"Ради чего мы живём, если не для того, чтобы облегчить жизнь друг друга?" (Джордж Элиот, писательница)
Жена Григория, Надя, классической красавицей не была - высокая шатенка с пышными формами, покатыми, полными плечам и без изящных щиколоток. В современные дни её бы пригвоздили определением "женщина повышенного питания." Но яркие синие глаза в длинных ресницах, милая ямочка на подбородке, длинные волнистые волосы с рыжеватым отливом делали Надю (в её время) обворожительной, заставляя мужчин оборачиваться.
Но постороннее внимание Надежде было лампочки. Вся её жизнь крутилась вокруг мужа и сына. Тем более, что Григорий ей соответствовал очень - рост, широкие плечи, мужественной красоты лицо. Между собой супруги жили прекрасно. Страсть, заботливая любовь, уважение - всё между ними присутствовало. Сынок Матвейка, перенявший лучшие черты родителей, обещал вырасти сердечной болью девчат.
Казалось, у этой семьи нет и никогда не будет проблем. Григорий работал водителем, а Надя - аппаратчиком химчистки. У них был крепкий бюджет и отдельная двухкомнатная квартира. Профсоюз решал проблему отпуска и каникул : сын проводил две смены в пионерском лагере, а потом всей семьёй отдыхали в профилактории.
И хотя приходилось вечно стоять в какой-нибудь очереди (на мебель, книжную подписку, ковры с паласами), Григорий с Надей "другой такой страны не знали, где так вольно дышит человек." И с этим же ощущением рос их Матвейка.
Пришла беда откуда не ждали - перестройка с целью, как можно больше сломать. Зарплаты задерживали и "замораживали" на неопределённый срок, человек труда стал никем. Матвей, школу закончив, поступил не в институт или техникум, а в так называемую "бригаду," став частью жестокого, ненасытного рэкета.
Чтобы родителей не травмировать, снял квартиру. Появился личный автомобиль, на шее цепь "златая"и даже "горничная" - так Матюша называл проживавшую вместе с ним вульгарного вида деваху. Отцу, встречавшему его злой игрой желваков, успокоительно обещал: "Будет, батя, и у меня всё, как у людей. Дай только срок."
"Срок дадут, в этом не сомневаюсь. О матери подумай, каково ей будет передачки тебе носить. Да и я руки не подам,"- твёрдо отвечал Григорий, уверенный, что общество подурит да одумается - вернутся порядки советские. Лишь бы для сына поздно не стало. Надя потихоньку бегала в церковь, молясь о вразумлении и защите Матвея. А он вдруг объявил, что от "мелочей" отходит - пора о настоящей карьере подумать.
Не смотря на отсутствие армейского опыта ("Пусть лохи служат!"), прошёл специальную подготовку и получил право быть личным телохранителем. Подался Матвей в Москву к "большим" делам. Как там жил и чем занимался единственный сын, Григорий с Надей старались не думать. Сами они упорно придерживались прежних прописных истин, веря, что "терпение и труд всё перетрут." Собственно, ничего другого у них и не было.
Хороший сын пытался помогать папе с мамой деньгами, но Григорий переводы отправлял назад, а однажды сделал приписку:"Лучше совесть купи, сынок." Матвей совету не внял, но прекратил туда-сюда деньги гонять. Он считал, что папка с мамкой у него хорошие, но "советские, наивные дураки."
"Дураки" потихоньку выплывали из кризиса. Надя теперь работала в частной прачечной, а Григорий перешёл на междугородний автобус. С их неизбалованными запросами, вовремя выдаваемая зарплата уже уверенность в завтрашнем дне обеспечивала. Между собой супруги по прежнему жили сердечно. Григорий, не принял устои новые, но проанализировав, вывел разговоры о сыне из разряда табу.
Теперь родители регулярно с Матвеем созванивались, радуясь новостям: квартиру купил в Подмосковье, служит в элитном охранном агентстве. О том, с каим это связано риском, Матюша помалкивал. А вскоре невесту привёз познакомиться. Представленная родителям девушка - с высшим педагогическим образованием, вспыхивающая смущённым румянцем, вскоре стала женой Матвея.
Надя и Гриша вздохнули полегче:"И впрямь у Матюши жизнь оборачивается, как у людей!" Известие, что невестка беременна, встретили с радостью. Надя не могла дождаться, когда станет бабушкой и теперь вечера проводила за вязанием чего-то разноцветного, детского. Григорий, улыбаясь в усы, не напоминал жене, что из дефицита остались разве что стабильность да совесть. Пусть тешится! Он и сам в тот период был спокоен и счастлив.
