ГЛАВА ВТОРАЯ. МЕСТО ВСТРЕЧИ ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ.
18: 00
«Ядро». Объединенный штаб Самообороны.
Интерьер бывшей заводской пристройки за прошедшие месяцы поменялся кардинально.
На стене висели карты всего района, отдельно отмечались населенные пункты, федеральная трасса и Транссиб. Напротив, скрепленная саморезами, висело собранное из четырех больших частей полотно, изображающее край и отдельно его столицу, с отметинами маршрутов, рад-зоны, бункеров, складов, территорий группировок. Крупный масштаб, тщательно подогнанные друг к другу листы, обилие маркеров – напряженная работа над картами шла день и ночь.
- Рад сообщить, что вниз пошла статистка по Уярскому району, - Юзеф очертил указкой местность вокруг крупного железнодорожного узла к юго-востоку от «Ядра». - Видимо, самые отмороженные друг друга успели на ноль помножить, а остальным шкура дороже...А вот в районе Бородино - сами знаете, какая там ситуация — бригаду старателей обложили с двух сторон, еле вырвались. Автоматов у них штук пять на весь пост, да и то – «окурки». До сих пор не привезли им патронов, все боятся, что придется пост бросать. Надо решать вопрос.
- Потеряем восточный узел, - Берг мрачно покачал головой. – Неужели никак не пробиться?
- Да можно, вот только заняты все…Делом, - Юзеф блеснул глазами. – И сегодня должен выехать конвой, две машины. Заодно молодняк проверим в деле.
-…По патронному заводу, - не обращая внимания на реплики, влез в беседу Иван Шрамм. – До конца месяца увеличим выпуск на десять процентов. Основную номенклатуру освоили. А вот порох…Нитрат целлюлозы едва-едва пристойно научились делать. Переходим на бездымный, но не раньше июля. Нужны химики с руками. И работяги. Станочный парк серьезно изношен, а пока новые, из Красноярска присланные смонтируют. Короче, будет у нас серьезный простой и очень скоро.
- А чего раньше молчали? – Альт нахмурил брови. – Неделю назад анкетирование завершил, пятьдесят кадров на довольствие поставил! Мог ведь обратиться.
- А у нас военные – приоритет, - Шрамм набычился. – Все пополнения идут мимо завода. Я три раза вам говорил, писал – толку…
- Ладно, будут тебе кадры, - Юзеф отмахнулся. – Ты главное, реши вопрос с восполнением резерва. Мне цинки довоенные ох как не хочется распечатывать. Сожрала, сожрала наша операция слишком много ресурсов, а трофейное барахло до сих пор на Бугаче пыль собирает. Вам что, автопарка пополнение не нужно? Три автокрана, тракторы, целый один миксер и грейдер с отвалом – пусть и дальше гниет? Комитет, вам в депо два паровоза отремонтировали, чего б не пригнать? До осени управимся со стройками?
- Ну, если Овечкин плиты, цемент и арматуру как обещал, доставит – управимся, - Альт кивнул. – А то вы с этим бункером мне всю плешь проели.
- Бункер – вещь нужная, - Бергер решил вставить свои «пять копеек». – И надо его добить. Кровь из носу.
- Ну так трясите Овечкина. Кто едет в Балай?
- А вот я и поеду, - политком поправил кепку. – Как закончим с разбором полетов, так и дернусь.
Коллеги дружно закивали.
- Переходим к «старым» песням о главном, - прочистив горло, тихо произнес Юзеф. – Номера, чего молчим? Нет никаких проблем?
- Проблемы есть всегда. Что там с понаехавшими? Бесноватая банда, ну та, что два раза вломиться в укрепрайон пыталась? – осведомился Альт. – у меня на измене бригада транспортная сидит, боятся за пределы постов соваться. Кто, откуда – неясно, вылетают на своих мотоциклах и творят беспредел. Вояки, чего отмалчиваетесь?
- Кто б молчал…Эти твари после наших показух на дно залегли — однозначно. Хрен с ними — меня больше тревожит беспредел банд у Камарчаги. Рано или поздно найдется умник, и подорвет «лыжню». Мы в этом случае крепко на жопу сядем...
