Как-то под настроение я зашла в костел на Пресне и осталась на органный концерт. Вошла в зал, выбрала место.
Передо мной сели девушка и её спутник.
Он положил руку ей на плечо.
Я видела её немного сбоку и заметила, что на её молодом лице нет ни следа косметики.
Кожа матовая, подернута легким пушком, безумно длинные ресницы, такое чувство, что они мешают ей смотреть на этот мир.
Вырез платья был таким глубоким, что даже на спине выглядывали кнопочки позвоночника, и я невольно начал их считать.
Она смущенно хихикала, когда он что-то шептал ей на ушко, наверное его близкое дыхание щекотало её шею. Он поправлял тугую кудряшку, выбившуюся из-под заколки, но она настойчиво возвращалась на свое место.
Заиграла музыка.
Вступил контр-тенор.
Её лицо преобразилось.
Я видела, что она попала в свою привычную среду - в годы средневековья, откуда была вырвана временем и перемещена в шумную Москву 21 века.
Юноша не сводил с неё глаз. Ему тоже была приятна эта музыка, она их познакомила и объединила в одно целое. Когда это случилось, он знал наверняка, что пока жива эта музыка, они будут вместе. А музыка эта будет жить вечно.
После концерта они, обнявшись, вышли из зала и пошли к машине.
Я случайно встретилась с ней взглядом.
У неё были глаза изумрудного цвета.
Они ласкали, давали надежду, бросали вызов и были кроткими одновременно.
Я прежде никогда не видела таких глаз.
