Мир изобилует одиночками, которые не очень-то стремятся к заключению пожизненных союзов. Они, так сказать, живут для себя. И отношения для них — лишь временные сильные переживания, приключения, если угодно. Эгоистично это? И «лечится» ли?
Он
Леденящий душу, как одинокий удар большого колокола, стылый мрак. Едва дрожит кровавым светом фонарей гладь речной воды, ограниченная гранитом. Запёкшаяся корка электрического пламени на зданиях и тротуарах. Манекены в помпезных витринах, всем своим видом говорящие, что смерти нет, напоминают памятники в честь самых расточительных героев шоппинга. Визжащий на крайних скоростях слалом гололёда.
Он возвращается с работы. Кончилась очередная смена в магазине. Ему надо домой, там ждёт его девушка, что переехала не так уж давно. Но моему коллеге домой не хочется.
Они любили друг друга долго и счастливо, насколько я могу судить по рассказам его и тому, как он её встречал, когда та приходила в торговый зал навестить. Она носила ему обеды. Всё было трогательно.
Они любили друг друга… целый год.
Она
Соединившись с толпою, растущей сама из себя, неторопливо идущий с работы сотрудник становится просто прохожим. В толпе приходится помнить о времени. Ты опаздываешь. А когда уже за полночь, мысли наперегонки со сном лезут наружу, торопятся, словно та же самая толпа.
Она страдает от спешки, следуя в свою контору, сесть за стол, скорее открыть на рабочем столе документ, в котором ведётся работа. Документ на мониторе горит, словно рукопись в камине, беспокоит, скорее бы справиться, чтобы начать другой. Может, он так сильно не будет томить.
Девушка работает автоматически, словно сама — только плата в компьютере. Она работает, чувствуя саму себя оплатой за собственный труд. Она стремится только к одному — к нему. Она знает, сегодня очередной день, когда с работы она приедет к нему домой. И это чувство несёт её. И в документе всё становится как надо по заданию.
В квартире темно. Она заканчивает раньше, тревожно звякают её ключи от его входной двери. Она, не зажигая света, ждёт, когда он вернётся. Его магазин закрывается в десять. Бездумно листает новостную ленту социальной сети в смартфоне, переключая короткие ролики с юмором, трюками, мастер-классами.
Одиннадцать часов. Тихо играет поп-музыка. Сумочка смята, лежит на полу. Ни шагов, ни замочного хруста, ни скрипа дверей. Ничего.
Он не торопится домой. Он зачарованно разглядывает город, неторопливо шагая через мост и дальше по улице, рассуждает:
— Я груз литературных истин испытываю буквально на вес, разбирая привычно поставку утром. Живу, хандря и поражая коллег по смене пустопорожним красноречием в духе телевизионной программы. Кого бы оно волновало.
Он полагал, всё может быть просто. Вон, окружающие сверстники легко перекатываются от одного к другому, тасуются между собой в разном порядке. Как потеплело однажды, и сблизились, так и похолодание отдаляет, чувство льда призывает покинуть друг друга, отправиться в иные тёплые края. Гармония. Да и к чему, особенно в юности, себя запирать обязательством верности?
Другая
Как привычная сосенка в окошке дачи, на которую не ездишь, поскольку всё детство каникулы на ней проводил. Так он видел теперь, спустя год, эту милую девушку.
Он привык наблюдать её спящей, спешащей, моющейся. Он видел, как она чесалась, слышал, как чихала. Его не тревожили больше её всхлипы, улыбка стала вроде плаката на стенке. Часть интерьера.
Сокровенные изгибы тела иссякли, он открыл счёт её неуклюжим положениям, когда живот не так торчит, когда подобраны бёдра, когда подбородок огромен.
Эти метаморфозы огорчали. Не так на фото, где модели, как манекены в той витрине — все на подбор в удачных позах.
И вот предательская мысль.
Наверное, есть лучше.
И даже близко.
Как по мне, его Другая (наша с ним коллега) была вообще некрасивая. О вкусах не спорят. Хотя в красоте ли дело? Она была совсем другая. Ни единой чертой не напоминала типаж его сожительницы.
— Во мне отмечают претенциозность и спесь. Ценят не мысли, а слова, которыми я их произнёс. При этом мысли не пытаются понять, — он любил рассуждать при ней, а она, Другая, грубовато подтрунивала, ловко приводя такие сравнения для его поведения и внешности, которые превращали коллегу в мультяшку, гномика, комика, всякого рода ничтожество.
Это особый класс комплимента для мужчины — получить уничижительную характеристику от женщины. Он хохотал, как от щекотки. Освобождение от уз тяжёлой, развитой романтики печальной подруги ему дало новых красок, вкусов и чувств. Не иначе — путешествие в иную реальность.
Мир — это наше отношение к нему. Но оно частенько зависит от воздействия на нас.
С воздействием у Другой всё было как следует. Она очаровывала коллегу скоростью, мальчишеским задором, грубоватой насмешливостью. Не доставало одного — близости. Он уходил один со смены и мечтательно бродил так долго, что при желании, мог бы сократить свой транспортный маршрут до дома на несколько станций метро.
Час ночи. Юный организм способен и не высыпаться. Коллега привык приходить в себя по пути на смену. А сегодня ещё и второй день графика 2/2. Он будет спать. А завтра что? Не хочется думать. Живущая с ним девушка попросит романтичности. О, нет.
Они
Она лежит одна в темноте. Она думает:
— Коллеги по цеху просто копят находки более знаменитых и признанных специалистов. Думают только про способы украсить своё бытие. Больше средств на роскошь досуга средь города-циника, сердце которого топят бумагой банкнот! Жизнь у каждого одна, надо успеть себя порадовать. А иные живут очень кратко. Как многим просто не везёт с телами, формами, здоровьем, психикой, социальным положением… Я хочу жизнь прожить с человеком. Так лучше, чем просто зарабатывать и забываться от того, что это всё однажды кончится. Хочу быть в горе и радости, пока смерть не разлучит нас. Нет, не хочу с ним разлучаться, хочу бесконечную загробную жизнь вместе с ним. Почему?
Тут ей буквально становится больно, ещё откуда-то приходит дурнота, но она подавляет дурноту.
— Я просто люблю, и всё тут, — ей больше не хочется думать.
Она заставляет себя опять открыть ленту новостей.
Его близость с Другой случилась однажды, когда смешливая напарница согласилась разделить его скитания после работы уже изученными тропами городского лабиринта. Он быстро понял, что она имеет нескольких близких друзей, а с ним лишь удовлетворила любопытство...
Продолжение
Андрей Климачёв