- Не по Хуану сомбреро, дружище. Помнится, Демон тут предлагал устроить пару-тройку особо кровавых акций — отморозь вся же по деревням сидит. Днем они нам картошку продают на трассе, а вечером... - Бергер покачал головой. - Альт, ты чего такой взволнованный?
– А вот, хотел на сладкое вам сообщить. Новость на миллион, родные! Под Канском обнаружен законсервированный объект. Два ангара, склад ГСМ, под брезентом «шишиги» и БТРы стоят. Надо срочно высылать бригаду. Рядом пара поселков, но местные какие-то дикие...на подступах слишком много трупов…И фон высокий…Завхоз, не молчи.
- Эм…Ну чаво там, у меня тут Никита под боком, скажу ему, чтоб готовил грузовики…
- Ты не понял: - сам лично поедешь, да проследишь за техпроцессом, потом Совету доложить соизволь. Понял? - встрял Юзеф. - Так уж и быть, выделю бригаду Лаврова, им один хрен надо к угольщикам ехать.
- Угу...Ну, понял. Усё? - прогудел завхоз.
- Да, все. Можешь идти.
Пыхтя, Серега-Толстый медленно оторвал свою тушу и бурча под нос, свалил восвояси.
Юзеф, злобно ухмыльнувшись, толкнул Бергера:
- Ну, а ты у нас чего скажешь?
- Не понял? Тебе что, память отшибло? Блокнот где?!
- Да это мы всегда успеем…Ты же вроде в Балай собирался, да? Так заскочи в нашу милую деревушку. А то Андреич тут охает и ахает – “Где же мой лучший друг Бергер, обещавший мне цистерну горючки да десяток плотников…Нехорошо получается – я ему исправно, по графику – жратва, соленья, прочее. А он – шиш...” – Юзеф мигом спрятал физию под стол, уворачиваясь от “Капитала” Маркса, коим запустил в него Бергер, достав из ящика стола.
- Ладно, решим вопрос. Готовь колымагу, западло мне опять на УАЗике по нашим то ухабам переть, – Бергер подошел к шкафу, достал АК, и вышел из штаба.
Два часа спустя.
Укрепрайон, юго-западный сектор.
- Водила, епта! Ты что — бревна везешь? Нет? - вякнул на мехвода товарищ политком. Тот что-то буркнул в ответ и снизил скорость.
БТР выполз из-под лесных крон и понесся вдоль буферной зоны укрепрайона, пестревшей рядами палаток и землянками переселенцев. Всюду сновали люди — десятки, сотни...Разномастная толпа проходила первичный осмотр и получала вид на жительство — в транзитных лагерях, прежде чем получить полноценную прописку на базе. Правила были едины для всех.
Совещание с Горшковым прошло гладко. О цистерне никто и не заикнулся — то ли очередная подколка Юзефа, то ли Иван Андреич запамятовал. Следующим пунктом маршрута была контора Михаила Ивановича Овечкина – некий бывший бизнесмен, осевший в Балае еще в прошлом году, сколотил на руинах отчизны целую контору, занимающуюся поставкам стройматериалов. Двадцать пять лет работы в строительном бизнесе послужили Овечкину прекрасный подспорьем – за патроны, дрова, топливо и пайки, его люди гнали в «Ядро» профлист, бетонные плиты, кирпич и кучу всякого-разного. Вот только своих барыши эти кадры считать умели, поэтому за каждую отгрузку приходилось лично добазариваться с полным, лысым и невероятно хитрожопым шефом.
Бергер давно точил зубы на этих людей, но устроить плановую экспроприацию имущества недобитого буржуя не позволяла общая авральная обстановка, оттого и сохранялся статус-кво: база платила, работяги Овечкина – возили стройматериалы. Минус один качественный геморрой в их положении – искать по районам так потребные для строительства объекта плиты и кирпичи.
