Повесть «Звёздочка ещё не звезда» глава 14
Отличное настроение Татьяны испортилось сразу, как только Иван запнулся в подъезде нового дома и уронил коробку с чайным сервизом. Она тут же схватилась за сердце и выдала всё, что о нём думает:
— Да что же это такое? Не руки, а крюки. Зачем ты её схватил-то? Я бы знала, так сама её взяла. Разбил последний сервиз… Нет, это не муж — это недоразумение какое-то…
— Ты всё сказала? — сжимая кулаки спросил Иван.
— А ты мне рот-то не затыкай, — истерила она, — остались в новой квартире без сервиза: даже чай гостям налить не во что будет.
— Тань, не заводись, я же не нарочно упал, коленка вон теперь болит.
— Сам виноват, под ноги не смотришь, вечно шары задерёшь, когда не надо.
Иван открыл коробку, среди фарфоровых осколков он увидел две целые чашки и три блюдца, обрадовался:
— Повезло, не всё разбил.
— Да кому они теперь нужны-то в разнобой? — в сердцах выкрикнула Татьяна, — Ты смеёшься что ли надо мной, а?
— Да, нет — говорю, как есть. Ты же всё равно им не пользовалась, так в серванте стоял да пылился — невелика потеря.
— Да, не пользовалась, специально для новой квартиры сервиз берегла, а ты… — она продолжала истерить и уже не могла остановиться. — Мне его лёля* Паша подарил на новоселье.
— Тань, так это когда было-то?
— Да недавно, когда-когда… когда в коммуналке комнату получила.
— Да что ты блажишь-то? Уж столько лет прошло, — Иван пытался успокоить жену, но она только сильнее злилась.
— А что ему сделалось-то? — выкрикнула она возмущённо, — Он же новый, даже сама ни разу чай из него не пила-а. Приедет в гости лёля Паша на квартиру нашу взглянуть и как я ему в глаза-то смотреть буду, ты об этом подумал? Увидит сервиз ухлопали, да обидится, скажет: подарок мой не сберегли.
— Ага, так он и помнит про сервиз, делать ему больше нечего.
— А вот вдруг да вспомнит?
— Так и скажу, что упал и разбил.
Юра зашёл в подъезд и услышав вопли Татьяны испугался, он взлетел на второй этаж на одном дыхании.
— Случилось что? — спросил он у Ширяевых, — Вы так орёте — на улице слышно.
— Конечно случило-о-ось, он сервиз лёли Пашин грохнул…
— Тьфу-у, — выдохнул он, — а я уж думал серьёзное что-то. Посуда, так-то, бьётся к счастью!
— Нужно мне такое счастье… Был сервиз и нет теперь. Да ну вас… — фыркнула она, поднимаясь на свой этаж.
— Вот так и живём, Юрка… — посетовал свояку Иван.
— А-а, не бери в голову. Бабы все такие: проорутся и опять жить можно.
— Нет, Юра, не жизнь это.
***
Пока родители перевозили вещи в новую квартиру, Алёнка присматривала за братьями. Как только родители вернулись, она отпросилась у матери, чтобы дойти до Иришки Майоровой и договориться с ней о завтрашнем дне рождения Тимофея Егорова. Она зашла в подъезд её дома, поднялась на второй этаж и позвонила в квартиру. Дверь открыла мама Иришки. Увидев Ширяеву, она нахмурила брови и прищурила слегка глаза, негодуя, от того, что девочка осмелилась их побеспокоить.
— Здравствуйте, а Ирина дома?
— Нет, Ирины для тебя нет, — ответила резко Агриппина Феоктистовна и захлопнула дверь перед носом Алёнки.
За дверью послышался голос Иришки:
— Мама-а, а кто приходил?
— Ширяева. Я тебе сколько раз говорить буду, чтобы ты с ней не связывалась, а? — кричала на Иришку мать, — Тебе что непонятно что ли?
— Она же моя одноклассница…
— Видала я таких одноклассниц знаешь где… Мать хабалка и она такая же будет, если не хуже. Ты что, такой же хочешь стать как её мамаша?
