"Непредсказуема судьба для тех кто в нее верит
непредсказуема жизнь для тех кто просто живет
Самые случайные события не случайны
Вся сила в правде, и долго не протянет тот кто врет"
(с) неизвестный автор
Закрытые плотные шторы городского кинотеатра, расположенного где-то между спальным районом и 1984-ым годом нависали над небольшой сценой и отсвечивали переливающимся бархатом, не видевшим химчистки с момента смены действующего директора. До первых рядов доносился аромат материи, впитавшей себя и позор и гордость национального кинематографа с легкими нотками поп-корна с глазурью. Люди постепенно собирались в зале, разыскивая свои места. Периодически были слышны крики "Вася, я здесь!", "Обойди с другой стороны" и "Нахрена я сюда пришел". Умеренный гогот заднего ряда и смех детей среднего возраста оживляли фон и помогали думать, что все это не зря. Так думал Захар Романов на своем дебютном перформансе. Вообще мало было хороших перформансов, поэтому все, кто знал и понимал, пусть и по своему, значение этого слова стремились к реализации своих фантазий и созданию таких перформансов, которые остались бы в памяти всех приходивших на них людей.
В этот вечер было совершенно не понятно как отреагирует публика, но слегка тусклый свет располагал к отдыху и созерцанию, поэтому была надежда, что люди как минимум предадутся медитации в месте с насыщенной атмосферой и в окружении таких же редких любителей перформансов.
В назначенный час свет погас и запаздывающая публика стала скорее рассаживаться на свободные места. В таком большом зале их оставалось достаточно и чувство эйфории тех, кто заплатил за более дешевые места, но сел в итоге на более дорогие, даже украсило общую энергетику мероприятия. Тяжелые шторы с шуршанием раздвинулись и началось действо. На экране начался фильм с Дмимом Керри в главной роли. Захар Романов стоял на сцене с правой стороны и в руках держал микрофон. От обычного просмотра фильма с Дмимом Керри этот просмотр отличался тем, что озвучкой главного героя занимался человек, стоявший на сцене с микрофоном. Весь остальной звуковой ряд был оригинальным и вообще никак не изменился. В момент когда главный герой на экране открывал рот, Захар тоже открывал рот и на ходу придумывал фразы, которые тут же улетали в зал. Публика не сразу поняла что происходит, так как никакого привычного луча света не было направлено на человека, стоящего на сцене, дабы не портить картинку, но как бельмо на глазу на нем отражался свет экрана, поэтому минут через десять просмотра, постепенно до зрителей стал доходить смысл происходящего. Тем более, что фильм был не новый и часть зрителей его уже точно раньше видела. В момент когда, Захар перешел от слов к песне у последних зрителей развеялись все сомнения касательно формата происходящего. Захар кожей ощущал, что выглядит это весьма нелепо, но остановиться не мог и не имел права. Внутренний голос, который не участвовал в озвучке, сквозь внутренние зубы твердил не показывать вида и делать вид что так и надо. И в общем-то было бы не так все плохо, если бы не дико скучный сюжет фильма и тихий звук из динамиков. Бессильная злоба, направленная на киномеханика не достигала своей цели и Захар, дождавшись момента, когда главный герой пропал из сюжета на несколько минут, тихо скрылся со сцены и шагом вражеского перебежчика ринулся в комнату киномеханика.