Ты позвал меня первым. И я сразу пошел. Тот, кто предшествовал тебе, меня отпустил. Ибо понял волю предвечного.
А мне хотелось по жизни не только ловить рыбу, а и сделать нечто большее, служить чему-то великому...
Я привлек к сему старшего брата и учитель принял и его. Вдвоем-то было веселее. А скоро нас стало и того больше.
Пыльные дороги горной страны и земли соседних полусоотечественников закаляли наш характер, и давали возможность двигаться, распространяя слово нашего галилейского наставника.
Я собственными глазами видел, как, пятью ячменными лепешками и двумя рыбками, которые я случайно обнаружил у находящегося с нами паренька, несущий свет миру накормил пять тысяч голодных мужиков без учета их детей и жен. Я прошел с ним освященный великим отцом путь до конца. Видел жестокую смерть на двух брусьях, возвращение наставника и то, как он ушел за горизонт, ввысь...
Мы бросили жребий и вышняя воля определила мне идти и нести царство светлое и радостную весть в далекие северные страны, большие и не очень. Все они располагались вокруг Благоприятного моря.
Вифиния и Пропонтида, Македония и Фракия, Фессалия и Скифия, земли аланов, абасков и зигов на Кавказе, и, наконец, Боспорское царство, часть которого располагалась на одном полуострове, а часть на другом. Всё это я прошел и увидел становление нового порядка, нового договора, который стал менять земли язычников, преображая их в святые владения предвечного.
Где-то меня просто изгоняли, где-то смотрели равнодушно, дивясь моей простоте, где-то искренне принимали, а где-то, как например, в Синопе, я за малым не встретился с учителем. Меня пытали и били, но дар, полученный от наставника и его милость, не позволили мне умереть...
А потом были другие путешествия, и чудеса дивные, совершаемые во имя и во славу его. Мальчики, которые ушли от нас навсегда – кто от лихорадки, кто от укусов бешеных собак, кто задохнулся, кто от когтей леопарда, кто от яда змеи, были мною возвращены к жизни, но не моей волей, но волей учителя.
Вернул я еще двух человек с мест, откуда возвратиться, вроде бы, было и нельзя. Жене – мужа, горожанам их сотоварища: и после этого они в одном порыве приняли веру и спасение святого.
Укрепил общину, и назначил в ней старшего в поселке, лежащим по обе стороны пролива двух морей, который станут называть вторым вечным городом.
В другой будущей большой столице государства русых людей я никогда не бывал. Но деревянный знак из двух поперечин, воздвигнутый мною на юге полуострова, где жили царские скифы, был отнесен на центральный холм того города возле перевоза моим помощником по служению через год после того, как я отбыл из тех мест. А красивая легенда осталась...
А потом был город Патры, Эллада. И снова были чудеса.
Я вернул сначала одного утопленника в этот мир, а потом и еще тридцать девять корабелов, которых поглотила морская пучина...
В нем я приобрел много верных, покаялась и часть начальства города, правда, предварительно протестировав меня на умение ускользать от клыков вепря, рогов быка и когтей леопарда.
Были и женские интриги от проконсулицы, которые также завершились славой вышней. Злодеи были наказаны, возвращены к жизни и приняли искреннее покаяние и получили прощение великого отца...
Но другая часть начальства города, не смирилась и решила от меня избавиться. Тем же способом, каким отправили в вечность моего наставника и моего крепкого брата.
Я попросил лишь изменить форму, и они вкопали две поперечины в землю в виде буквы «Х». (Потом, через тысячу лет, кому-то в голову пришло использовать это изображение на флагах, но это был не мой символ...)
И гвозди решили на меня не тратить. А просто привязали ноги и руки к перекладинам тугими пеньковыми веревками. Наверное, чтоб помучился подольше. И действительно, я провисел там три дня.
Без еды и без воды. Под палящим солнцем.
Лишь ночью, когда опускалась не землю прохлада, мне становилось немного легче...
Но создатель всего дал мне силы, и я проповедовал, проповедовал, проповедовал. Все эти три дня. Призывал к покаянию, говорил о милости вечного, и о его бесценном подарке всем нам - о благодати.
Пораженные моим упорством, а может и местным обычаем, не допускающим находиться на древе более трех суток, чиновники решили меня отпустить. Они приняли спасающего и пожертвовавшего собой в свои сердца, даже губернатор провинции...
Меня отвязали и хотели воздать почести. Но когда я коснулся земли, мое тело было уже бездыханным.
Я выполнил всё, и моя миссия была закончена... По крайней мере на этом свете...
Подписывайтесь на мой канал и читайте публикации со свежим новым авторским взглядом на события минувших веков.
И оставляйте комментарии.
Заранее вам благодарен, спасибо.