Глава 10
– Что, съел? – Таня метнула телефон на стол так, что тот чуть не разбился, пролетев мимо.
Накал спора с Резниковым, валяющимся на её диване, скрестив руки на груди и презрительно глядя в потолок, достиг своего пика.
– Свидание? – продолжая кривить физиономию, спросил Толя.
– Представь себе.
– Ты, он, коляска и десяток кругов по парку. А может, он уйдёт, и тогда – ты, коляска и круги… Завидная программа.
Дорогие читатели, данный рассказ был написан как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и лишь минимально переработан позже путём замены некоторых имён. Хотя характеры центральных персонажей из сериала не брались уже тогда и были выдуманы автором, автор так же «поиграл» персонажами, изменив их роли. В рассказе тем не менее встречаются ситуации и фразы из сериала, многие персонажи второго плана сохранены из исходника. Действие происходит в 2005 году, отсюда некоторые технические и бытовые моменты, свойственные тому времени и странные сейчас. Рассказик простенький, жанр – юмор, мелодрама. Надеюсь, вам понравится!
– Он сказал: «Давай куда-нибудь сходим»! Значит, не уйдёт. И возможно, мы даже из парка выйдем.
– В ресторан с детскими столиками. Или нет… он кто? Инженер? Тогда в макдональдс.
– Толя, – Таня подняла сброшенную Толей на пол диванную подушку и испытала очередной приступ острого желания этой подушкой его треснуть. – За последнюю неделю ты стал невыносим.
Это было чистейшей правдой. Друг, ранее вполне сносный, с прошлого понедельника стремительно начал превращаться в нечто. Это нечто ворчало, брюзжало и предрекало всяческие проблемы – от личных до климатических и политических. Конечно, его можно было понять. Когда он увидел Вику Клочкову, разум его помутился от осознания, что он влюблён, а вот ей такой как он совершенно не нужен. Таня успела понять о Вике за эти дни, что девица та несобранная, безответственная, склочная и с неслабой манией величия. Денис Максимович никогда бы её не нанял, если бы не невеста, навязавшая ему столь ценного сотрудника. Шнайдерова Вика раздражала. Во вторник по какому-то поводу он орал на неё так, что Тане казалось – бумаги со всех столов слетят от звуковой волны. А вчера Викуся и вовсе не явилась на работу даже через час после положенного времени, и мрачный Денис Максимович вышел в их кредитный отдел, оглядел всех присутствующих, почему-то выбрал Таню и велел временно занять место секретаря. Это стало началом непонятного самой Тане конфликта – она вообще не была сильна в интригах. Посадили за этот стол – значит, так нужно. Выполняла Викусины обязанности – отвечала на звонки, сортировала бумаги, накопившиеся за несколько дней безответственной работы. Казалось бы, все должны этому только радоваться. И Александра Юрьевна в том числе – ведь она заместитель Дениса Максимовича и в чёткой деятельности отдела заинтересована, и тем более сама Вика, как оказалось, застрявшая где-то в дороге, потому что у неё вдруг кончился бензин. Но Воропаева, обнаружив Таню в приёмной, почему-то уставилась на её блузку, ту, что была полегкомысленней и больше подходила для установившейся на улице жары, потом попросила Таню подняться и оглядела не спеша. Испугавшись, что сейчас получит замечание по дресс-коду, Таня очень удивилась последовавшему вопросу. Вдруг перейдя на «ты», что было на работе неуместно, да и вообще казалось признаком невоспитанности, Александра Юрьевна спросила: «Ты зачем сюда влезла, Логинова?» Ответ – мол, посадил начальник – её не удовлетворил. Приказав выметаться на своё место, Воропаева отправилась в кабинет жениха и, судя по звукам, они поругались. Явившаяся позже Клочкова предупредила Таню, чтобы та даже не думала занять место секретаря. Таня хмыкнула. Зачем бы ей было метить в секретарши, когда она претендует на постоянную должность в кредитном отделе. И вот эту вредную Клочкову, опаздывающую, путающую документы и предпочитающую вместо работы красить ногти или раскладывать на мониторе пасьянс, Толя Резников вдруг полюбил всем своим несчастным сердцем. Полюбил так, что забывал просить у Таниной мамы третью котлету или четвёртый пирожок. В банке он всё старался мелькать перед Викой, которая, конечно, этого не замечала, а дома впадал в уныние, ныл и предрекал оптом мировой кризис, извержение супервулкана в Штатах и ядерную войну. Потому что ему так плохо, что плохо должно быть всему человечеству. Поныв же о своей трагической судьбе, переключался на Таню, заявляя, что у неё всё ещё непонятней. Если он видит объект своей страсти ежедневно и имеет хоть какие-то шансы с этим объектом общаться, то Танькин инженер вызвал её разок погулять с потомством да и забыл за ненадобностью. И сколько бы Танька не мечтала о его персоне, ничего ей не светит. Ведь наверняка у красивого мужчины есть и другие женщины. Просто они не такие дурашки, чтобы возиться с его коляской. И максимум, на который может рассчитывать Таня, – роль бесплатной няньки. И то вряд ли. Не звонит же.