Своих на заводе в нужных объемах еще не наловчились готовить – огнеупоры это одно, а когда две трети помещений забиты станочным парком патронного завода и ремонтными мастерскими для растущего поголовья эрзац-броневиков, самодельной угольной ТЭЦ (ох, как маялись люди Шрамма с котлами!) и химблоком, где варили кислоту, спирт, всевозможные производные для той же бывшей шарашки Фауста, о возобновлении цикла производств стройматериалов не стоило и мечтать…
Номер открыл люк – воздуху глотнуть свежего захотелось. Вечерняя прохлада благотворно повлияла на общее состояние – Бергера начало потихоньку «отпускать» - кровавая муть в глубинах сознания медленно рассасывалась, отдавая свое место поистине вселенской пустоте.
Рефлексия – шанс расставить все на свои места, но не стоит злоупотреблять самокопанием — можно дойти до суицида. Вообще, психозы в последние шесть месяцев стали явлением обыденным – жалкие горстки людей, отчаянно боровшиеся за выживание, из пассионарных единомышленников не состояли, озлобленность и тараканы психическо-невротические прогрессировали. Какая разница — что будет завтра или через неделю? Мир сгорел в одночасье, цветущие луга, поля и реки превратились в отравленное пепелище...И что самое главное — память, будь она проклята — не давала покоя.
….Лет за десять до начала всемирного кризиса и последовавшей за ним ядерной войны, молодой, неопытный и горячий Бергер, основательно хапнул горя, пытаясь раскрыть глаза людям на неизбежное — сытую и довольную жизнь «нулевых» годов сменил кризис 2008 года, вслед за ним пришла эпоха нестабильности, а дальше...Сирия, Ливия, Евромайдан, падение цен на нефть, стремительная эскалация насилия — мир стремительно катился под откос, но большинству как всегда было наплевать. Телеэфир трещал от сводок с Донбасса, где украинские каратели стирали в прах города и деревни, а неонацисты, сектанты и уголовная отморозь поднимали голову по всей стране, ввергая отдельные глухие участки в жуткий беспредел…
Обстановка накалялась с каждым днем. Народ стремительно нищал, армия безработных, озлобленных человеческих существ росла как на дрожжах — и никто ничего не хотел менять. Политики, полиция, спецслужбы — все оказались заложниками чудовищного по своим масштабам цейтнота. Суть явления была предельно проста — заложенная предателями из числа советской номенклатуры бомба, похоронившая СССР и расколовшая общество на миллион оплавленных обломков, дождалась своего часа. В условиях назревающей смуты, сотни и тысячи людей стихийно бежали из городов — подальше от волны насилия и беспредела. В этих условиях, морально сломленный и крепко обозленный на жизнь Бергер — впрочем, его тогда звали совершенно иначе — осознал, что час пробил и пришло время действий.
Много лет назад он уже пытался создать организацию, призванную сплотить людей перед угрозой — попытка провалилась. Но на этот раз, обстоятельства, гробившие всю инициативу и энтузиазм, позволили осуществить задуманное.
Первыми вышли на связь коллеги по первому проекту — Юзеф, Альт, Демон, Ледоруб. К ним присоединились Клин, Коготь и Завхоз. Последним в списке — Кассад, с которым политком познакомился еще в Томске в конце 2003 года.
А Фауст...Фауст как-то неожиданно выплыл из небытия — сам. О подробностях вливания в коллектив столь неоднозначной натуры Бергер предпочитал умалчивать — и весьма кстати.
Наблюдая за стремительно растущей в стране и мире эскалацией безумия, девять ярких индивидуальностей сумели договориться, заняв в организации ниши сообразно дарованиям. Но это было уже После...Фауст с головой ушел в оружейку, строя козни за спинами Совета. Альт, Юзеф и Завхоз приняли на себя тяготы формирования «мышечной массы» на теле НТИ, заботливо взращенном стараниями Бергера за долгие годы терзаний и поисков. Ледоруб-Шрамм ушел в техарню, и похоже, в реальный мир возвращаться не собирался, несмотря на протесты жены и товарищей по цеху.
Что творилось за пределами сколоченного кровью и потом укрепрайона, не поддавалось логическому осмыслению. То, что сильный пожирал слабого, есть непреложный закон жизни, однако, людские архетипы под воздействием массы патогенных факторов, очень быстро мутировали. Вчера – мародеры, сегодня – беженцы, и у каждого глаза такие несчастные…
Прав, прав был знаменитый, булгаковский профессор Преображенский – разруха в головах, но не в сортирах. Ядерная бомба лишь вскрыла чудовищный абсцесс социальных противоречий…
Укрепрайон. Западная граница.
