От редактора:
Это заключительная часть документальной книги "Вира якорь!", автор которой - мой папа, Егоров Владимир Николаевич - штурман дальнего плавания, капитан-лейтенант запаса, в советское время ходивший на Кубу, в Индию, Африку, Сирию и многие другие страны, переживший такие приключения, по которым можно снимать блокбастеры, спасший за годы своей работы множество жизней и неоднократно спасавшийся сам.
Средиземное море. Часть 15
На следующий день мы получили кое-что из продуктов через шипчандлера, в основном овощи. Я успел еще раз сходить в город, захотелось поплавать на пляже.
Прошелся по центральной улице и, между прочим, решил завернуть к зданию парламента. Здесь на площади почему-то было много хорошо одетых людей, по виду госслужащие, и оцепление из полицейских. Тут я вспомнил, что вроде сегодня должен состояться показательный суд над министром-людоедом и его водителем. Я себя уже чувствовал как бы причастным к этой теме, почти знатоком, и решил расширить свои знания по этому вопросу.
Подошел к офицеру-полисмену. Государственный язык в Сьерра-Леоне английский. Спросил его, что здесь происходит. Негр вытянулся перед белым человеком, тем более, что я был в морской форме, и подробно отвечает, что сейчас начнется в здании парламента суд над этим неудачником-людоедом, присутствуют все члены парламента и другие важные государственные чиновники. Я спросил, а нельзя ли мне тоже пройти и послушать для общего развития. Офицер поинтересовался, кто я такой. Я назвал свою должность и с какого судна. Негр кивнул. Да, проходите, пожалуйста. Что-то крикнул солдатам на входе, и я зашел в здание.
В огромном зале заседаний парламента полно людей. Нашел место поближе к трибуне. Я там был в зале один белый. Парламентарии смотрели на меня несколько удивленно, но вели себя сдержанно, никто вопросов не задавал. Воспитанные люди.
Потом я полтора часа слушал, как прокурор излагал обстоятельства этого дела. Самого министра мне не показали. Потом мне стало немного скучно, я понял, что до приговора ещё далеко, а нового про людоедов я вряд ли что узнаю. Поэтому, как только объявили перерыв на 10 минут, вышел из парламента и пошел на пляж.
Пляж чудесный: белый песок, море изумрудное, пальмы и навесики из пальмовых листьев от солнца. Народу практически никого. Разделся, поплавал и уже пошел к своему навесику посидеть на солнышке и одеваться. Тут ко мне не спеша приближается интересная группа: молодая, очень богато одетая красивая африканка, за ней идет вторая красавица, одетая поскромнее, с маленьким ребеночком в одной руке и с зонтиком от солнца в другой.
Молодая красотка приветливо мне улыбается и говорит по русски, растягивая слова: «А вы не русский случайно?». Это было удивительно. Встретить в такой глуши русскую девушку черного цвета. «Да, русский. А вы кто?» — «А я догадалась, что вы моряк с русского корабля. Да и внешность у вас русская». — «А откуда так хорошо русский язык знаете?».
Женщина рассказала, что её муж — местный министр (но не тот, а другой) и очень-очень богатый человек. Поэтому она каждый год летает на несколько месяцев в Россию и хорошо проводит там время. Ей очень нравятся Москва и Ленинград. Особенной зимой, когда сильный мороз и снег. Через неделю она опять летит Ленинград. Я поинтересовался, не холодно ли ей там. Нет, совсем не холодно. Муж купил ей несколько русских шуб и меховые сапожки. Я сказал, что хорошо знаю Ленинград, шесть лет учился там в морском училище. Она обрадовалась, приятно встретить в Африке земляка.
Маленький ребенок — это её сын, а вторая девушка оказалась её служанкой, которая носит ребенка и зонтик за ней.
В ходе беседы жена министра не торопясь разделась до купальных трусиков, причем лифчика на ней не оказалось. Носить лифчики, тем более на пляже у них в Африке не принято, считается плохим тоном.
Девушка присела рядом со мной на скамейку и стала кормить младенца грудью. При этом искоса лукаво поглядывала на меня. Отлично знала, как этому вопросу относятся русские мужчины. Все женщины похожи, даже в этой людоедской Африке.
В такой обстановке уже невозможно было продолжать светскую беседу. Я поспешил попрощаться и стал собираться на пароход.
На прощанье красотка сказала, что, если в ближайшие месяцы я буду в Ленинграде, то можно было бы встретиться, хорошо провести время. Я выразил сожаление, что это вряд ли возможно, я ещё буду в море. Этого мне ещё не хватало! Не съели в Африке, так в России спецорганы схарчат за сомнительные связи. В то время это было в порядке вещей. В общем, жизнь моя тогда висела на волоске.
Перед отходом наш судовой агент сообщил нам, что суд над министром и водителем прошел успешно. Обоим в тот же день отрубили головы и выставили на заборе тюрьмы, в виде поучительного зрелища. Если хотите, можете пойти посмотреть, это недалеко. Желающих не нашлось.
В те годы был популярен такой анекдот про немецкого посла в Африке.
В какой-то африканской стране людоеды съели немецкого посла. Германия подала ноту протеста. А президент этой демократической республики присылает встречную ноту: «В качестве компенсации можете съесть нашего посла. Разницу в весе оплатим золотом».
Смешно, конечно. Но анекдот, оказывается, основан на реальных событиях. В начале семидесятых годов в Уганде пропал посол из ФРГ. Пошел на охоту и исчез. Людоеды съели, даже косточек не оставили. Правительство Уганды извинилось перед немцами, в качестве компенсации прислало 67 кг золота, ровно столько, сколько весил посол и попросило прислать нового. Факт из жизни.
На следующий день мы ушли обратно в Конакри и больше я во Фритауне не бывал. Но лет через двадцать мне пришлось несколько раз подолгу бывать в Гвинее в Конакри по делам морского бизнеса. И однажды в компании на вечеринке познакомился с девушкой, которая была из Фритауна. Она хорошо говорила по английски, мы разговорились. Я ей рассказал, как в юности был моряком, помощником капитана на танкере, и как чуть было не погиб в когтях кровожадных людоедов.
Она не удивилась. Да, такое часто бывало, когда она была ещё маленькой. Они жили на окраине Фритауна, и иногда кто-то по ночам похищал людей прямо из домов. Люди кричали, просили о помощи, но никто не решался выйти из дома помочь несчастным. В детстве она очень боялась по ночам. Так много лет подряд негры привычно поедали друг друга и подвернувшихся белых людей. Но потом в этом отчаявшемся государстве появился новый президент, который объявил людоедам войну. Судили быстро и отсекали головы беспощадно. И через несколько лет такой рубки настал во Фритауне порядок. Но что делается сейчас в глубине джунглей — этого никто не знает.