Я всегда был шустрым парнем! Не важно, когда и при каких обстоятельствах я старался принимать решения быстро и не надеяться ни на кого. Чаще всего меня окружали тихони и именно потому скорее всего я всегда выделялся среди толпы людей.
Вот и на фронте я был водителем и пользовался уважением и почетом среди сослуживцев. Стоило мне присесть на траве и достать свою губную гармошку, трофей от немецкого солдата, как вокруг меня сразу образовывался круг из солдат. Они с любопытством следили за мной и молча слушали незатейливую мелодии, которые я сочинял на досуге.
Наше расположение находилось в небольшой деревне. После того, как немцы были отброшены, мы смогли обосноваться в брошенных хозяевами домах и спать на нормальных деревянных постелях.
Штаб располагался в центре деревни и командир Гаятов, рослый коренастый казах, чаще остальных звал меня к себе попить чаю и обсудить текущие дела.
Когда он позвал меня в очередной раз, я как обычно сидел на выгоревшей от палящего солнца траве и рассказывал сослуживцам анекдоты.
- Фефилов! – обратился ко мне молодой солдатик, совсем еще мальчишка.
- Для кого Фефилов, а для тебя Алексей Степанович! – нахмурил я брови, но через секунду громко рассмеялся.
Парень сначала испугался, но увидев мою реакцию и смех, расслабился и продолжил.
- Тебя командир вызывает, Фефилов!
- Иду-иду! – я неохотно встал на ноги и направился в сторону центра.
Когда я вошел в кабинет Гаятова, то застал его за чтением книги.
- А, Фефилов! – улыбнулся он. – Пришел!
- Так точно! – я уселся рядом с ним и вопросительно уставился на него.
- Неподалеку наши город освободили! – перешел сразу к сути Гаятов. – Говорят пленных взяли высоких рангов.
- И их нужно привезти сюда!? – закончил я фразу за командира.
- Именно так! – улыбнулся вновь Гаятов. – Завтра рано утром выезжай и возьми с собой пару человек для конвоя.
На следующий день к полудню мы уже были в городке, который издалека был похож на каменные джунгли. Разрушенные дома больше напоминали какие-то катакомбы.
Нам выдали 10 человек пленных. Любопытно было, что они были одеты в гражданскую одежду, просто я ожидал увидеть немецких генералов в выглаженной форме и до блеска начищенных сапогах. Эти же наоборот ничем не отличались от обычных мужиков, какие есть в любой русской деревне. Их выдавал только говор, они постоянно о чем-то шептались, но я не знал немецкого языка и не понимал о чем именно они шепчутся.
Обратная дорога была тяжелее. Машина была сильно перегружена и в малейших лужах так и норовила застрять. Пришлось несколько раз останавливаться и подкидывать в лужи толстые ветки деревьев. Колесо за них здорово цеплялось и можно было избежать проблем.
Когда я остановил машину перед очередной лужей из леса вышел худой старик низкого роста.
- Не подсобите, ребятки? – сверкнув маленькими глазками спросил дед.
- А что случилось, отец? – удивленно спросил я.
- Да я там дров напилил! – смущенно ответил дед. – Напилить напилил, а вывезти нечем.
- А далеко дрова-то? – поинтересовался я.
- Да вот метров двести только! – дед махнул в сторону леса.
- Давай садись! - я открыл дверцу, и дед лихо заскочил сначала на порог, а потом и в кузов автомобиля.
Дрова были не далеко от дороги. Мне в голову пришла интересная идея.
- Все из кузова и в лес! – громко закричал я.
Я махнул винтовкой, указывая пленным, что им нужно слезть с грузовика. Лица немцев в миг переменились, потому что они были уверены, что их везут на допрос.
- Да успокойтесь вы! – рассмеялся я. – Арбайтен! Дрова в кузов!
Немцы тут же успокоились и вприпрыжку стали закидывать бревна в кузов машины.
Через пол часа машина была заполнена, пленные вскарабкались на гору бревен и уселись, как курицы на жердочке.
К счастью дед, жил неподалеку от нашей деревни. За работу он нас щедро отблагодарил. Накормил досыта и нас и пленных немцев. Еще и в дорогу дал немного провизии.
В расположение мы вернулись с пленными немцами и с целым мешком еды для сослуживцев. Гаятов, увидев нас, только развел руками, мол что еще от тебя ожидать Фефилов.