Грязный, бородатый мужчина лет сорока, в драной кожаной куртке поверх «флектарна», брел по лесу, осторожно озираясь по сторонам. Как его профукали комитетчики – неизвестно. Может быть, у бомжа с собой персональный генератор стелс - поля имелся, а может быть, расцвело буйным цветом русское разгильдяйство, но охраняемый периметр бродяга пересек, не прилагая особых усилий.
…Переползая от остова к остову, он лихорадочно смотрел в сторону леса, откуда поднимался небольшой столб дыма. Разбитое асфальтовое полотно, во многих местах пересекали следы гусениц, а рядом с въездом на грунтовую дорогу, рассекавшую лесной массив на два неровных куска, тускло блестело массивное заграждение блокпоста. Над горой битой техники, гордо реяло красное знамя с черно-белым стилизованным треугольником по центру…
Бомжа охватил целый спектр эмоций, но он вовремя прикусил губу – демаскировать себя среди кучи мусора, означало схлопотать болванку калибра 7.62 по кумполу - с дальнейшей перспективой гниения где-нибудь под Уяром или Кускуном в вертикальном положении. Таких вот «висельников», на всем своем пути от Маганска, он встречал дважды…И всюду, земля была густо изрыта литыми колесами и гусеницами. Бродяга все время что-то яростно шептал, почесывая грязную бороду, упрямо разменивая километр за километром. Обойдя блокпост по окружности, чудом не напоровшись на сигнальную «колючку», бородач исчез в лесу.
БТР проезжал мимо притороченного к сосне плакату - «Береги лес: не где будет партизанить», когда на дорогу выскочил оборванный мужик. Громко заорав, бродяга отчаянно замахал руками. Водитель БТРа резко вдарил по тормозам: бородатые мародеры на дороге в самом сердце укрепрайона — явление нетривиальное.
- Мать твою! Товарищ командир, у нас тут новенький! Бомжара, в бой не вступает, орет хрен знает что! – дозорный поспешил доложить политкому обстановку. Бергер высунул башку из люка, наплевав на все инструкции. Бомж, увидав его голову в шлеме, заорал еще яростнее.
- Чего орешь, борода?! Стой спокойно! Мать вашу, это что за турист тут у нас?
Хриплая реплика Бергер оборвалась: кто-то из экипажа, открыл по рейдеру огонь из АК. Политком вырвал ствол из рук стрелка, и приказал брать бородача живым - внутри что-то екнуло. Хрен его разберет, ведь, не с жуткого же перепою, всякие бомжи шатаются вокруг да около базы по лесам. Уж явно не из чувства единения с живой природой…
- Есть! – трио охраны высыпалось из десантного отделения. Бойцы рассредоточились и принялись прочесывать лесной массив: бродяга, чуть было не схлопотав пулю в живот, бросился в кусты, особо не заботясь о маскировке.
С матом, вылез вслед за бойцами и товарищ политком, вооружившись биноклем, бешено вращая головой по сторонам.
- Сержант, два часа, вон те кусты, вон, вон его рожа!
Бомж, запнувшись о гнилую корягу, упал в канаву, выдав порцию отборных матов. Сие определило итог игры в прятки: охрана политкома навалилась на бомжа с трех сторон, и, спустя три минуты, десантное отделение БТР – а приняло нового пассажира.
- Лежи смирно, - в плечо бродяги уперся холодный ствол. – Не дергайся! – сержант пнул бомжа по ребрам. Ткнувшись мордой в потеки машинного масла, бомж яростно замычал. Сие эффект возымело – в десантное протолкался Бергер, не снимая шлема и лицевых пластин.
- Кто тут главный? – с натугой прохрипел бомж. Его голос, охрипший и надрывный, показался политкому до боли знакомым.
- Ну, я, - Бергер даже каску не снял. – А ты с какой целью интересуешься?