К горю подготовиться невозможно. Особенно, если это безвозвратная потеря. Григорию позвонил незнакомый мужской голос и сообщил, что у него и жены нет больше ни сына, ни невестки, ни надежды на внука. Никого и никогда. Молодые супруги в автокатастрофе погибли.
Григорий тупо переспросил:"А вы уверены? И вообще, вы кто такой, чтоб так зло над нами подшучивать?!" Звонивший назвался другом Матвея. Со скорбью сказал, что родственники невестки уже собрались в квартире погибшей молодой семьи.
Надя держалась без причитаний - и в дороге, и при решении похоронных вопросов. Матвея родителям выдали в закрытом гробу и от этого происходящее казалось жестоким обманом. Надежда беспомощно спрашивала: "А может это и не Матюша погиб?" Горький вопрос оставался без ответа. Григорий было высказал мысль увезти сына в город родной, но его убедили семью не разлучать.
Образовалось две новых могилки на подмосковном кладбище. Среди скорбящих было много незнакомых людей. В основном, коллеги и друзья Матвея, категорично взявшие на себя все расходы. Родители, с той и другой стороны, приняли это с равнодушием, а завещанием и вовсе не заинтересовались.
"Будем, милые, вас навещать. Да, Гриша?"- бесцветным голосом произнесла Надя, а Григорию привиделась, какая-то странная ассиметрия в её лице. Женщина стойко перенесла похороны, поминки и дорогу обратную. Тяжёлый инсульт уронил Надю на пол, едва переступила порог родной квартиры. Жить она совсем не хотела и, казалось, сопротивлялась реанимационным мероприятиям.
Но и с того света иногда вытаскивают. В Надином случае вопрос "зачем?" напрашивался сам собою. Правая сторона стала полностью парализованной, а левая лишь слегка подавала признаки жизни. Затруднённую речь жены понимал только муж, и время от времени, на её бормотанье, отвечал странное: "Скоро приедет, Наденька. Вот окрепнешь и приедет Матюша." Для супруги Григорий нанял опытную сиделку и строго-настрого запретил напоминать больной о смерти сына единственного.
Было на тот момент супругам в районе пятидесяти лет. Но если Надежда даже отдалённо не напоминала себя прежнюю, Григорий сохранил и статность, и привлекательность, и силу физическую. По сути, вполне молодой мужик. Сопереживающие - родные, знакомые, коллеги - водители, между собой полагали, что через год - другой, вкус к жизни у мужчины вернётся. Вот только, как с Надей поступит, предсказывать не решались.
Григорий теперь в одну смену работал, без всяких ночных. Отпустив сиделку, ужинал тем, что она приготовила и Надю терпеливо кормил. Бережно расчёсывал её чУдные волосы с малым количеством седины, неторопливо рассказывал, как прошёл его день. Всё почти, как и раньше, если бы только ни живое - ни мёртвое тело жены.
Иногда вставлял обещающе:"Да-да, Наденька. Матвей скоро приедет. Занят очень. Зато у тебя есть время поправиться, уж ты постарайся, родная." И что-то похожее на улыбку появлялось на бледном лице бедной женщины.
Не ждал, а подступил вопрос о наследстве. В виде звонка от всё того же приятеля сына, принесшего горькую весть. Звонивший напомнил, что завещание вложено в свидетельство о смерти Матвея и всё, что имел он, записано на отца.
Завещание оказалось составлено вскоре после покупки квартиры и Григорий с тоскою понял, что сын жил очень рискованно и предполагал, что может умереть молодым. И без всякой аварии. Наверняка, родись у него ребёнок, другой бы документ имел силу, но не сбылось. Судьба Матюши словно зола по ветру развеялась.
Отказаться, отдать всё первому встречному (да хоть звонившему) - стало первым порывом Григория. Но он, слава богу, был не один. За спиной находилась жена, которой следовало обеспечить достойный уход и комфорт на долгие годы. А может, с такими деньгами удастся показать её лучшим врачам?
Григорий в срок отправился решать тяжёлое дело, оставив жену на сиделку. Квартиру, не торгуясь, быстро продал вместе с дорогой мебелью. Об автомобиле заботиться не пришлось - груда железа давно где-то на свалке покоилась.
Как сам Григорий рассказывал, сколько-то денег отправил отцу-матери погибшей невестки. Похлопотал о памятниках молодым. Позаботился об обеспечении родителей - своих и жены. Но всё равно много осталось - он столько денег никогда в руках не держал. Нашлись советчики (как без них!) из родни:
"Давай бизнес откроем. Матвея не вернёшь, жену не поднимешь, а так отвлечёшься и прибыль получим. Ты ведь, как перст одинок. Надюха не в счёт. А наши дети ("твои племянники, между прочим!") будут добрым словом тебя вспоминать и в глубокой старости позаботятся." Разумно, конечно, но Григорий почему-то молчал этим всех очень обидев.
