Здраствуйте все, я инвалид 1 группы. Сегодня я продолжаю публиковать повесть деда Петрова Андрея Дмитриевича с разрешения Петрова Михаила Андреевича.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
1.
В этот день комдив Григорий Михайлович Пряничников находился в прескверном настроении. Вызвано оно было тем, что задуманный им план не увенчался успехом. Дело в том, что совсем недавно он получил известие от вышестоящего командования об отводе его дивизии в глубокий тыл на пополнение и отдых. Он так же знал, что на подходе новая дивизия, которая должна сменить. Для своего преемника-командира новой девизии,- комдив решил преподнести нечто вроде приятного сюрприза. Он решил занять оборону немцев на возвышающимся плато, которое господствовало над месностью, занятой его войсками.
С высоты плато- этих выгодных позиций,- немцы доставляли много неприятностей нашим. Они отлично просматривали всю нашу месность до самого леса, где в основном-то дислоцировались тылы дивизии. Любое передвижение на нашей стороне сразу же замечалось немецкими артилерийскими наблюдателями, которые незамедлительно передовали данные на свои батареи и те сразу же открывали огонь. В дневное время даже одиночные передвижения на нашей стороне беспощадно обстреливались из орудий или минометов. С занятием плато обстановка наших войск во много раз улудшилась бы. Комдиву очень хотелось, чтобы его приемник не смог ни в чем упрекнуть его. Но атака второго батальона захлебнулась и задача, поставленная им, оказалась невыполнимой. Вот это- то и испортило его настроение, да так, что он места себе не находил от такой неудачи. Словно только что пойманный тигр в клетке, ходил взад-вперед по своему блиндажу и то и дело приказывал телефонисту вызвать ему комполка Неверова или комбата второго батальона Александра Ветрова. По долгу, грубо и зло разговаривал то с одним, то с другим из них.
Командира 41 полка подполковника Неверова комдив обвинял в плохом руководстве боем, а так же в нерасторопности, несообразительности и еще во многих грехах, присущих смертным, пришлось выслушать Неверову. Но больше всего досталось комбату Ветрову. Кроме всего прочего комдив упрекал его в том, что он погубил половину солдат своего батальона понапрасну, потому что не выполнил поставленной задачи. В припадке гнева он обещал разжаловать его и отправить в штрафной батальон командиром взвода, хотя до этого дня ставил Ветрова в пример другим командирам своей дивизии. Но в этот день о заслугах Ветрова комдив не проронил ни единого словечка. В таком состоянии он не мог говорить что-либо положительное и о ком бы-то ни было из своих подчиненных, невзирая на их прошлые заслуги.
В таком настроении находился комдив, когда появился перед ним начхим майор Ярошевский. Увидев майора он сразу же набросился на него.
-Майор Ярошевский где это вы пропадаете?! Почему вас приходится разыскивать целый день? -строго спросил он, уставившись на него своими серыми на выкате глазами.
-Я товарищ комдив, был на передовой у своих разведчиков...
-Был у своих, был у наших, - иронично произнес комдив,- не дав Ярошевскому закончить фразу.- Сказал бы лучше: был у своих бездельников!
Эти слова комдива обидели начхима до глубины души. На самом деле, причем тут он? Ставка Главного Командования издала приказ, категорически запрещающий вводить в обычный бой химиков. Они предназначались только для химической войны, которую все время ожидали. Но химической войны пока что не было, и поэтому химики-деагазаторы бездействовали. Нет химической войны и прекрасно и без нее хватало жертв. Начхим в этом не виноват. Он не виноват и в том, что Ставкой был издан такой приказ. Им -то виднее каким подразделениям какие давать приказы. Да и не все химики бездельничали. Например, химразведчики не вылезали с передовой. Они наблюдали за дымовыми разрывами снарядов, подозрительные дымы исследовали на индикаторных пробирках и аккуратно почти ежедневно представляли донесения ему, начхиму Ярошевскому, о состоянии на переднем крае в химическом отношении. Какие же они бездельники?
Майор Ярошевский хотел возразить комдиву, сказать ему, что его разведчики вовсе не бездельники, а исправно несут службу, исправно воюют, но не решился. "Для чего вступать в пререкания?- подумал он.-Комдив и без того в скверном настроении. Да и что я докажу ему? Для него и химразведчики- химики, а это означает-бездельники! Лишние пререкания еще больше обозлят его."- И майор промолчал.
-Майор Ярошевский, знаете ли вы о том, что солдаты второго батальона уже целый день лежат в снегу под носом противника? Комбат не может ни накормить их, ни подвести боеприпасы им. Обстановка во втором батальоне сложилась очень скверная...
-Знаю товарищ комдив, я находился на переднем крае во время боя и все видел своими глазами.
Комдив пристально посмотрел на Ярошевского, и на этот раз выслушал его до конца. Чисто выбритое волевое лицо его заметно смягчилось, посветлело. Майор заметил это и подумал:" Кажется, чем- то угодил." На душе Ярошевского полегчало.
-Вот как!- воскликнул комдив в удивлении.-Оказывается вы отлично знакомы с обстановкой во втором батальоне. Извените, этого я не ожидал от вас. Ну что ж, тем лучше тем лучше...
Для кого лучше, майор Ярошевский пока что не знал. Лучше не то для него, комдива, не то для майора Ярошевского. Но вскоре понял, лучше для комдива, так как у него появилась зацепка.