- Суки тормозные! – заорал рейдер и кидаясь вперед. Зря: бойцы угомонили «гостя» прикладами, после чего засунули в рот кляп.
- Ладно, на базе разберемся, - махнул рукой Бергер. - До «Ядра» оставалось от силы десять минут езды.
22:00
«Ядро». Первая очередь бункера.
- …Ну, короче, Завхоз такой выползает, а за ним Славик: - «Сергей Пантелееич, ну отдай ты мне ключ – гадом буду, ничего не пропадет, вот те крест!» А тот, как уперся – любо-дорого смотреть. Рожа пунцовая, зенки светятся…
- И что дальше?
- Да ничего. Думает теперь Серега, куда идиота этого слить можно. Все же живой человек.
- Ясно. Слушай, Альт, а ведь Коммуну надо выносить и брать под контроль весь железнодорожный узел. Хватит гонять состав под пулями чертей…хорошо хоть пути не разобрали, скоты, так ведь с них станется!
- Верно. Есть тут одна мысль, надо Клину озвучить…
Беседа прервалась: в кабинет поспешно вошел Юзеф:
- Товарищи, пардону прошу, но тут забавная вещь – результаты последнего допроса, тебе интересно будет посмотреть. – Юзеф достал из кармана мятый кусок бумаги и положил на стол перед Бергером. Тот начал читать. Глава Самообороны заметил, что челюсть Бергера плавно отъехала вниз, очки свалились. Руки мелко затряслись.
- Ну ни хрена себе!! Где он?! – заорал политком.
- Да в изоляторе...вот, все еще орет…
- А чего орет – то?!
- Я, говорит, Адольф Кассад, а фамилию, имя и отчество ваш политрук должен знать…Там очень много матов, их я озвучивать не буду…Тебя, камрад, особо матом кроет…Вот.
Бергер упал в кресло:
- Отмыть, дать одежду и в предбанник. Вот это новость! Да, Юзеф, немедленно принесите со кухни пожрать чего-нибудь, и выпить…
Юзеф удалился. Политком, долго не думая, рванул к бане, на ходу расстегивая ворот кителя. Выждав пятнадцать минут, вошел внутрь.
Кассад – а этот был именно он – выглядел скверно. Свежевымытая шевелюра блестела сединой, борода приобрела совсем уж черную, «ваххабитскую» текстуру. Сидя на низкой скамейке в чистом нижнем белье, ветеран «довоенной» НТИ энергично смолил папиросой. Прямо перед ним, на полу стоял термос с чаем.
Скрипнула дверь, соединяющая помещение с общим «тамбуром».
- Ну здравствуй, друже, - Бергер снял кепку, опускаясь на скамью.
- Здравствуй...Бергер. Сука!!! - бомж оскалил зубы. - Рад что ты жив...Но за обезьянник с тебя косяк! Сука!!!
Бомж схватил политкома в охапку, радостно матерясь. Бергер поежился: хватка у старого знакомого была дай Боже.
- Эм... - политком сглотнул. - Ты как сюда попал?! Там пол-леса заминировано! И блокпост...
- Х-ха! Чтоб меня, да растяжкой...Не дождетесь, ёперный театр! - новоприбывший разразился хохотом.
- Тьфу, - политком сплюнул в ведро. - Ну давай...Черт! Ванька! Да мы тебя шесть месяцев, по полям и лесам да руинам искали! Куда пропал?! Где тебя черти драные носили?!
Бородач громко рассмеялся.
Разговор затянулся до ночи. Кассад довольно красноречиво описывал все свои злоключения – начиная с внеплановой посадки Боинга-737 в аэропорт Богашево что под Томском, где он и застал Судный день..., По его словам, Северск, и Томск, не пострадали, а вот по Новосибирску досталось основательно — минимум триса килотонн.
В первые два дня после катастрофы, в городе сновало подозрительное большое количество армейских автомашин с антеннами на крышах. В городе царили паника и хаос, местные сметали продуктовые и хозяйственные магазины, кое-где гремела настоящая стрельба…
Через неделю началось самое страшное: на город надвигался мощный атмосферный фронт.
