Первый визит случился на следующий день, ближе к обеду.
Ольга раздобыла старую детскую ванночку, пластмассовую, ярко – желтую, как цыпленок. «Бери, она ничейная, давно в кладовой валяется» - разрешила Алена. Девушка собиралась вымыть, наконец – то, Лапчика, чей внешний вид был ужасен. Тем более, что он спал в ее постели, и никак иначе! Она нагрела воды на кухне и только собралась приступить к делу, как в дверном проеме появилась женщина лет сорока. При ней был пакет, в котором явно погромыхивала стеклотара. Сама была тощей, с плохо прокрашенными длинными волосами, собранными в неопрятный хвост, в нелепой одежде. Дама разинула рот в лошадиной улыбке, демонстрируя крупные, прокуренные, не знавшие стоматолога зубы:
- Привет, подруга! Сколько лет, сколько зим! Давай, Карина – гитарина, накрывай поляну! Отметим встречу, выпивка за мной! – с этими словами женщина, уже бывшая навеселе, по хозяйски двинулась вперед, на ходу выуживая из пакета бутылку с дешевым пойлом – «краснухой».
Ольга, растерявшись, загородила собою вход в комнату и вежливо ответила:
- Извините, я не пью. И я занята…
Карина – гитарина, ты чего? – брови незнакомки от удивления поднялись домиком. Забыла Инку Козлову? Помнишь, как мы зажигали? А мужики какие были, а? Тебя прозвали – Карина – гитарина, за гибкость, а меня – Инка – коза!
- Какой ужас… но… не помню – подумала Ольга. А вслух, как можно тверже, произнесла:
- Простите, Инна, Вам лучше уйти. Не нужно таких подробностей. Меня ждут.
Наивная девушка не могла знать, что с людьми подобного сорта нельзя говорить вежливо. Такой тон они принимают за слабость. С ними надо общаться на их языке, а лучше – никак.
Лицо Инны исказилось злобой, лошадиная улыбка превратилась в оскал:
- А – а! так ты «правильная» стала? В завязке, да? Давно ли? С тех пор, как в глаз получила? – тощий палец почти уперся в Ольгино лицо. Инна кричала на Ольгу, бранилась нецензурными словами, но не собиралась отступать.
Неизвестно, чем бы это все закончилось, но такого обращения с любимой хозяйкой не стерпел Лапчик. Юркий песик выскочил и вцепился в тощую лодыжку. Спасли алкоголичку ее старые, с пузырями на коленях, джинсы.
Инна ретировалась, но долго еще была слышна ее брань.
Справедливости ради, следует сказать, что в будущем Ольге не раз придется разгребать подобное «наследство» Карины. Однажды, на общей кухне, ее сзади облапил нетрезвый мужчина, восторженно заявивший:
- Моя Снатуля! Вернулась! Ну, иди скорее ко мне, цыпочка!
Положение спас немногословный Степан, муж Алены. Вовремя он вышел на кухню, суп разогреть. Зыркнул на мужичка так, что тот предпочел побыстрее исчезнуть , бормоча извинения.
Однако со временем маргинальный мир оставил Ольгу в покое. Неудивительно, ведь персонажи в этой игре неспособны на концентрацию внимания и быстро сменяются сами. Посудачили, мол, вернулась Карина Тряпкина, прикинь, не пьет, деловая стала, да и все.
А пока…
Вернулась с работы Алена. Увидела чистого, белоснежного Лапчика и восхитилась:
- Надо же, какой красавчик! Это ведь порода какая – то, жаль, я в них не разбираюсь. А я думала, ты дворняжку приютила!
- У него и клеймо есть – ответила Ольга. Точно породистый. Но название … вертится в голове что – то … сложное …
- И ладно! Не забивай голову. Умничка, сторожишка – а больше от него и не требуется! – Алена махнула рукой и рассмеялась.
Алена и Степан жили в общежитии, потому, что оставили свою квартиру женатому сыну – не ужились с невесткой. Да и банально не хватало квадратных метров. По русской привычке – жертвовать своим комфортом ради детей – они и устранились:
- Чего молодежи мешать? Лишь бы жили хорошо, а мы уж как нибудь…
Им не приходило в головы, что здоровенный детина – сын Анатолий – мог бы сам озаботиться жильем для своей семьи. Например, взять ипотеку.
Они не думали о том, что и сами еще молодые – 48 и 50 лет – разве это возраст? Могли бы еще такого Толика родить…
В других же комнатах «общаги» - как называли барак на Центральной улице – были таджики, «гастарбайтеры».
Опосредованно, но с ними был связан второй визит, случившийся на следующее утро…