Начало августа 2003
Дорогие друзья,
В Нью-Йорке каждый день идут дожди, очень влажно - синоптики даже называют эту влажность «угнетающей» (около 100%). После отпуска в Москве я сидела дома, занималась цветниками и хозяйством - все известно: постирать, перегладить, убрать квартиру и пр. Скоро выходить на работу.
Саша в целях восполнения недостатка физической нагрузки предложил нашему домохозяину Тони самостоятельно косить газон, обычно лендлорд нанимал для этого мексиканцев. Скосить-то Саша скосил, но у него снова началась жуткая аллергия - отекли глаза, затем шея и далее. Прошлым летом, когда у Саши отек глаз в первый раз, мы подумали, что его в веко укусило какое-то насекомое, но постепенно стали проявляться жуткие симптомы: отекла и покраснела шея, по телу пошли подкожные борозды, начался страшный зуд. Самолечением устранили проблему через 3 недели.
На этот раз те же симптомы проявились быстрее и сильнее. Стало ясно, что насекомые тут ни при чем, поискали симптоматику в Интернете и за подтверждением разгадки обратились к врачу миссии. Оказалось, что во всем виноват ядовитый плющ (poison ivy) – в общественных парках даже висят плакаты, предупреждающие об осторожности в обращении с ним, и, приглядевшись, мы обнаружили нашем бэкъярде по краю участка довольно много ростков ядовитого плюща – его-то Саша и молол газонокосилкой.
У меня есть аллергия, но на шерсть животных, и, занимаясь прополкой, я вырывала какой-то плющ голыми руками без каких-либо последствий для себя, не зная, что он ядовит, а Саша, в жизни не зная аллергии, сильно отравился. На ликвидацию плюща выезжают специальные бригады в костюмах химзащиты, причем сжигать плющ нельзя – выделяются эфирные масла, добавляя отравы в дым. Иногда люди от него гибнут. Врач миссии еще по первой своей командировке в Нью-Йорк имел дело с аллергией на ядовитый плющ, и Саша начал принимать антиаллергены, но мучился долго.
Мария Медичи отдыхает, а неподверженные яду Лена и лендлорд Тони пропалывают бэкъярд.
В выходные в начале августа ездили в соседний штат Коннектикут: знакомый нашей Иры Нью-Йоркской в тамошнем ресторанчике должен был играть свои бардовские песни. По дороге заехали в питомник - очень красивый: не магазин-склад рассады, а город-сад. Потом полтора часа под проливным дождем, так что лобовое стекло заливало молоком, искали Свечное озеро (Candlewood Lake). Озеро огромное (на три городишки) - еще 100 лет назад реку запрудили, создав водохранилище, но подъезда к нему не было, как не было и указателей. Оказалось, что все вокруг не колхозное, не мое, а частное. Общественный подъезд к озеру мы обнаружили с трудом. Вид красивый, купаться так и хочется. Вопрос этот насущный, так как спозаранку ехать на океан с волнами и спасателями (толком не поплаваешь) охоты нет (далековато), а по купанию в речной пресной воде мы соскучились.
Тягу к купанию утолили в следующий уикэнд. Столь насыщенных событиями и эмоциями выходных у нас, пожалуй, еще не было. Мы вошли в привычный ритм трудовой жизни после бурного отпуска, 14 августа сидим себе на государевой службе, никого не трогаем, как в 16.10 по местному времени вырубилось электричество. Электричество отключают постоянно (во всяком случае в нашем спальном районе – то белка закоротит, то дождь), поэтому никто поначалу особенно не удивился, хотя отключилось оно в здании Постпредства, что, как вы понимаете, уже представляет собой ЧП. Новенький запасной движок не подвел, и вскоре электроэнергия потекла по всем коридорам и комнатам миссии. Электрик мне сказал, что электричества нет во всем городе и даже в Канаде. Я подумала, что он меня разыгрывает, тем более, что с Сашиного рабочего компьютера отправляла послание своей аспирантке, и процесс прошел без сбоев.
Однако стоило после трудового дня выйти на улицу, как масштаб свершившегося стал вполне очевиден: народ демонстрацией шел по улице (значит, не работает метро).
Светофоры смотрели черными глазницами (кожей уже почувствовала нешуточные пробки). В магазинах не было света (промтоварные закрывались, продуктовые торговали вовсю – за бесценок сбрасывали свежак, который не мог лежать без холодильника - например, японские суши и мороженое).
Саша решил прорываться домой, хотя уже прошел слух, что мосты заблокированы, а я думала, что временные трудности легче было бы переждать в пивной, что было методологически неверно, так как отсутствие электричества означало, что пива в розлив нет, бутылочное пиво теплое, туалеты не работают, лампы не горят.
Мы простояли в пробке недалеко от гаража 40 минут и уже собрались ехать обратно в гараж и пойти в баню в Постпредстве, чтобы переждать хаос, как на нас наткнулась супружеская пара технических сотрудников постпредства, уже изнемогавшая от пешего 3-часового похода с Нижнего Манхэттена. Мы их пригласили в машину и решили прорываться в свои Пенаты. Прорвались на удивление легко – через Парк авеню и Мэдисон авеню, совершенно пустые.