Толя ныл-ныл и довёл Таню до этого вот поступка – самостоятельного звонка Сергею. А что – равноправие мужчин и женщин в России пока никто не отменял. По телефону Тане показалось, что Сергей обрадовался. Не спросил – что за Таня – значит, хорошо её помнит, а уж предложение куда-нибудь пойти… Сейчас она пошла бы с ним хоть на Мадагаскар. Пешком.
Испустив тягчайший вздох, Толя приподнялся, выдернул подушку из Таниных рук и уткнулся в неё носом.
– И всё равно, – начал он…
– Резников… Лучше бы ты дальше любил Бритни Спирс, – Таня села рядом со страдающим другом. – Поверь, шансов закрутить с ней роман у тебя было больше, чем с этой…
– Не надо оскорблять женщину моей мечты.
Таня замолчала. Оставалось надеяться, что помутнение это временное и вот-вот Толя вернётся в сознание и станет обычным Толей Резниковым.
На Танино счастье, на эти выходные мама с папой имели планы, не связанные с продовольственным обеспечением семьи в зиму, а всего лишь собирались за город на юбилей к одному из папиных сослуживцев. Компания там намечалась, по папиным словам, пенсионная, и Таню ехать никто не принуждал. Сварив кастрюлю борща, компота и наваяв пару противней пирожков, чтобы Танечка с Толиком не умерли с голоду за субботу и воскресенье, утром мама с папой отправились на электричку. А Таня тут же оделась как в прошлый раз, по-походному, – чтобы ребёнок ничего не задрал и не дёрнул, а волосы заплела в две косички и для пущей гарантии связала их между собой на затылке. Подумав, отыскала в шкафу рюкзачок, с которым иногда ходила в университет, и положила туда бутылку компота и несколько пирожков. Вдруг прогулка с ребёнком затянется, бизнес-плана Сергеева друга сегодня уже нет, а о чём они будут говорить кроме цифр и сметы, она пока не представляет. Пирожки же всегда занимают время…
Оглядев себя в зеркале, хмыкнула. Да, на свидания так не ходят. Но у неё свидание необычное. Как необычно всё, начиная с того, как она согласилась метнуть с мостика букет… Наверное, и дальше всё будет странно. Небанально. И это даже радует. Глядя в глаза зеркальному отражению, Таня задала ему вопрос – а собственно, чего она хотела бы в идеале? Ну попала букетом в человека, ну помогла ему с ребёнком и вот идёт помогать снова. А программа-максимум? Отражение не отвечало, и пришлось думать за него. Будь что будет – решила Таня. Но она совсем не против стать Сергею не случайной нянькой, а войти в его жизнь в качестве кого-то постоянного, ещё лучше – незаменимого.
– Очнись, фантазёрка, – сказала Таня вслух, – на третьем свидании замуж не выскакивают. И чужих детей не удочеряют.
Кстати, неплохо было бы расспросить, что там с Кириной мамашей. Уехала она. А куда? Вдруг вот-вот вернётся? Всякое может быть. Надо найти предлог и поинтересоваться этим.
В дверь позвонили, и Резников, втянув ноздрями воздух и безошибочно определив составляющие запаха – борщ, компот, выпечка, – сказал, что Таня может гулять сколько влезет, он же пока посидит за её компьютером.
– У меня появился план, – сказал он. – И мне нужно его обдумать.
Оставив Толю с компьютером, едой и мыслями, Таня сбежала по лестнице и вышла на летнее солнышко. Она снова увидит Сергея. Вот-вот.
Сергей стоял в парке у мостика. Без коляски. В белой футболке и… с букетом цветов.