Яркое солнце падало за горизонт. Сессия была сдана досрочно, а я успешно переведена на третий курс. И было невыносимо скучно! Душа требовала праздника, организм - драйва, а вторые девяносто - развлечений.
-Хочешь поступить в театральный?
Такое своеобразное лекарство от скуки предложил мне мой первый муж, бывший студент Школы-студии МХАТ, а ныне - студент Щепкинского театрального училища.
-А что надо делать? - лениво отозвалась я.
-Выучить басню, отрывок из прозы, стихотворение и пойти все это рассказать приемной комиссии.
-И всё? - я была явно разочарована такой скудной программой.
-Ну как тебе сказать? Три тура и конкурс. А потом собеседование и экзамены по общеобразовательным предметам, но это уже формальности.
-А в чем прикол? - я все никак не могла понять смысл драйва.
-Минимум сто человек на место! - муж с азартом смотрел на меня.
Да, это был вызов! И я согласилась.
В качестве площадки для развлечения была выбрана школа-студия МХАТ. Обычно люди, которые хотят стать актерами, поступают во все театральные вузы сразу - авось повезет, но мы решили остановиться на одном - смысл распыляться?
Первый тур был через три дня. Кровь начинала приятно закипать, почувствовав дозу адреналина.
В назначенный срок мы с мужем приехали в училище. Он не соврал: народу было больше, чем людей. На комиссию запускали по десять человек. Поскольку приехали мы далеко не первые, наша десятка была почти в самом конце. Я видела, как из зала, где проходил первый тур, выходили заплаканные девочки и хмурые мальчики - наверное, так людям ломают крылья! Сопли, слезы, гнев, негодование, истерики - это был театр абсурда! И все это так проникновенно и искренне, что я даже начала волноваться.
Вскоре подошла очередь моей десятки. Нас запустили в большой зал и рассадили на стульях. За длинным столом сидела приемная комиссия, я узнала только Золотовицкого - как раз он набирал себе в том году курс. По одному стали выступать вчерашние школьники: басня Крылова, какой-нибудь трагический отрывок из прозы и слезливое стихотворение - всё разное, но очень похожее. Члены приемной комиссии обрывали абитуриента буквально на полуслове и просили читать следующее. Вскоре снова обрывали и приглашали к выступлению новую жертву. Жертва вставала на середину зала, называла свои фамилию и имя и что будет читать. Восемь человек передо мной прошли как-то очень быстро - нас осталось две девочки.
Я вышла, назвала свою фамилию - комиссия заметно оживилась. Еще бы: год назад мой тогдашний муж со скандалом покинул стены этого храма искусств. Вечер переставал быть томным, скука начала отступать - жизнь налаживалась.
-Что вы будете читать?
По традиции всё начинается с басни.
-Фэн Сюэ-Фэн, "Осел и врач", - громко объявила я.
-Что, простите? - у одного из членов комиссии наверх поползли очки. Ну Крылов, ну Михалков, а тут...
-Фэн Сюэ-Фэн, басня "Осел и врач", - невозмутимо повторила я с небольшим уточнением. Адреналин приятно растекался по организму.
-А кто это? - любопытство другого члена комиссии взяло вверх над принятым регламентом первого отборочного тура.
-А это такой китайский писатель, переводчик, литературовед. Славен и известен своими баснями, - я уже откровенно развлекалась.
-Начинайте! - комиссия наконец-то взяла себя в руки.
И я начала. Басня была в прозе, никому неизвестна, поэтому никто меня не перебил, не оборвал на полуслове - видимо, было интересно, чем там дело закончится.
Дочитав басню, я дала комиссии немного передохнуть, и в качестве поэтического произведения читала ахматовское "Сжала руки под темной вуалью". Мне даже показалось, что комиссия облегченно выдохнула - как и все, я читала надрывное и понятное.
На сладкое был заготовлен отрывок из "Маленького принца", самое начало - и снова меня никто не перебил, дали дочитать до конца.
В итоге пять минут позора - и все закончилось. Самый легкий экзамен в моей жизни был позади.
Последней пошла сдаваться еще одна девочка. Как сейчас помню: она очень здорово читала отрывок из гоголевской "Ночи перед Рождеством", где Оксана заигрывает с отражением в зеркале. Её комиссия также не перебила ни разу.
На этом первый тур закончился. Мы сидели притихшие, пока члены приемной комиссии негромко переговаривались. Длилось это недолго.
-Все свободны! - зычно объявил Золотовицкий, - а вы, девушки, - он кивнул на меня и последнюю абитуриентку, - останьтесь.
Восемь несостоявшихся актеров со слезами покидали зал: рушились мечты, надежды, планы на будущее.
-А вы кем такому-то приходитесь? - Золотовиций назвал имя моего мужа, когда непоступившие закрыли за собой массивную дверь.
-Жена, - весело ответила я.
-И как его успехи?
-Прекрасно, учится в Щепкинском.
-Замечательно! Привет ему передавайте! - на этом обмен любезностями закончился и Золотовицкий приступил к официальной части:
- Так, девушки, нет смысла вам идти на второй и третий туры, поэтому узнавайте, когда будет конкурс, и приходите. Всего доброго!
И мы вышли.
В вестибюле на нас смотрели с плохо скрываемой завистью. "Сто человек на место минимум", - вспомнилось почему-то мне.
Конечно, это было нечестно. К поступлению меня готовил человек, который прекрасно знал эту кухню изнутри. Он знал, какие паузы и где надо сделать, с какой интонацией читать то или иное предложение, на каких словах расставить акценты - у каждого театрального вуза свои требования и тонкости.
На конкурс я не пошла: он был назначен на тот день, когда мы уезжали в отпуск на море. Не знаю, может, это было ошибкой и надо было идти до конца. Но вот только уверенности в том, что я хочу быть актрисой, не было. Как и не было уверенности в каком-то природном даре, позволяющем блистать на сцене в главных ролях, а не выходить каждый вечер из-за кулис с подносом и фразой "кушать подано". Хотя, повторюсь, может, это было ошибкой, а может, и самой большой ошибкой в моей жизни.