«ГАИ» кое-где выставила регулировщиков, а там, где постовых не было, сами пешеходы в добровольном порядке регулировали движение. Доехали даже быстрее, чем иногда бывало, всего за 1 час 15 минут. Позже мы узнали, что дело заключалось не только в автомобильном клинче в центре, но и в том, что в подземных гаражах, оборудованных подъемниками (на электричестве), железных коней, соответственно, вызволить было невозможно. Одни автолюбители добрались домой пешим ходом к утру, другие заночевали в городе, часто прямо на стритах.
Многие гостиницы выгнали постояльцев на улицу в целях безопасности самих же постояльцев. Обитатели небоскребов по очевидным причинам не могли дотопать до какого-нибудь там 70-го этажа, а если и дотопывали, то спускались вниз из душных квартир (жара вместе с влажностью, как нарочно, подходили к рекордным отметкам, - без кондея невыносимо). Понятно, что даже в этом ханжеском городе запрет на распитие спиртных напитков в общественных местах (включая улицу) в ту ночь не действовал.
Русскоязычная газета «Новое русское слово» вышла через день с заголовком «Гвозди бы делать из этих людей» (по В.Маяковскому) и фотографией потока людей на Бруклинском мосту.
Ира, работающая в Коннектикуте в 50 милях от нашей Риверделевки, застряла у издательства, в котором работает, поскольку не могла заправиться: механических заправок не осталось, а электрические насосы бездействовали. Она безуспешно пыталась дозвониться до нас, чтобы мы ее забрали: у нас мобильник, как на грех, разрядился, а домашний радио-телефон, естественно, не работал. Ира осталась на ночь в темной гостинице. Нашим соседям-корреспондентам с «нормальным» телефоном дети из Москвы сообщали, что у нас здесь происходит.
Впрочем, разнообразием времяпрепровождения не отличался никто: тривиальность и банальность преобладали. Умалчиваю о том, что на всем Северовостоке США и в Канаде рождаемость в мае поднимется до прежде невиданных высот; не умалчиваю о том, что мы с соседями на бэкъярде зажгли свечи, разожгли мангал и под неспешные рассуждения о перспективах президентства Буша-мл. в свете отсутствия света наслаждались Йоганессбургским рислингом – тем самым, что из штата Нью-Йорк поставляют в Белый дом президенту США.
Нам повезло, что мы не попали в число застрявших в лифте (800 человек) или в ряды пассажиров метро (последних вытаскивали из люков после иногда длительных переходов в кромешной тьме по путям), в компанию пассажиров самолетов, поездов и паромов. Повезло всем, что стояла сухая, теплая погода – весело было бы ночевать невыездным с Манхэттена на улице под дождем!
Город потерял 800 млн.долл. упущенной прибыли, недополученных налогов, выплаченных сверхурочных, а руководство электростанции в Огайо (с которой, по первой прикидке все началось, поскольку там не сработала сигнализация перегрузки мощностей), полагало, что причины отключения (blackout) еще предстоит выяснить. Владельцы продуктовых магазинов разоряются, промтоварные магазины также не в лучшем виде – на неделе были объявлены крутые распродажи, а магазины не работали 2 дня.
Что крайне возмутило жителей Нью-Йорка, так это штрафы за неправильную парковку и штрафы за неуплату парковки: «Нью-Йорк таймс» вышла со снимком на первой полосе пожилого добровольца, который регулировал движение, и полицейского рядом, который выписывал штраф. Власти оправдывались тем, что «смотрящие» за парковками у счетчиков не имеют права регулировать движение, но раздражение горожан было столь велико, что штрафы, выписанные в тот день, отменили.
К следующему утру электричество нам дали (явно за хорошее поведение на бэкъярде). Однако в городе подключили еще не все районы (вели себя, наверное, плохо). Мэр Блумберг призвал жителей воздержаться от поездок на Манхэттен и от включения кондиционеров. Саша решил уважить обе просьбы мэра города пребывания и воздержался от поездки на работу (светофоры все равно еще не работали, как и метро с мостами), равно как и от включения кондиционера. Мы устроили ревизию провизии в потекшем холодильнике и провели первую половину дня на травке на бэкъярде, фотографируя помидоры в разных видах, а после обеда отправились с Димой и Ладой на выявленное в прошлый уикэнд озеро Candlewood lake.
На этот раз добрались туда влет, купание в прозрачной теплой воде отличное. Вдоль озера тропа наподобие тропы Голицына в крымском Новом Свете вела к своего рода фьорду, похожему на горное озеро из фильмов о Джеймсе Бонде.
Никаких тебе спасателей, никаких буйков – здорово. К тому же, после всех проливных дождей пошли в бешеных количествах грибы, на которые мы облизывались, так и не решившись собрать: лисички, моховики, сыроежки, красного цвета лисички, наши белые грибы с их фиолетовыми ножками и пр.
Лена из темного города