Завелась инда в царстве-государстве хворь жуткая, язва моровая. Летает по воздуху — маленькая, аж невидимая, в нос, в дыхало лезет. А кто не уберёгся — тому всё, карачун. Поначалу жар и дурнота, потом нюх отобьёт так, что даже амброзия заморская тухлой рыбой отзывает, а под конец дыхало закроет совсем напрочь — тут и смерть тебе. И ни баня, ни водка, ни травки целебные, ни наговоры животворящие не помогают. Главное, отроки с отроковицами болеют не всерьёз — ну, почихают, ну, покашляют — и здоровы. А почтенные бояре, мужи государственные , если уж подхватили эту заразу — всё, пиши пропало. Если какие и выживут, то уж насовсем остаются немощны и головой скорбны — ни к девкам под бочок, ни в царёву дружину.
Что тут делать?
Поначалу повелел царь-батюшка окна в теремах, да избах тряпками завесить, по гостям не гостевать, больше двух не собираться, а коли за нуждой непременно надо, так и на рожи тряпки нацепить, чтобы зараза случаем в дыхало не пролезла, а у больного наружу через дыхало не вылезла. И указ издал: кого, мол, на людях без тряпки на роже заметят, поначалу брать налог за непослушание, а вдругоядь заметят — везти сначала в пытошную и на дыбе ломать, чтобы неповадно было разводить заразу смертельную, а там и казнить неслуха. После того указа, кстати, заразу стали звать коронованной.
Ну, народ спервоначалу послушался, все тряпки у баб извели, всю воду колодезную на мытьё рук, да на стирку тряпок тех вылили, однако, видят — моровая язва-то не уходит, и смекнули, что зараза та слишком мелкая, тряпками её ловить — всё равно. что комаров частоколом, ну, и начали опостылевшие тряпки снимать, да прятать, а как стрельца или другого к царю приближённого увидят, сейчас из кармана тряпку тянут, на рожу вяжут - дескать, и не снимал. и не думал даже.
Что тут делать? Мрут подданные, как мухи, да всё из приближённых, стольников, постельничих — вот-вот самого царя-батюшку заразят. Собрал тогда царь со всего царства-государства мужей учёных, ведунов , да умников и клич кинул: «Кто от моровой язвы средство годящее удумает, тому полцарства жалую, да дочку мою царевну несовершеннолетнюю в нагрузку дам — ничего, что прыщава и раздобрела не в меру на царёвых кушаньях — на хозяйстве, да с мужем на ласки ненасытным живо в стройность войдёт.
Ну, перепоясали чресла мужи учёные, засели за книги мудрые — стараются. Оно, прыщавая невеста-то им, вроде, и не к чему, но полцарства-то другое дело, полцарства на дороге не валяется. И вот, наконец, надумали сразу трое: один — из города Гамалы, иноземный лекарь, головастый; другой — местный, из попов, учёный в специальной царской академии, а третий — самоучка, с киевского тракта, из чумаков — торговых людей. А надумали они одно и то ж. Давно заметили люди, что те, кто заразу подхватил, да перемогся, больше уж не хворает, хоть вовсе ею дыши, и решили сии мужи наловить заразу смертную , простым глазом не видимую, в плошку специальную собрать , плошку ту ядами травить, огнём жечь, морозом морозить, да колдовскими заговорами мучить, а как зараза от холода, жара, да колдовства ослабнет, запустить её всем подданным в дыхала , молясь, чтобы перемоглись. Авось, и перемогутся от ослабевшей-то заразы. а перемогутся, и сильной не захворают.
Ну, сказано — сделано. Каждый из троих на свой лад заразу жёг-морозил, ядами травил , да так, что она и навовсе облик потеряла. Потом докладывают царю. «Я, — говорит первый, из Гамалы который, — так учинил колдовством, что зараза больше расти не сможет — в кого попадёт, так и останется, пока совсем не вымрет. Стало быть, человек переможется — и уж не захворает больше». «Я, — говорит второй, который из попов, — то же самое сотворил, да не колдовством поганым, а молитвою горячей. Зараза проклятая от молитвы в изумление вошла и всю свою силу -злобу растратила». А третий, который торговый человек, говорит: «А я не молился и заклинаний не читал, я взял заразу, от которой уже какие люди перемоглись, и её жёг-морозил». Выслушал царь — видит: все трое дело говорят . А полцарства-то одно, и дочь у царя, раскрасавица прыщавая, тоже в единственном числе только. Вот и решил он схитрить - сказал, что награду тому даст, кто больше людей от заразы неминучей спасёт своими чудодейственными средствами. «Устрою, — говорит, — между вами состязание. Кто, говорит, больше половины царства склонит на свою сторону, тот награду и получит, а кто не сможет , того на кол посажу». Сам себе думает: "Полцарства-то - два, а молодцов-то трое, не разделить им. Авось, каждый по трети попользует - и подданные здоровы, и платить не надо".
Ну, кинулись мужи учёные своими придумками царских подданных потчевать, вперегонки — и кола-то боятся, и полцарства хочется.
А тут из-за заграницы прибыли послы хитроумные, политесу обученные. Смотрят на такое дело, смекают: «Эти, что ж, болеть теперь перестанут. А наши? Этак мы на случай войны не в профите будем - и войну проиграем, и кругом должны окажемся. Надо бы у них снадобье-то как-никак выманить».
Вот и наняли они наушников. да шептунов, чтобы народ смущать, чтобы рассказывать тому народу, будто заразу выдумали купчины пройдошливые, да жулики, и что на самом деле заразы нет никакой, а есть зато снадобье колдовское, заговорённое, нарочно от врага рода человеческого, которое учёные мужи по царёву приказу неугодным раздают, и кто к нему близко подойдёт, не говоря уж, что попробует, тот сразу сделается скотиной бессловесной, у самого дьявола на особой заметке, и будет дьяволу служить на побегушках, все его приказы исполнять и поделать ничего не сможет, а то и вовсе, где живым стоял, там мёртвым ляжет.
Забоялись подданные, стали ругать царёвых умников, проклинать, прятаться от них, вот-вот бить начнут. Царь тоже со своей стороны не отстаёт - колом грозится.
Тут послы — к тем мужам учёным: давайте, говорит. нам ваше снадобье, мы его в страны заморские увезём и вас с ним, называется "емиграция" - сиречь "политическое укрывательство", а за ваш ум наши цари-короли вам и по полцарству, и по прекрасной королевишне, не худой-не толстой, да без прыщей, да ещё каждая на роялях играет, и котлеты печёт, и вышивает — хошь гладью, хошь крестиком. Учёные мужи подумали-подумали, видят: деваться некуда - да и согласились. Вот и отправилось заговорённое снадобье за границу, победили там хворь лютую, учёные мужи на королевишнах женились, те ещё тьму учёных нарожали, а царю - хитровану — кошкин хвост.