Я никогда не говорила, что США являются идеалом для подражания в какой бы то ни было сфере или морально-нравственным компасом, на который следует равняться. А если и говорила, то была откровенно не права. Другой вопрос, что при всех наших отличиях США и Россия имеют гораздо больше общего, чем им того хочется. Можно сказать, что Россия — это мрачная, шизофреничная сестра-близнец Штатов, которую долгое время прятали на чердаке и кормили рыбьими головами.
США и современная Россия суть редкие государства, сохранившиеся после глобальной смысловой и управленческой перезагрузки, вызванной революцией. Не спорю, Французская революция, с точки зрения философии и политической мысли, масштабнее и важнее, чем американская война за независимость. Однако Франция сперва растратила потенциал в имперских наполеоновских войнах, а потом превратилась в реакционное болото, терпящее одно национальное унижение за другим. Америка же плавно эволюционировала, штат за штатом выстраивая все более сложную управленческую структуру, извлекая уроки даже из тяжелейших кризисов, типа войны Севера и Юга. Что до России, то развал Союза, как мы можем видеть 30 лет спустя, не привел нас ни к чему новому. Так, легкий ребрендинг: та же номенклатура, те же фамилии, те же чекисты и ГБшники, та же имперская парадигма.
Интересно сравнивать ползучую экспансию США на запад и русскую колонизацию востока. Их фронтиры против наших острогов. Соперничество в Холодной войне, космическая гонка. Социальные контрасты, неравенство, школьные шутинги, погружающаяся в деменцию геронтократия, разрыв между мегаполисами и замкадьем, милитаризм. Мы и они — ярые индивидуалисты. Их глубинный народ почти такой же, как наш (включая ксенофобию и склонность к конспирологии). Обе страны производят впечатление разрушающихся под собственной тяжестью колоссов, но кое-как умудряются существовать. США на данный момент сильнейшие в мире, но и наблюдать за метаниями Россиюшки между гегемонией и парашей никогда не надоест. Не забудем о сильнейшем культурном влиянии, которому Россия подвергается со стороны Америки с девяностых годов.
Россия и США исторически действуют по-разному, но, что удивительно, очень часто сталкиваются со схожими проблемами и вызовами. Там, где американцы проявляют трикстерскую изворотливость и гибкость, кремлины долбят чугунной гирей государственного насилия и произвола. Они пестуют либертианство и предпринимательский дух, мы доим трубы и наращиваем госсектор.
В истории США есть один, как мне кажется, непростительный и омерзительный эпизод. Разумеется, у них очень много всего дурного и несправедливого случалось (как и у нас), но этот случай резонирует с сегодняшним днем. Я поведаю вам о расстреле студентов в Кентском университете. Вы уже, наверно, подумали, что речь пойдет об очередном колумбайне. Нет, в студентов стреляли свои, родные гвардейцы. Ага, у них тоже есть гвардейцы.
Перенесемся в 1970 год. К власти пришел Никсон, пообещавший прекратить войну во Вьетнаме и покончить с обязательным призывом в армию. Антивоенные выступления и так изрядно раскачали американскую галеру. Молодежь на подъеме: Красный май, сексуальная революция, хиппари и рокеры. Бумеры, с которых сейчас уже песок сыпется, тогда ого-го как задавали перцу. Там движ был реально радикальный до предела — вспомните «Синоптиков» и «Черных пантер» — навальнята на этом фоне смотрятся, как аутисты из инклюзивного детсада. Поэтому «я-не-жулик» Никсон, а вместе с ним весь американский истеблишмент, были вынуждены со скрипом сворачивать вьетнамскую авантюру. Линдон Джонсон принял Вьетнам у Кеннеди с 16К солдатиками, а оставил Никсону с контингентом в 500К. Сразу такие силы не выводятся — у нас перед глазами живой пример Афганистана — но за два года правления Никсон сумел убедить население, что, в общем-то, процесс идет.
Внезапно посыпались косяки. Сперва доблестная армия США устроила резню в Сонгми, уничтожив свою репутацию в ноль. Затем власти решили прокатить молодежь с освобождением от призыва и вместо этого ввели призывную лотерею. Призывная лотерея — это офигенное американское изобретение, возникшее на волне Второй Мировой. Вытянувший счастливый билет потенциальный призывничок отправлялся воевать, не взирая на отсрочки и откосы. Ты учишься в колледже, у тебя важная работа на гражданке, ты гомик-инвалид с женой и двумя детьми? Аххахаха, пиздуй на фронт, парень!