Переполненные радиоактивным содержимым облака, обрушили струи мертвой, черно-коричневой воды вперемежку с пеплом на полумиллионный город.
Отсидевшись в подвале бывшего студенческого общежития, Кассад успешно дождался подходящего момента, и, проникнув на проходивший
железнодорожный состав, три дня путешествовал по стране…
До предместий Красноярска, Кассад добрался в первых числах сентября. Присоединившись к банде мародеров, орудовал в дачном массиве на западной окраине. Лютую зиму пережили кое-как – многие умирали от цинги, обморожений и лучевой болезни. До весны дожило три человека….
- Ладно, дорогой товарищ, - политком достал фляжку и откупорил ее. – давай-ка выпьем.
Оба по - очереди хватили чистого самогона. Настроение определенно стало улучшаться…
23:30
Фильтр-блок «Ядра».
- Бергерюга...надо еще добавить... – Кассад ткнулся мордой о столешницу. Чертыхнувшись, он снес стопку чистой бумаги на столе.
Его собутыльник осмотрелся по сторонам. Полчаса назад, оба товарища покинули баню и заперлись в бункере. Кассад больше не походил на бомжующего моджахеда: смыв грязь и переодевшись в черный форменный костюм, он стал похож на полевого командира чеченских сепаратистов или бармалея ИГИЛ, вот только положенные по уставу зеленую тряпку, АКМ и Коран забыли выдать проклятые неверные из хозяйственной части – да покарает их за это Всевышний.
- Сейчас... – Бергер был явно не в лучшем состоянии, но руки и ноги слушались. На черном кителе блестели следы от пролитой влаги, нарукавная повязка с “Реверс-Дельтой” сбилась на бок, кепка едва держалась на затылке...
- А где у вас тута спиртяга есть? Ведь по любому есть! Я из тебя ее сварю, если нету!!!
- На складе…Только Завхоз хрен даст…Блин...Слушай, а у меня идея… - Бергер расплылся в широченной улыбке.
- Кажется, я тебя понимаю. Совершим акт вооруженного захвата? – Кассад изобразил настолько злобную ухмылку, что по трезвяку сканало бы за сеанс профилактического внушения страха подчиненным, но было слишком поздно: оба “номера” фазу страшных отморозков как-то технически проскочили, трансформировались в страшно-пьяных клоунов местного пошиба.
- Ты читаешь мои мысли. Поползли.
Выйдя на улицу, политком огляделся по сторонам:
- Глянь, Кассад, - Бергер указал на шатающуюся фигуру, метрах в ста от склада. – Это ж Пантилеич. Сейчас мы его к противозаконному акту склоним, - политком рванул вперед, как ракета из шахты, Кассад еле поспевал за ним.
- Здорова, завхоз. Как дела? – Бергер оперся на плечо Кассада.
- Эта…Кто там? Бергер?! … - Серега-Толстый остановился и сел на пустую канистру, которую сам же и тащил.
- Ни хрена! – пророкотал Кассад. Завхоз, принявший его за галлюцинацию, взвыл:
- Чур меня! Чур!
- Чо орешь, пухлый?! Щас похудеешь!
- Пошел вон! Я щас охрану позову!
- От-ставить… - прошипел политком. - Серега, да это кореш мой самый лучший, в натуре, Адольф Кассад кличут...Догнал?!
- Ну кореш так кореш...А что такой бородатый?
- Тебя забыл спросить! Завхоз, ты до сих пор не врубаешься? Мы тут воссоединение празднуем, у нас бухло кончилось. Просек?! – Бергер хлопнул Сергея Пантелеевича по плечу. - Или по хлебалу?
- Ну раз такое дело...Ладно, пошли, - Завхоз поднялся, поднял канистру. – Аппаратная сейчас закрыта, каптёр на посту. Ну, ничего, я его…Уволю. – Завхоз, шатаясь и сплевывая, заковылял к объекту стратегической важности. Подойдя к аппаратной, Толстый махнул рукой, дабы Кассад и Бергер резко затормозили.
- Сейчас, подходим, просим его, чтоб помог канистру затащить. Один хрен, темно, не узнает.
