На кого бог пошлёт... Глава 21
Глава 22
Лоб у Макса оказался просто чугунным. Во всех смыслах этого слова. Стукнувшись с другом головами под столом, куда он уронил шайбу от настольного хоккея, оба синхронно зашипели. Но даже удар в лоб не сбил Авдеева с темы.
– Подумай, Иваныч, ты очень рискуешь.
Бросив шайбу на игровое поле, Сергей подумал не о риске, а о том, что пришёл в субботу в офис доделать не спеша кое-какие дела и уже с чистой совестью отправиться на свидание с Таней. Но Макс, призванный на помощь, в делах не помог, а окончательно сбил с рабочего настроения. И, махнув рукой на планы, Сергей решил поиграть с ним в хоккей.
Дорогие читатели, данный рассказ был написан как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и лишь минимально переработан позже путём замены некоторых имён. Хотя характеры центральных персонажей из сериала не брались уже тогда и были выдуманы автором, автор так же «поиграл» персонажами, изменив их роли. В рассказе тем не менее встречаются ситуации и фразы из сериала, многие персонажи второго плана сохранены из исходника. Действие происходит в 2005 году, отсюда некоторые технические и бытовые моменты, свойственные тому времени и странные сейчас. Рассказик простенький, жанр – юмор, мелодрама. Надеюсь, вам понравится!
– Чугунная башка ты, Максимка, – сказал Сергей. – Мыслишь штампами, а ещё меня обвиняешь, что якобы не имею фантазии.
– Посмотрим, как ты запоёшь в ЗАГСе, куда тебя доставит её папаша-танкист, узнав, что ты лишил его наследницу невинности.
– Он не танкист, он бухгалтер, неважно, что в воинской части…
– Один хрен, – сообщил Авдеев, – танк по блату одолжит. Не связывайся, Иваныч, оно того не стоит.
– У нас сегодня свидание на троих, так что никому ничто не угрожает.
– Я перестал понимать, что и зачем ты делаешь.
– Просто хочу увидеть Таню. Меня к ней тянет, – объяснил Сергей. – Мне с ней хорошо. А Кира – отличный буфер. Как бы меня там ни заклинило, ничего сделать я не смогу. Только глядеть.
– Мазохист, – вздохнул Макс, – а ещё недавно был нормальным.
– Молчал бы. Скажи спасибо, что я не придушил тебя за подставу с баром.
– Я решил, что девушка должна знать хоть часть правды о тебе, – Макс слишком энергично дёрнул рычажки, и шайба снова вывалилась на пол. – Пусть будет в курсе, что на серенады ты не способен.
– Да чёрт с ней, с серенадой… Когда мы вышли на улицу и я увидел Машку Тропинкину с каким-то хмырём…
На решение у него была ровно секунда. Заметь его Маша – непременно подошла бы здороваться и задавать дурацкие вопросы, Таня бы её увидела, услышала лишнее… За секунду он смог придумать только одно – начать целоваться с Таней, повернувшись к Тропинкиной спиной. Авось не узнает. Поцелуй в баре по указке ведущего и поцелуем считать было нельзя, зато на улице… Таня вдруг принялась ему отвечать, будто природа включила умения, законсервированные до этой секунды за ненадобностью. И произнося «поехали», он чудом не договорил «ко мне». Штирлиц был на грани провала. После такого свидания нужна была пауза. И мироздание проявило к нему милосердие – назавтра Таня извинилась, сказав, что намерена задержаться в банке допоздна – её, видите ли, пересадили на другое место, где до неё сидела какая-то клиническая дура. Вот за дурой надо было что-то разгребать. Да и самому Сергею стало не до вечерних гуляний. Отец продал дом и был занят перевозкой оттуда имущества, а в «Волшебнице» начинали готовиться к предстоящему показу. Договорившись с Таней, что непременно встретятся в выходные, он получил и время на размышления – нужно ли ему происходящее. Будто он, начав уже падать в пропасть, в последний момент зацепился за торчащие над ней, как бывает в мультиках, ветки деревьев, и теперь думает – то ли разжать руки и полететь, то ли попытаться влезть обратно на твёрдую почву. То, что он испытывал, было для него новым, но сказать – да, это любовь – пока не мог. И осторожно обозначал всё словом «тяга». Тянет к Тане. Не только физически, а как-то полностью… Но любовь ли это? И любит ли его Таня? Макс, с которым он пытался в этом вопросе разобраться – ведь две головы лучше, чем одна, – сводил всё к шуточкам или страшилкам, и Сергей скоро пожалел, что вообще ему что-то рассказывал. Просто так повелось, и насчёт женщин они секретов друг от друга не имели. Раньше.
– Машину якобы снова у меня одолжишь, инженер-пешеход?
– Сегодня не пригодится.
– А, да, ты же с коляской.
– Круче, – Сергей усмехнулся, – мама сказала – повесит на меня Кирюху в сумке-кенгуру. Мол, скучает барышня в коляске, по сторонам из сумки удобнее глазеть.
Макс поперхнулся воздухом, схватился за сердце и принялся изображать смерть в расцвете лет.
– Дурак ты, Авдеев.
– Главное – не втянуться. А то привыкнешь нянчить младенцев, и жизнь твоя не будет стоить ломаного цента…
Завершив очередной хоккейный матч, Сергей отправился к родителям. Сумка-кенгуру оказалась штукой удобной, вот только Сергея всерьёз беспокоило, что случись с Кирой то, что было в первую Танину прогулку, произойдёт это прямо на его животе. Нет, понятно – памперс, штанишки, сама сумка, – но всё равно как-то неприятно. Мама, собирая их на прогулку, не замолкая тарахтела: как же славно, что пара часов у неё абсолютно свободна. Кирочка ведь совершенно не даёт заниматься делами. Пора бы уже перебрать одежду, решить, что они забирают в Прагу, а что им там будет не нужно. Упаковать ненужное в коробки и позвонить в социальный центр – пускай забирают. А копошиться в шкафах при малышке нереально. Она просится на руки, не соглашаясь посидеть в кроватке с игрушками. Два часа… такой подарок!
– Я всё понял, мам, – сказал Сергей, – два часа нас не будет. Может, даже три.