-У комбата Ветрова,-загоаорил комдив более спокойно,- да и коммолка Неаерова паническое настроение. После сегодняшнего неудачного боя они перестали верить в свои силы. Они настойчиво, прямо-таки в один голос,- уверяют меня, что одним батальоном без поддержки тяжелой артилерии и танков, нам не удастся выбить немцев с этого сильно укрепленного плато. Но где я возьму для них танки и тяжелую артилерию? Этого нет не только на участке нашей дивизии, но и на ближайшем фронте. Я даже не могу сосредоточить в район второго батальона всю артилерию артполка. Дивизия моя занимает оборону не менее десяти километров, и каждый ее участок нуждается в артилерийской поддержке. Все что было в моей возможности, все, что смог, я отдал второму батальону. Чего им еще?!
Майор стоял, внимательно вслушивался в слова комдива. "Жалуется, к чему-то ведет?"- думал он.
-По данным нашей разведки,-продолжал комдив,- у немцев против второго батальона не более одной роты обороняющихся. Сила, как видите, не ахти как велика. Следовательно, одного нашего батальона должно хватить, чтобы выбить немцев и овладеть плато. Сегодня мы попытались это сделать, но атака получилась неудачной, захлебнулась. Уложили половину батальона солдат, а цели не добились: плато как было у немцев, так и осталось у них. Теперь как у комбата Ветрова, так и у комполка Неверова паническое настроение. Они считают, что из создавшегося положения выход один: отвести батальон на старые позиции, в свои траншеи, откуда наступали...
Комдив помолчал прошелся взад-вперед и твердо сказал:
-Но этому не бывать! Я категорически запретил им отводить батальон, потому что вполне уверен, силами батальона мы должны выбить немцев с этого плато. Майор Ярошевский, я надеюсь на вас...
-Я слушаю вас, товарищ комдив....
-Вы знаете обстановку во втором батальоне, поэтому мне нет смысла объяснять ее вам. Я приказываю вам подготовить новую атаку и занять плато.
"Вот и зацепка-я знаю обстановку. Значит, меня и нужно сунуть туда. Но если бы я и не знал обстановки, то и тогда послал бы меня. Придирку нашел, а решил уж все заранее,-неодобрительно думал майор, но тут же подтвердил, что он действительно знает ее.
-Да, товарищ комдив, я отлично знаю обстановку в этом батальоне.
-Я даю вам полное право на то, чтобы вы подготовили новую атаку и заняли плато. Будете действовать от моего имени.
В голове майора Ярошевского промелькнуло:" Пехотные командиры не сумели занять плато, а я что смогу? Не могу же провести операцию по-щучьему велению." Ярошевский молчал, ожидая, что еще скажет комдив. От напряженного ожидания пот покрыл его лицо, а ноги ослабли так, что еле держали. Майор почувствовал эту слабость, и ему захотелось присесть. Но комдив не приглашал садится. Ярошевскому пришлось напряч все силы, чтобы не выдать своей слабости.
-Завтра в 9.00 вы доложете мне о взятии плато,- твердым, решительным тоном, в котором прозвучала железная нотка, добавил комдив. -Вам задача ясна?
-Так точно, ясна!- ответил Ярошевский и на мгновение замялся.
-Ну, что еще?
-Но прказ Ставки?- напомнил он комдиву о химиках.
Ярошевскому казалось, что давая приказ о взятии плато, комдив имел ввиду химроту. С помощью солдат- химиков он, майор Ярошевский, займет плато. Но майор ошибся, это он понял тотчас. Напоминание о приказе Ставки вызвало бурную реакцию у комдива.
-Я не сказал чтобы твоих химиков вводить в бой!- вспылил он, нажимая на слово "твоих".
-Тогда как же я возьму сильноукрепленное плато?- в растерянности спросил Ярошевский.
-Как сумеешь, так и бери! А химиков я не приказываю вводить в бой. Вам ясно?! Сам поднимай батальон и веди в атаку.
Но и этим комдив нарушал приказ Ставки о химиках, потому что и он, майор Ярошевский, тоже ведь химик. Следовательно, комдив превышал свои полномочия; он не имел права приказывать начхиму поднимать пехоту и вести ее в атаку. Это прекрасно понимал Ярошевский и вновь хотел напомнить об этом комдиву. Но воздержался." Подумает еще, что я трушу".
-Повторяю: завтра в 9.00 утра лично доложите мне о взятии плато. Майор Ярошевский, если вы этого не сделаете, не посмотрю на то, что вы начхим и на приказ Ставки,- под суд отдам. За невыполнение приказа вас будет судить военный трибунал- это уж слишком!
Угроза оказатся под судом трибунала, которая также, как и нарушение приказа Ставки Главного Командования, была явно несправедливой, вызывала у майора силы к сопротивлению. Он набрался храбрости и возразил:
-Почему вы угрожаете требуналом мне? Я не пехотный командир и не командывал батальоном, который не выполнил вашего приказа. А тем, кто виновен в провале, ничего не обещаете, кроме как называете их паникерами?
-На этот счет у меня свое соображение, и я от него не отступлюсь... майор Ярошевский, выполняйте мой приказ!
-Слушаюсь, товарищ комдив, разрешите идти?- спросил майор Ярошевский в надежде поскорее скрытся с глаз комдива. Он хорошо знал, что дальнейший разговор с ним ни к чему не приведет: все останется так, как он задумал.
Словно из парной бани, майор поспешно вышел из блиндажа комдива. В душе его кипела бессмысленная ярость, и мысли путались в хаотическом сочетании, так что он оказался не в состоянии справится с ними и привести в порядок, чтобы сосредоточится на главном: обдумать свое положение в сложившейся ситуации. Он так был расстроен, что забыл зайти в расположение химроты, чтобы разменятся шинелями и поесть.
Продолжение следует.
Оглавление:
Глава первая.
1.
2.
3.
4.
5(1).
6(2).
8.
Спасибо за прочтение, если понравилось ставте лайки и подписывайтесь на мой канал. Фотография взята из личного архива.