- Славик, просыпайся! Помоги канистру занести, - Толстый дал знак Бергеру подойти поближе.
- Чего тебе надо от меня?! Ты мне дверь поставил?! – в ночи разнесся невменяемый голос аппаратчика.
- Славик, дверь открой! Ты у меня лес валить поедешь, козел!
В ответ, послышалось невнятное бурчание и скрежет ключа. Дверь открылась. В узком зазоре показалась рожа аппаратчика.
- Что вам всем нужно? Что?!… - каптер не договорил – сильный удар пластиковой бутылки с водой по кумполу временно вывел его из строя: Завхоз явно перестарался.
- Ничего...К утру очухается. Чего застыли, путь свободен, - Толстый первым прошел внутрь. Запалив керосинку, он поставил на антресоли, после чего сел задницей на табурет у стены.
Тусклая лампа осветила тесное помещение, до отказа забитое банками, канистрами, бочками. У стены стоял самогонный аппарат, собранный Фаустом и Шраммом еще в октябре. Создатели, видимо вдохновлялись незабвенной советской короткометражкой «Самогонщики», ибо от лицезрения чуда техники у видавшего виды, злобного алкоголика Кассада упала челюсть:
- Сбылась мечта идиота, - прошептал он. - Ща мы их!!!
Бородача натурально прорвало: от радости он воспроизвел настолько забористую комбинацию из свиста, топота, хлопанья в ладоши и десятиэтажного мата, что у заядлых матершинников - Толстого и Бергера, технично покраснели уши...Кассад, почувствовав абсолютную безнаказанность, уверенно схватил руками большую пятилитровую бутыль с мутной жидкостью, смачно отхлебнул, икнул и только потом поставил ее на стол. Толстый, для пущей верности, подпер дверь орудием преступления – бутылка застряла как клин в пазу - вытащить ее в трезвом состоянии не представлялось возможным.
- Сейчас, закуску сообразим, - Бергер полез в ящик. – Так, тушенка, вяленое мясо…Хренассе у вас тут харчи! Ништяк, - политком закрыл дверцу и поставил пищу на стол. Кассад с Толстым времени зря не теряли: они основательно «упаковали каптера». Связанного Славика, что-то мычащего в бессознательном состоянии, положили в углу. После чего, расселись за импровизированным столом.
- За победу! – провозгласил завхоз. - Вздрогнули!
Троица залпом осушила стаканы. Пьянка вселенского масштаба началась…
1: 20 ночи
«Ядро».
- Блин, кто это там так орет? Ночь на дворе… - новобранец Иванов вышел из нужника, любопытно озираясь по сторонам. Наконец сообразив, что дикие крики раздаются со стороны хозяйственного склада, новобранец кинулся к ближайшему бараку. На входе он столкнулся с парочкой сослуживцев, также вышедших по нужде:
- Здорово, пацаны. Что за фигня?
- Черт его знает… Мы, уже оповестили сержантов, те пошли разбираться. Спокуха - иди, ложись… - чернявый парень зевнул и потер лицо руками.
Иванов кивнул и потопал к койке. Однако, как он ни старался, сон не шел…
1:30 ночи.
- Это что за херня такая?! Я вас русским языком спрашиваю: КТО заперся на складе?! А?!
- Ну судя по голосам…. Товарищ политком и завхоз. Третий – пойманный сегодня бомж.
Юзеф скривил губы. К возвращению Кассада в ряды бригады он отнесся с воодушевлением, но чутье на неприятности его не обмануло – трио алкоголиков, нарушив распорядок, регламент и инструкции, вломилось в аппаратную - надо полагать, повод для пьянки у них был просто железный.
Ему уже доложили о неудачных попытках вскрыть дверь помещения - вдрызг пьяный голос, принадлежащий, Завхозу, увещевал охрану о растяжке, установленной возле двери. Зная нрав Пантелеича, Юзеф решил не рисковать.
- Насмотрелся? – спросил «министр обороны» у Альта, с детским любопытством наблюдавшего за жалкими потугами бойцов «договориться» с расхитителями социалистической собственности.
- Песни поют минут двадцать. Про Россию что – то, припев такой - «бей, бей, убей», - Альт усмехнулся и прислушался. – О, что-то новое завели!
