.
Я отправляюсь в летний знойный день
Проведать степь. В курящихся просторах,
Где почва пересохла, будто порох,
Лишь одиночные деревья дарят тень.
.
Там в высоте, парящий неподвижно,
Пронзает криком тишь орлан степной.
И этот крик на слух такой родной,
Как будто из веков далёких слышен,
.
Из тех веков, в которых по земле
Ступали предки давние, сарматы.
Ведь, может быть, и я была когда-то
Сарматом в той веков ушедшей мгле.
.
Скудны степные в августе покровы,
Но мне милы те скромные цветы,
Как образец славянской красоты —
Спокойной, но всегда пленить готовой.
.
Пусть солнце превращает в шоколад
Смуглеющую кожу. Мне спокойно,
Так хорошо в степи, легко, привольно!
Бесцельно я шагаю наугад...
.
И побегу — пускай потом устану
И в травах бархатистых, золотых
Я отдохну среди камней седых.
И, лёжа, представлять я снова стану,
.
Рассматривая нитки ковыля,
Табун коней вихрастых, величавых.
От твёрдых их копыт в пыли курчавой
Ошмётками вздымается земля.
.
А я — охотник с луком и стрелами,
Бегу навстречу, прячась за холмы.
Отвага для меня — мои псалмы,
Мои молитвы — песни за холмами.
.
В руке — лассо. Я так сильна сейчас,
Бесстрашна и ловка в том дивном свете.
И, кажется, что даже быстрый ветер
Могла б остановить в столь дивный час!
.
Во мне твердит призвание души:
«Ты можешь... Ты — провидец! Ты — оракул!»
И вот уже близка моя атака.
Я затаилась, словно зверь в глуши.
.
От неожиданности встречи заметались
С десяток белогривых лошадей,
(Они дики, пугаются людей),
А остальные вдаль давно умчались.
.
Но я приметила средь них лишь одного.
И вот на нём уже моя верёвка,
Опутавшая тут же шею ловко.
Ретив и непокорен нрав его.
.
Храпит и бьётся в бешеном припадке,
А я его седлаю и летим...
И вот теперь мы стали вместе с ним
Одной стрелой, летящей без оглядки!
.
Свистящий ветер в конских волосах
Тревожит сердце, словно призрак вещий.
Да нет же! То ковыль в руках трепещет,
Клокочут стрелки на моих часах,
.
И я ещё лежу в траве степной.
Приятно ветер овевает тело.
Уж занялся зарёй вечерней смело
Бездонный купол неба надо мной.
