"Это не был гений, парящий в облаках. Это был один из нас." (с) из фильма Е.Ласкари "Олег Григорьев. Портрет "под мухой"".
***
Есть такие подвижники от искусства, которые весьма скромны в представлениях о своих собственных способностях, а их значимость не всегда очевидна по общепринятым понятиям.
Они грешны всеми пороками. И любить их самих порой невозможно. Но невозможно порой не любить их творчество.
***
Олег Григорьев (1943-1992) должен был стать художником. Этот дар проявлялся у него с раннего детства.
"Он должен был стать художником, но, по его собственным словам, „не отстоял себя как живописца“. В начале шестидесятых Григорьева изгнали из художественной школы при Академии художеств. Изгнали за то, что рисовал не то и не так. За то, что был насмешлив и скандален. За то, что имел особый взгляд, улавливающий смешную и трагичную алогичность жизни." М.Яснов (Поэт, переводчик, детский писатель)
А вообще-то его изгнали из художественной школы не только за это. Пытаясь найти свой стиль, Олег, например, копировал работы Босха и русские иконы. За это, в махровые советские годы, его отправили на принудительное лечение в пcиxиaтричecкyю клиникy. И отчислили из училища.
После выхода с "лечения" и появились стихи...
***
Знающие люди пишут, что поэту Олегу Григорьеву особенно удавались стихи для детей.
Да, хорошая детская литература - это важно! Её не сильно много. И у него это получалось, да. ЧУдно и чуднО, но я вычитала у него стишки и двустишия, которые в детстве мы считали дворовыми. А ведь когда творчество уходит в народ, что это, как не признание.
"Я писал для детей совершенно искренне. И пытался делать это хорошо! Для детей труднее писать, чем для взрослых...надо выше писать." О.Григорьев
Он писал для детей... Но его собственная дочь в два года попала в детский дом, потому что Олег был не в состоянии о ней заботиться, а мать девочки попала в сумасшедший дом.
Его детство. Из воспоминаний его брата Владимира:
"В Ленинград после блокады с мамой - отец нас бросил - мы приехали в 46 году. Переселили нас напротив Исаакиевского собора. Это подвал был. Мама вставала рано утром, в 6 часов, уходила на работу. Закрывались (с Олегом) одеялом и чувствовали, что по нам, по одеялу, бегают крысы. Мы их просто сбрасывали, вот... и продолжали спать. Вот такое наше было начало детства."
Но все "витамины роста" уже выпиты, детство давно кончилось.
Я полюбила стихи Григорьева именно здесь и сейчас. За чёрный юмор и пронзительную, практически безжалостную самоиронию, безо всяких завихрений самолюбования. Эти качества я в любом человеке ценю. У него всё легко и точно, честно и просто, без замаха на великое и потуг напичкать простые мысли трудноусвояемыми эпитетами. Без всякого наносного и блестящего, но от его стихов у меня исключительные впечатления. Да он просто смеётся над собой, над своим и чужим обывательством. Над всеми нами, над тем, как мы порой пытаемся строить из себя важность в самой банальной суете. Если подумать, при современном устройстве мира, уверенность в своём величии - это и правда смешно. Этим Григорьев мне напоминает умницу Хармса.
"Исследователь низового быта." Ю.Медведев (художник)
***
В квартире что-то упало.
Обошел весь дом.
Но нигде ничего не лежало —
А может, так громко что-то встало?
***
Приехала жена из Сочи
Черная, как сапог.
Я даже вначале обрадовался очень,
Потому что сразу узнать не мог.
***
Растворил жену в кислоте…
Вот бы по кайфу зажили!
Да дети нынче пошли не те —
Взяли и заложили.
***
Много нас по подобию божию
И все-таки каждый с изъяном.
Будем считать что изъянами
Обязаны мы обезьянам.
***
Читаешь, улыбаешься, где и хихикнешь. И кажется, ой, милота какая! Вот же весело, развлекуха... О, конечно нет. Это же поэт! И поклон за тему усталости от толпы, такую созвучную многим моим внутренним настройкам.
***
Как бумажный пароходик,
Среди острых, страшных льдин,
Грозно стиснутый народом,
Я лавирую один.
***
Людей стало много-много,
Надо было спасаться.
Собрал сухарей я в дорогу,
И посох взял, опираться.
— Когда вернешься? — спросила мама.
— Когда людей станет мало.
***
Странно выглядит, ведь друзья говорили, что главным его даром было общение. Он был повесой изрядным, гулякой, он даже и не сопротивлялся своей тяге к непомерным возлияниям. Он был серьёзно болен этим почти всю сознательную жизнь. Но за то он уже и сам ответил перед тем, кто его же и создал человеком. И мне ли рассуждать о его возлияниях, когда нам остались его душевные излияния.
***
Горькие длинные слезы из глаз по щекам на плечи,
Как парафин из свечек,
Капают,
Пол протыкают.
Соседи внизу визжат —
Слезы мои черепа им насквозь прожигают.
А семечки от яблоков
Решил я закопать.
Не надо будет яблоки
На рынке покупать.
Один человек жил боком,
Другой спиной.
А Сатана представлялся Богом,
А Бог прикидывался Сатаной.
А семечки от яблоков
Решил я растоптать.
Не надо будет яблоки
С веток собирать.
Человек в моей голове поселился.
Двигает мебелью, кашляет и ругается,
Ходит из угла в угол по комнате —
Голова моя из стороны в сторону качается.
И травлю я его спиртом и кодеином,
Выкуриваю гашишем и табаком.
А он опрокидывает на пол ящики с инструментом,
И вбивает гвозди в затылок молотком.
***
И сама собой пришла и песня, без раздумий, естественно, как само собой разумеющееся.
Так же, как строчка за строчкой, за рифмой в стихах Григорьева, так же я иду, как только Егор начинает петь, за ним след в след, "в рифму" с его интонацией. Его голос рвётся - то же и у меня внутри, а потом он тихо - и будто кто руки мои холодные греет. Он и петь-то вроде не старается, а оно получается. Такой у него голос. Живёт...
***
P.S. На похоронах Олега Григорьева друзья кидали в его могилу листы бумаги, исписанные его стихами.
"Смерть прекрасна и так же легка,
Как выход из куколки мотылька." О.Григорьев