Кстати, наш любимый пацифист Фил Оукс даже песенку пел, как правильно отмазаться от Вьетнама. Draft Dodger Rag.
Напряженность росла. Но самая жопа настала, когда неподалеку, в Камбодже, случился антикоммунистический переворот, а перекинуть туда из Вьетнама солдатиков на подмогу оказалось, сука, настолько удобно, что Никсон не удержался и вместо того, чтобы прекратить одно вторжение, дал старт второму. Вот тут прогрессивная штатовская молодежь и не выдержала. В Кентском университете присутствовала немногочисленная, но бойкая группа студентов-общественников, к тому же объединившаяся с чернокожими активистами на базе протестов прошлых лет. 1 мая 1970 года, на следующий день после вторжения в Камбоджу, они устроили стихийный митинг. К ним еще и байкеры примкнули. Провели похороны Конституции, пожгли покрышки, покидали бутылки в ментов. И пообещали собраться снова, 4 мая, но уже организованно.
Местный губернатор бегал, прыгал и вопил: «Эти диссиденты собираются поджигать и уничтожать собственность, метать камни в полицию! Они хуже фашни и коммуняк! Они перемещаются от кампуса к кампусу, терроризируя наше сообщество! Нам противостоит сильнейшая тренированная военизированная революционная группировка, когда-либо возникавшая в Штатах! Но мы не отдадим им наши университеты! Мы вышвырнем их из Кента!». Рональд Рейган, тогда губернатор Калифорнии, заявил: «Хватит это терпеть! Если придется устроить им кровавую баню, то так тому и быть!» Никсон студентов иначе, как «тунеядцами» не называл. А педагоги носились по округе, раздавая листовки, что митинг 4 мая не согласован и запрещен. Следует иметь в виду, что студенты-радикалы тогда по всей стране погромы устраивали и бомбы взрывали. Общество было поляризовано, и обе стороны пребывали на взводе.
Несмотря на угрозы и уговоры, 4 мая собрались около 2000 восстантов. Национальная гвардия уже прибыла на место, готовая прессовать молодежь. Студни начали кидать камни, гвардейцы пустили газ. Восстанты проигнорировали все требования разойтись. А потом — разразилась стрельба. Одни утверждают, что это был осознанный и преступный приказ (на что указывают все всплывшие в последующие годы улики). Другие говорят, что в результате маневров группа гвардейцев оказалась в окружении, после чего почувствовала себя не в безопасности и открыла огонь. Так или иначе, первым начал стрелять сержант из служебного кольта, а солдатики поддержали. На вооружении гвардейцев, между прочим, были военные винтовки M1 garand, калибр 30-06 — при попадании такой пули человек, как правило, никаких положительных эмоций не ощущает.
Четверо были убиты: активисты Джеффри Миллер и Элисон Краузе, а также мимо проходившие студенты Уильям Шредер и Сандра Шойер. Тогда же фотограф Джон Фило сделал свой пулитцеровский снимок с погибшим Миллером.
После расстрела студенческие бунты и антивоенные демонстрации поперли по всей стране. С ними тоже не стали церемониться. В Нью-Мексико гвардейцы, подавлявшие акцию протеста, штыками изуродовали 11 человек, в том числе журналистов. 8 мая Никсон выпустил против митингующих в Нью-Йорке своих преторианцев: работяг-титушек с «Уралвагонзавода», я хотела сказать, со стройки Всемирного Торгового Центра. Те касками мудохали восстантов и орали: «США! Любите Америку или валите!» Раненым в Кенте и родственникам убитых приходили стопки писем в духе: «Мало мы вас, коммуняк, замочили!»
Последовала обратка. США охватила общенациональная студенческая забастовка, в которой приняли участие свыше 4 млн человек. Про рядовые вспышки локального протеста и вандализма я даже не упоминаю. А 9 мая Никсон в Вашингтоне выглянул в окно и увидел, что площадь перед мемориалом Линкольна засквотировали более 100К решительно настроенных майдановцев. Тут Никсон осознал, что грандиозно профакапился и надо что-то предпринимать. Это привело к сюрреалистичной личной встрече Никсона с хиппарями, на память о которой у нас осталось великолепное фото, в котором читается вообще все.
Хотя стороны ни к чему не пришли, обстановку удалось разрядить. Когда ситуация улеглась, Никсон не только заявил, что участники антивоенного движения являются «пешками заокеанских коммунистов», но и демонстративно провел встречу с голубыми воротничками и профсоюзниками, заявив, что воздает хвалу «простым работягам, у которых еще сохранились воля, храбрость и немного патриотизма». В ответ работяги торжественно вручили Никсону каску — чтоб он тоже мог лупить студентов. Власти организовали множество лоялистских контрмитингов. Кульминацией стал марш 150-тысячной толпы бюджетников, то есть, я хотела сказать, профсоюзников по Бродвею. «Вудсток работяг» — как его прозвали.
