Он популярен с 1990-х годов. Но в последние годы Нагиев, которому исполнилось 53, стал по-настоящему знаменитым. Откуда у него взялось второе дыхание? В чем секрет его успеха?
Как все начиналось, или Откуда такая фамилия
Родился Дмитрий Нагиев в Ленинграде в 1967 году. Его отец Владимир был инженером, в юности мечтал стать актером и даже какое-то время играл в театре. Мама Людмила преподавала иностранные языки. В семье есть младший сын Евгений.
Гурам, дед Дмитрия по отцу, родом из Ирана, откуда его семья бежала после Первой мировой войны. Родители умерли в пути от голода, сам Гурам попал в туркменский детский дом, где ему дали фамилию Нагиев и имя Николай. Он жил в Ашхабаде, знал арабский, туркменский и русский, женился на балерине Гертруде Цопке – наполовину немке, наполовину латышке, которая вместе с Большим театром эвакуировалась в Туркменистан в годы Второй мировой войны, да и задержалась там. Дед Николай умер, когда Дмитрию было девять.
Дед по матери, Захар, балагур и юморист, работал первым секретарем Петроградского райкома партии, воевал. В своих программах Дмитрий часто рассказывает про деда Захара и цитирует и его, и свои собственные приписанные ему шуточки.
«Я был очень самостоятельным ребенком, и зачастую мне, семилетнему, доверяли забирать трехлетнего Женю из садика. Нередки были случаи, когда на вечернем сборе семьи за чаем с черным хлебом, намазанным тонким слоем маргарина и посыпанным сахаром, вдруг обнаруживалось, что Жени нет! То есть папа понадеялся на маму, мама на меня, а я забыл. И мы бежали с папой в садик, где Женя, как Маугли, сидел с пьяным сторожем и копался в песочнице».
Бедность – не порок, но большая проблема
Папа, мама, Дмитрий и Женя жили в одной комнате в общей квартире. Многие, кто постарше, еще помнят знаменитые ленинградские коммуналки с бесконечными полутемными коридорами, графиком мытья общего туалета, газовой колонкой в облупленной ванной и рядом столов на кухне – у каждой семьи свой.
Кто-то из Диминых ровесников воспринимал такой быт как должное. А он бедность ненавидел, хотел разбогатеть и выбраться из коммуналки на волю. Спорт давал такой шанс. Диме было девять, когда папа привел его в кружок по дзюдо и самбо – болезненного, толстого и кудрявого домашнего мальчика. С первым тренером парню не повезло – тот над ним смеялся, называл жирным, сопливым и считал бесперспективным. А когда Дима перешел в группу Аркадия Ротенберга, тренировавшего в свое время Владимира Путина, то оказалось, что он – отличный боец. На городских соревнованиях Нагиев занял второе место. Тренер потрепал его по плечу и сказал: «Я вижу, что ты больше не сопливый». На что мальчик зло ответил: «Сопливый. Меня просто научили, как нос утирать». К 17 годам Дмитрий стал мастером спорта и чемпионом СССР среди юниоров.
Может быть, из-за тех давних, ранивших душу воспоминаний Нагиев так бережно ведет детский конкурс «Голос» и так блистательно исполняет роль физрука в одноименном сериале.
«Мое детство вряд ли можно назвать счастливым. Во-первых, мне тяжело давалась учеба, во-вторых, я много занимался спортом, в-третьих, я был жиртрестом и меня не любили девочки, а в-четвертых, я все время стоял на учете в детской комнате милиции, потому что, пытаясь обзавестись собственными деньгами, фарцевал».
Удел фарцовщика
Спорт закалял характер, сулил славу, но казался слишком медленной дорогой к достатку. Фарцовка – перепродажа тайком привезенных из-за границы вещей и торговля валютой – давала деньги сразу. Мама – к тому времени они с мужем уже развелись – думала, что Дмитрий покупает ей сапоги, а брату кроссовки за зарплату грузчика. Он грузчиком подрабатывал на самом деле, но только для того, чтобы в семье объяснить, откуда деньги.
После школы Дмитрий поступил в электротехнический институт. И почти сразу же попался на валютных операциях. Ему как 18-летнему предложили два варианта: или тюремный срок от трех до шести лет, или служба в армии. Дмитрий с мамой выбрали армию. Они думали, что Дмитрия направят в спортивную роту, где условия службы терпимые, но он попал под Вологду, в обычные войска ПВО, где служили в основном представители южных республик.
«Какой бы ты мастер спорта ни был, против табуретки приемов мало».
Бесовщина
Это была советская армия образца 80-х с полным беспределом и дедовщиной. То, что Дмитрий был мастером спорта по самбо, только ухудшило его положение – самим фактом своего существования он бросал вызов «дедам». В жестоких драках ему несколько раз ломали ребра и нос, на него набрасывалась толпой. Никто и не думал биться с ним по-честному, один на один, знали, что проиграют.
Он все выдержал, не озлобился и не ожесточился. Решил стать актером и уйти от этого всего подальше, в другой мир, на сцену. И под конец службы, уже в категории «деда», Дмитрий не гнобил новобранцев – он учил монологи для вступительных экзаменов в театральный, мечтал о деньгах и славе. Деньги были залогом комфорта и безопасности. А славы требовала его самооценка: ему всегда казалось, что он достоин большего, чем считают все вокруг.
Брак по расчету
Дмитрий познакомился с Алисой Щелищевой, студенткой Ленинградского института театра, музыки и кино, еще до армии. Они были из одной компании. Девушки по Нагиеву сходили с ума – чернокудрый, синеглазый, с тонкими изящными чертами лица, он слыл «порочным сердцеедом», отличался наглостью и шармом. Алиса смотрела на него издалека, вздыхала и считала, что шансов у нее никаких – ростом выше Дмитрия, метр восемьдесят, заячья шуба, валенки, длинный нос и очки.
Он ушел в армию. Приехал домой на Новый год на побывку, навестил старую компанию. Алиса увидела его среди гостей и обрадовалась так искренне и от всей души, что только из-за этой радости, как потом признавался Нагиев, он на ней и женился. Его никто никогда еще с такой радостью не встречал. Даже мама. На той же новогодней вечеринке они стали близки – отделенные от прочего общества подушками и одеялом, так как все спали в одной комнате вповалку, кто где место нашел.
Возле Алисы он отогрелся: ему в то время требовалась самозабвенная и все принимающая любовь. Да и кому она не требуется – большая и чистая любовь, все хотят ее получить, но мало кто способен ее дать. Брак по расчету – не всегда про деньги, иногда он и про то, чтобы тебя любили, а ты – позволял себя любить.
«Тот, кто говорит, что любовь – это ежедневная работа, ошибается. Любовь – это не работа, любовь – это легкость бытия, это абсолютное взаимопонимание, растворение друг в друге, инь и ян. Это не столкновение углов, а умение найти нужный пазл, нужное время, чтобы сблизиться с человеком».
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:
- Три страха и две женщины Дмитрия Нагиева
- "Ужасно слышать утром от юного создания: "А ты прикольный!" * Простые истины Дмитрия Нагиева
Галина Панц-Зайцева (с) "Лилит"
Фото вверху: источник - журнал "Лилит"