И только один мужичонка - Витёк (из близких приятелей), посчитал, что кореша понял. Как-то пришёл без приглашенья (Гриша после случившегося гостей не привечал) с закуской и водкой да давай брызгать слюной:
"Ты, Гриня, хитрых не слушай. Все рады примазаться. То, что хату продал, правильно - горькая память ни к чему. Но не до конца же в трауре жить! Ты уже сколько без бабы? Теперь можешь с выбором пригласить любовницу - молодую, упругую! (Витька подмигнул пьяным глазом.) Возле Надьки побудет сиделка с годок. Там, может, помрёт или сдашь в дом инвалидов, как я - ты мою историю знаешь!"
Григорий знал. У Витьки жена много лет маялась с диабетом. Тяжёлая форма. Гангрена ноги. Ампутировали по колено. Огнёвка подобралась ко второй. Витька сделал жизнь жены нестерпимой: попрекал инвалидностью, унижал, а после и вовсе к дальней родне в деревню сослал.
Там с несчастной тоже не стали миндальничать, сплавив в интернат для таких же убогих. Единственный сын на горе матери не отозвался. Витька себя не считал виноватым и на свободе баб менял, как перчатки. Говорил:"Живое к живому. Ей там удобнее - на всём готовом живёт." И вот теперь этот человечишко такую же участь советовал Наде устроить!
Григорий, трезвым сидевший, опрокинул водки стакан, сгрёб Витьку в охапку и за дверь выкинул. "Жаль не ты на всём готовом живёшь,"- произнёс без эмоций. А Витёк долго ещё на лестнице матерился, кричал, что и с Гришки святость сойдёт.
И вот бы ему, Витьке, такое богатство - уж он бы живым себя в гроб не укладывал! Негодяй, конечно, но вызвал у Григория размышления о несчастливом "богатстве." Решил Григорий заставить его "работать" на пользу тем, кто нуждается.
Григорий наладился давать деньги в почти безвозмездный долг. Небольшие суммы ссужал под простую расписку, а крупные просьбы оформлял у нотариуса. Не без разбора давал - только семейным и с обоснованием нужды.
"Клиентов" искать не пришлось - слухи разносятся быстро. Брали на ремонт, доплатить за обмен квартиры, детей в школу собрать, оплатить похороны родителей, дачу купить или что-то из техники. Да, были условия - "почти даром" и под расписку, то есть следовало возвращать и с процентами. Выходит, ростовщиком стал Григорий?
Смотрите: скажем, взяв сто рублей, вам бы пришлось сто пять через пол года отдать. На этом, согласитесь, не разживёшься. Да и не было такой цели. А вот ситуации, когда деньги не возвращали или Григорий сам прощал долг наблюдались.
Например, мальчонку возили в Москву на операцию и Григорий расписку объявил недействительной. Многодетная семья погорела и для восстановления попросила деньжат. Григорий дал безвозмездно и навсегда.
У занимавших с плохой памятью, мужчина деньги не выбивал. Говорил вновь обратившимся:"Вот вам половина требуемой суммы, остальное у таких-то возьмёте. Получится, можете эту часть не возвращать."
Признаться, муж мой тоже к нему обращался. Брали немало - не хватало доплатить за приобретение бОльшей квартиры. Срок возврата устанавливали сами и вернули на смешную сумму больше, чем занимали.
Уже через годы, прошёл слух, что вроде бы невестка Григория была беременна на сроке вот-вот и после аварии, через кесарево сечение, ребёнка спасли. И будто мальчик воспитывался у других деда и бабушки, мимо Григория.
Причиной такой болтовни стало появление возле мужчины парнишки - подростка. Жаль, но тот, кого за родного внука приняли, был жителем интерната для детей, чьи родители прав на них лишены. Григорий парня много лет опекал, брал к ним с Надей на выходные. Позже юноша стал курсантом военного училища, но дядю Гришу не забывал.
Григорий в те давние годы казался нам ощутимо старше, чем мы. А недавно прикинули - да всего-то на пятнадцать лет! До конца дней жены Нади, он был рядом с ней, не помышляя "о молодой и упругой." А прожила Надежда после утраты сына около пятнадцати лет. Это срок, согласитесь, доказать свою верность, преданность и любовь.
P.S. Признаться, о Григории я забыла. Но месяца два назад муж спросил:"Гришу помнишь?" У меня аж вздрогнуло сердце: "Умер?!" Муж порадовал:"Да прям! До сих пор работает - в частной фирме дежурным водителем. Семьдесят шестой год, а подтянутый, красивый. Только белый стал, как лунь. Надю свою похоронил на Подмосковном кладбище - там же, где сын с невесткой лежат. И о местечке для себя позаботился.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина.