Отец Любы оказался жестоким. Не обошлось без влияния Велены. В её планы не входило замужество Любы и Петра. Она всеми силами пыталась помешать этому. Поэтому заблаговременно в своём муже Василии растила ненависть к Любе. Когда Велена впервые увидела Петра так близко, ей показалось, что и не прошли все эти годы, что перед ней стоит её любимый Михаил, но только пришёл он за другой.
Всё перемешалось у неё в голове. Она понимала, что он её сын, но в то же время любовь, которую она к нему испытывала, была отнюдь не материнской.
Когда Василий ударил Петра, и он потерял сознание, Велена поспешила этим воспользоваться. И как только муж уехал, она перетащила сына в свою комнату.
Велена не ведала, что творит. Ей хотелось, чтобы Пётр полюбил её. Он лежал перед ней без сознания, молодой, красивый, как две капли воды похожий на отца.
И Велена решила, что раз он не знает, что она его мать, то есть шанс сделать его своим мужем. Сначала эта мысль испугала колдунью, а потом она так заигралась, что долго не могла остановиться.
Время от времени Пётр приходил в сознание, но его любовь к Любе никуда не исчезала. Велена не смогла побороть эту любовь.
***
— Ничего я не скажу, — прошептала Люба, — можешь делать со мной всё, что хочешь.
— Тогда уходи, Люба, — Пётр как будто озверел, — проваливай вместе с Пелагеей.
Люба замерла.
— Что встала, как вкопанная? Если молчишь, то уходи. Ничего мне от тебя не нужно. Я проклинаю тот день, когда встретил тебя на улице, когда отогнал от тебя мальчишек. Лучше бы они тебя камнями забили. Не послушал я отца, связался с тобой…
Пелагея стала петь ещё громче. Пётр закрыл уши и со всей силы ударился лбом о стену. Он бился головой, а Люба просто смотрела на это молча.
Ноги не слушались, хотелось сделать шаг, но долго не получалось. Пётр затих. Просто упёрся лбом в стену и стоял. Люба наконец-то сдвинулась с места. Подошла к дочке, взяла её за руку и вышла из дома.
Люба не знала, куда ей податься. Дом, в котором она жила с Иваном не совсем подходил для жилья. В него залезли воры и вытащили всё, что там было. Выбили стёкла, всё разрушили. Там в основном теперь обитали коты и бродячие собаки. И тогда Люба решила пойти в лесной домик.
Пелагея крепко держала мать за руку. И Люба не сразу поняла, что она не поёт. Девочка молчала. Она разглядывала всё вокруг, вертела головой, но не пела. Люба обрадовалась, схватила её на руки и побежала обратно домой. Влетела в дом и радостно сказала Петру:
— Не поёт больше дочка, Петя.
Пётр взглянул на жену, на дочь. Посмотрел на Любу, покрутил у виска. Пелагея не молчала. Она продолжала напевать уже надоевшую Петру мелодию.
Люба совсем поникла. Опять взяла дочь на руки и вышла из дома. Потом уже, когда на лодке добрались до лесного домика, Люба сообразила, что дочка пела только при отце. Без него она молчала.
Поначалу Люба думала, что Пётр придёт за ними, что пригласит обратно в дом, что попросит прощение. Но шли дни, а его всё не было.
Дочка научилась говорить много слов. У неё улучшился аппетит. Люба уплывала на лодке раз в три дня. Работала посменно на пекарне.
Привозила домой ароматный хлеб и кусочек сливочного масла. Пока её не было, Пелагея оставалась дома. Поначалу Люба боялась оставлять её одну, но деваться было некуда. Нужно было на что-то жить, покупать одежду и продукты.
Так незаметно пришла зима. Пелагея подросла, окрепла. Иногда Люба брала её с собой на работу, но чаще всё-таки оставляла дома. Бывало, Люба после работы подходила к дому Петра в надежде увидеть его, но он не появлялся во дворе.
Два года Люба жила в лесу. Постарела за эти года очень сильно. Было очень тяжело. Две зимы оказались суровыми. Не хватало дров. Люба уходила далеко в лес вместе с дочкой, и, начиная с весны, запасалась дровами.
Живые деревья не рубила, очищала лес от валежника, бурелома. Однажды лесник застал Любу за распилом поваленного дерева. Похвалил. Предложил свою помощь.
Люба неожиданно для себя согласилась и через два месяца переехала с дочкой в избушку лесника. Уволилась с работы. И впервые за два тяжёлых года своей жизни стала чувствовать себя отдохнувшей.
Лесник по имени Алексей был чуть старше Любы. После войны вернулся в родное село, а дома никого не оказалось. Некоторое время он ждал возвращения семьи, а потом тяжело стало смотреть на людское счастье, и решил уединиться.
Так и стал лесником. В селе его называли лешим. Алексей не противился этому. «Леший и леший, — думал он, — мне что с того, как они меня кличут».
А Люба ему приглянулась давно. Поселилась в его владениях, собирала сухостой, Алексею это было на руку. Чем чище лес, тем лучше он защищён от пожаров. А потом решил показаться ей на глаза. Захотелось человеческой компании.
И как-то само собой получилось, пригласил Любу к себе. На новую хозяйку своего лесного жилища не мог нарадоваться. Какими только вкусностями Люба его не баловала.
Он отродясь не ел такого вкусного борща и драников ароматных. Люба стала сама на себя не похожа. Улыбалась, радовалась каждому дню. Да и Пелагея стала самым обычным ребёнком, болтала, не переставая, не пела свои странные песни. Кожа, загоревшая летом на солнце, даже зимой была смуглой. А Алексей научил Пелагею читать. Он до войны был учителем в школе. И радовался теперь, что у него появилась настоящая ученица.
Продолжение тут
Мистический рассказ "Бобриха" здесь