Юзеф громко и очень грязно выругался. Похоже, Бергер в пьяном угаре решил вспомнить ошибки молодости, или в нем вдруг талант певца пробудился – но надрывал он глотку со своим дружком-собутыльником знатно.
- Как только прекратят орать и успокоятся более – менее, вскрывайте аппаратную.
- Ага, – Альт присел на скамейку, закуривая папиросу. – Вот сам и скажи им.
Аппаратную оцепили. Дикие крики стихли. Вместо рева глоток, понеслась такая похабень, что видавшие виды номера краснели и втихаря хихикали. Матерные стихи громче всех орал Кассад – Толстый и Бергер так глотку рвать не умели.
- Заткните этих пьяных идиотов! – не выдержал Альт. – Заткните этих пьяных дебилов!!!
- Ты только не плачь, - Юзеф поднял голову вверх. – Ждем: сейчас они буйные, натворить могут черт знает что. Ничего щас проорутся, пропердятся - начнется депрессия: недолго осталось.
Юзеф оказался прав: минут через десять энтузиазм главного матерщинника исчерпался, и на его место заступил Бергер, хрипло завывая знаменитое «Евангелие от Макиавелли». Завхоз признаков жизни не подавал.
- Пора брать, - дал команду Юзеф. Бойцы самообороны, вооружившись гвоздодерами и ломами, с первого захода проломили дыру в задней стене аппаратной. Минута напряженной работы, треск деревянных бревен и штурмовая группа вламывается вовнутрь…
Последовала эффектная сцена: Завхоз Сергей Пантелеевич, получив солидное ускорение в виде мощного пинка говнодавом по заднице, упал на самогонный аппарат. Впотьмах что-то затрещало, во все стороны полетели бутылки, ведра, доски...Завхоз завыл, и под дикий хохот штурмовиков повалился на пол, жутко матерясь. В дальнем темном углу лежал Бергер: в свете налобного фонаря отчетливо виднелся контур кепки. Похоже, ему однозначно изрядно досталось во время прорыва обороны, а может быть, не выдержал изнуренный алкогольной диетой организм.
И теперь кульминация алкогольного паноптикума: прямо посередине вселенского бардака, в одной отдельно взятой аппаратной, на окаменевших ногах стоял пьяный в стельку Кассад. Бравый исполнитель матерных частушек напрочь лишился дара речи, мимикой лица и жестами рук пытаясь передать окружающим нечто важное, да вот только руки и лицо ему явно не подчинялись...
Внутрь тесного помещения наконец-то попал сам Вишневский. Он по – достоинству оценил героический подвиг троицы, злобно выругавшись и плюнув на пол. Первым делом, он пнул завхоза, впрочем, тот даже не обратил внимания, лишь чутка сменив тональность собственного воя. Удовлетворившись результатом, Юзеф вмазал кулаком Кассаду по бороде, отчего идеологически переобувшийся ваххабит с грохотом приземлился на задницу, поспешив намертво вырубиться. Юзеф хмыкнул - обмякшее тело подхватили часовые и потащили наружу.
Товарища политкома, главного инициатора ночного бардака, камрад главнокомандующий лично за шиворот вытащил наружу: от терапии люлями и затрещинами Юзеф отчего-то решил воздержаться, справедливо отложив экзекуцию на утро.
Пока возились с алкашами, в себя пришел Славик, засыпанный различным барахлом. Аппаратчика пощадили и даже помогли выбраться наружу.
Три мертвецки пьяных туловища лежало на земле. Пьянка удалась.
- …Выжрать за полтора часа шестнадцать литров неочищенного самогона! И это после посиделок в фильтре!...Вот же сволочи. Как будто для питья мы эту жижу гоним…Фу, бля! Да они половину пролили! Сворачиваемся, - резюмировал Юзеф.
- И че — куда их пихать-то? Я жопным газом и перегарищем дышать во сне не собираюсь! – буркнул Альт.
- В недостроенный барак около хоздвора. Там прохладно — в самый раз медвытрезвитель организовать для нашей алкашни. Кажись все. Всем отбой.