Виновных не наказали и даже не нашли. Порешили на том, что студенты провоцировали, гвардейцы психанули — все виноваты, значит, не виноват никто. И эту линию власти США гнут до сих пор, хотя против них появляется все больше и больше свидетельств. Проведенный на следующий день после стрельбы опрос ВЦИОМа — да еб твою мать! Не ВЦИОМа, а агентства Gallup, конечно же — показал, что 58% благопорядочных американцев возложили вину за произошедшее на волосатых хиппи-комми-студентиков, и только 11% обвинили гвардейцев. Самодеятельные вигиланты и патриотично настроенные граждане устраивали на местах перегибы и пиздили рандомных студентов (иногда насмерть) в назидание остальным.
Как и ожидалось, СССР не мог пройти мимо без ехидного: «Опаньки, а у вас студентов линчуют!» Забавно, что они до сих пор теребят эту тему в том же ключе, но журналистика RT не способна подняться выше унылой халтуры с косяками по фактуре. Куда им до репортажа Стуруа. Евгений Евтушенко, если кому интересно, выстроил стих на фразе, которую Элисон произнесла за день до расстрела, когда во время еще одной акции пыталась заткнуть дуло гвардейской винтовки цветком: «Цветы лучше пуль».
«Тот, кто любит цветы,
Тот, естественно, пулям не нравится.
Пули — леди ревнивые.
Стоит ли ждать доброты?
Девятнадцатилетняя Аллисон Краузе,
Ты убита за то, что любила цветы.
Это было Чистейших надежд выражение,
В миг, Когда, беззащитна, как совести тоненький пульс,
Ты вложила цветок
В держимордово дуло ружейное
И сказала: «Цветы лучше пуль».
Не дарите цветов государству,
Где правда карается.
Государства такого отдарок циничен, жесток.
И отдарком была тебе, Аллисон Краузе,
Пуля,
Вытолкнувшая цветок.
Пусть все яблони мира
Не в белое — в траур оденутся!
Ах, как пахнет сирень,
Но не чувствуешь ты ничего.
Как сказал президент про тебя,
Ты «бездельница».
Каждый мертвый — бездельник,
Но это вина не его.
Встаньте, девочки Токио,
Мальчики Рима,
Поднимайте цветы
Против общего злого врага!
Дуньте разом на все одуванчики мира!
О, какая великая будет пурга!
Собирайтесь, цветы, на войну!
Покарайте карателей!
За тюльпаном тюльпан,
За левкоем левкой,
Вырываясь от гнева
Из клумб аккуратненьких,
Глотки всех лицемеров
Заткните корнями с землей!
Ты опутай, жасмин,
Миноносцев подводные лопасти!
Залепляя прицелы,
Ты в линзы отчаянно впейся, репей!
Встаньте, лилии Ганга И нильские лотосы,
И скрутите винты самолетов,
Беременных смертью детей!
Розы, вы не гордитесь, Когда продадут подороже!
Пусть приятно касаться
Девической нежной щеки, —
Бензобаки Прокалывайте Бомбардировщикам!
Подлинней, поострей отрастите шипы!
Собирайтесь, цветы, на войну!
Защитите прекрасное!
Затопите шоссе и проселки,
Как армии грозный поток,
И в колонны людей и цветов
Встань, убитая Аллисон Краузе,
Как бессмертник эпохи — Протеста колючий цветок!»
Под влиянием расстрела в Кенте группа Genesis записала трек The knife. Так получилось, что как раз с него я познакомилась и с их творчеством, и с самой историей. Тут текст и комментарий.
Теперь понятнее? Я не хочу, чтобы было, «как в Америке». И я не хочу, чтоб было, как в России. Я хочу — чтобы все было нормально. История правителей и правительств писана грязью и кровью. Чем меньше власти принадлежит властям, тем лучше. Чем меньше ответственности доверено чиновникам, чем прозрачнее их деятельность, чем более люто на них давят общественность, журналисты и политические соперники, тем лучше. В мире множество стран, у которых есть чему поучиться, и множество моделей развития, в которых найдутся актуальные для нас элементы. Придет время, и мы будем говорить о том, какие реформы представляются нам оптимальными.
А пока давайте откинемся на спинки кресел, и помечтаем об Америке, которой не будет никогда.