Алёнка, услышав последнюю фразу матери Майоровой пошатнулась, схватившись рукой за перила, она устояла, а потом села на ступеньку, чтобы прийти в себя.
Иришка ответила матери:
— Нет, не хочу…
— Сто раз тебе говорю одно и то же: с кем поведёшься, от того и наберёшься. Ты меня будешь слушать или нет?
— Буду-у… А Тимофей на день рождения нас вместе позвал, — сообщила Иришка матери.
— За чем это? Мог бы её и не звать.
— Не знаю. Она, наверное, ко мне пришла, чтобы завтра вместе идти к нему.
— Одна дойдёшь без неё. Чтобы я даже близко тебя с ней не видела… — пригрозила дочери Агриппина Феоктистовна.
Алёнка встала, отряхнула пальто и спустилась по лестничному маршу.
«Почему она так говорит про меня, я же не такая, — не понимала Алёнка и мучилась от несправедливости, а потом сказала сама себе, — Я никогда такой не буду, как моя мамка и мамка Майоровой… Никогда-никогда».
Она вернулась в старую квартиру, взяла свой портфель и стопку учебников и пошла в новую. Оглянувшись на дом, она мысленно попрощалась с ним. Воспоминания нахлынули на неё и по дороге к новому дому, она думала о своём друге Боре Камилове и о том, как ей было с ним хорошо.
С мыслями о друге она незаметно дошла до своего нового жилья. Прошка с братьями бегал по квартире, радостно визжа от счастья.
— Реветь ведь будете, тише. Кому говорю? — прикрикнула на них мать, но сыновья не обращали на неё никакого внимания, — Смеются и смеются, да что ж будешь делать с ними. Игрушки бы вон лучше в кладовку свои сложили.
Мать, увидев красные глаза у дочки обеспокоилась:
— Ревела что ли?
— Немного, — призналась дочь.
— А почему?
— Из старого дома уходить не хотелось.
— Нашла из-за чего реветь. А с Майоровой договорилась?
— Нет, её дома не было, — Алёнка намеренно скрыла истинную причину слёз, зная характер матери.
Первым делом, девочка вышла на балкон, чтобы встретиться с Ясенькой, но её там не оказалось. Вернувшись в комнату, она подошла к матери и спросила:
— Мам, а где моё новое платье, которое мне дядя Юра подарил?
— Да вон в узле на койке лежит.
Алёнка достала платье, надела его на себя и огорчилась: её любимое платье, оказалось коротким и тесным.
— Мама-а!
— Что?
— А оно мне мало…
— Выросла значит. Эх, платье-то новое совсем, почти ненадёванное. И куда теперь его девать прикажешь? — мать покачала головой недоумевая, а потом её осенило, — Да ладно, Забалдиным отдам, пускай Светка носит, мне не жалко.
— А я в чём завтра пойду?!
— Как в чём? Тебе же прошлым летом Холоповы Танюшкины платья отдали, что-нибудь подберём.
— Я их мерила, они мне большие.
— Большие — немаленькие, главное, чтобы зад был прикрыт — к мальчику на день рождения идёшь, нечего задницей сверкать.
— Ну, мам… Ну, пожалуйста.
— Не мамкай, где я тебе сейчас платье возьму и на какие шиши? Мужики скоро пианино привезут, затащат, так кормить чем-то надо будет. — мать увидела слёзы на глазах у дочери и успокаивая произнесла, — Что есть в том и пойдёшь, наденешь — никто не снимет.
Алёнка не знала, как выкрутиться из создавшейся ситуации, но неожиданно ей в голову пришла идея и она поделилась ей с матерью.
— Мам, а давай я поясок от платья разошью и к талии надставлю, а?
— Испортишь только платье, так хоть Светка износит.
— Оно же моё, мне же его подарили…
Мать махнула рукой и согласилась:
— Да делай ты что хочешь, только нервы мне не трепи.
Пояснение:
лёля*— крёстный-ная или родной дядя, родная тётя
© 20.05.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Продолжение 15 Сирень-черёмуха, или терпи, коль женился
предыдущая глава 13 Тимоха Егоров — незваный гость
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Именины