунистическими властями Китая сторонников националистического правительства Гоминьдана вынудили семью Чу Мин к эмиграции. Промежуточным пунктом был Гонконг. Потом взяли курс на Америку. Обнадёживающей приметой в жизни девочки и троих её братьев и сестёр стал бразильский карнавал, который они увидели после 3 месячного путешествия через океан.
Девочка выросла, выучилась, вышла за муж за инженера Кловиса Сильвейра. В 1966 году стартовала карьера Чу Мин в Телефонной компании Бразилии. Молодой архитектор отвечала за координацию строительных проектов, позднее возглавила весь проектный отдел. На этой должности ей и пришлось впервые задуматься над созданием простой и функциональной телефонной будки.
Из-за громоздкости прежние остеклённые конструкции не оправдали себя. Да и климат в Бразилии не тот, чтобы ради задушевной беседы запираться в тесном пространстве. В результате родилась идея яйцевидной навесной кабинки. По оценкам Чу и специалистов компании, такая форма обеспечивала хорошую акустику и в то же время изоляцию от окружающей обстановки.
Дело не сразу поставили на поток. Экспериментальная серия получила имя разработчика Chu 1 и предназначалась для установки в ограниченном пространстве - в магазинах, в офисных зданиях.
Кабинки Chu 2 уже делались для улицы. Используемые в качестве материала акрил и стекловолокно должны быть надёжно противостоять плохой погоде и экстремальным бразильским температурам. Впервые оранжево-голубые раковины появились на улицах Сан-Паулу в январе 1971 года.
Органический дизайн позволял им адаптироваться буквально к любой среде. И буквально сразу завоевать популярность среди населения. Своеобразным индикатором признания телефонных будок становятся ласковые прозвища, которые они получают от горожан. Сначала в ходу "тюльпан", потом, видимо в соответствии с общим космическом трендом в дизайне, "шлем космонавта". Но приживается всё-таки другое. В Бразилии изобретение Чу Мин Силвейры больше известно как "ухо" или по-португальски «orelhão».
"Ухо" стало настолько всеобъемлющим понятием, что прилипло и к первой, компактной версии будки, и ко второй. Последнюю стали называть "большим ухом". И хотя обе модели давно утратили своё функциональное значение, они по-прежнему торчат на улицах бразильских городов в самых разных вариациях: по-одному, по два или даже по три.
Не известно, стал ли этот дизайн предметом бразильского экспорта или всё решалось простым копированием, но вскоре такие же кабинки появились в Перу, Колумбии, Парагвае. А впоследствии пересекли океан и освоили города Мозамбика, Анголы, Китая. Самой изобретательницы бессмертных ушей, увы, не стало слишком рано. В 1997 году она умерла в Сан-Паулу в возрасте 56 лет.
Что до похожих конструкций в России, то даже их сходство с бразильскими "ушами" можно назвать чисто символическим. Ростелеком снабжает свои таксофоны чем-то вроде козырька над головой. Спросите какая акустика или шумоизоляция? Об этом отечественные дизайнеры вряд ли задумывались. А вот старые советские будки, если и можно где-то найти, то только в каком-нибудь музее или на свалке.
Вещи на просторах СССР всегда представляли ценность лишь как утилитарный продукт. Звания "культовый предмет" они могут удостоиться только сегодня. Хотя бы задним числом воздадим им по заслугам, если были таковые.