Одним из самых сложных романов XX века по праву считается «Процесс» Кафки, созданный во время Первой мировой войны и опубликованный в 1925 году после смерти автора.
Место действия романа – душа Йозефа К., 30-летнего служащего банка, угрюмого холостяка, человека одинокого и вполне заурядного.
Как-то утром героя арестовывают, хотя никакого преступления он не совершал. Гражданский суд, рассматривающий его дело, находится в убогом заброшенном предместье. Чиновники продажны, они не сомневаются в виновности подсудимого, но позволяют ему вести привычную жизнь.
Йозеф К. загнан у угол: все попытки оправдаться или хотя бы узнать, в чем он виноват, наталкиваются на глухую стену непонимания.
Целый год Йозеф К. мечется по лабиринту. Он пытается найти понимание у фрейлейн Бюрстнер, ухаживает за машинисткой, но получает отказ.
На воскресном заседании суда царит неразбериха и суета. Йозеф К. произносит речь в свою защиту. Кажется, он достучался до публики, состоящей из одинаковых судебных исполнителей.
Через неделю он возвращается в суд, но почему-то зал пустой. Может, заглянуть в судебные фолианты? Что там? Своды законов? Нет, какие-то непристойные картинки.
Все мысли К. заняты только процессом, он не справляется с работой в банке.
Дядя Карл находит для Йозефа адвоката Гульда. Пока дядя и адвокат беседуют, Йозеф соблазняет служанку Гульда Лени. Выясняется, что судебная система такова, что у обвиняемых нет права на защиту.
По совету сослуживца Йозеф обращается к художнику Титорелли, работающему в суде. Художник разводит демагогию про мнимое оправдание, которое не исключает нового ареста, а потом продает несколько своих картин Йозефу.
К. понимает, что адвокат не заинтересован в завершении процесса и оправдании клиента, а над разорившимся коммерсантом Блоком, еще одним своим клиентом, просто издевается: ставит на колени.
Конечно, в минуту отчаяния Йозеф идет в собор, где темно и пусто. Тюремный капеллан, слуга Суда, знает К. по имени, рассказывает страждущему притчу, как некий человек просит пропустить его к вратам Закона. Идут годы, а человек все ждет и ждет у ворот. Пытается подкупить привратника. Тот берет деньги, на не впускает. Перед смертью человек спрашивает, почему никто, кроме него, не стремился к Закону?
«Никому сюда входа нет, эти врата были предназначены для тебя одного! Теперь я пойду и запру их».
К. понимает, что человека обманули, но священник дает ему совсем иное объяснение притчи.
Финал романа происходит за день до 31 дня рождения Йозефа К.: два человека в цилиндрах и сюртуках уводят его. Год мучений и неопределенности так измотал К., что он не сопротивляется, не завет на помощь, покорно следует за палачами.
В одном из домов распахивается окно, высовывается человек, то ли сочувствующий К., то ли желающий помочь. Но один чиновник хватает его за горло, второй вонзает нож в сердце.
Возможно, в этом романе Кафка выразил свой конфликт с отцом, подавляющим волю сына. Чувство вины, ощущение, что не оправдал отцовских надежд вылилось в образе загнанного Йозефа К., преследуемого всемогущим судом во исполнение Закона, который К. просто не может принять и которому не хочет подчиниться.
Мужской мир карает К., женщины не дают утешения. Сначала есть точка опоры – профессия, но в ходе судебного процесса и здесь герой терпит фиаско. Так Суд уничтожает его.
Возможно, это роман-бред, где в каждом эпизоде скрыт символический смысл: банк – это сознание, пансион – подсознание, а Суд – бессознательное. Адвокат Гульд – психоаналитик, фрау Грубах – мать. Открывая двери банка или пансиона, Йозеф обнаруживает другой мир, где Суд вершит свои дела. Так прорываются его страхи через защитные механизмы обыденной жизни и открываются двери в мир подсознания.
Возможно, это роман-притча. Человек всю жизнь пытается снискать расположение Бога, скрытого от него. К. виноват перед Законом, в глазах которого, как утверждает апостол Павел, ни один человек не может быть оправдан, ибо ни один не достоин милости Божией.
Человек обращается к Суду через армию чиновников, тупых, продажных, исполнительных… Суд же не посягает на свободу воли, а ждет, когда сам К. найдет путь к спасению, минуя чужое мнение. Бог и человек тянутся друг к другу, но они настолько далеки, что немыслимо их прямое общение.
Возможно, Кафка иносказательно критикует неповоротливую авторитарную систему Австрийской империи с ее бюрократизмом, ведь, будучи мелким чиновником, он хорошо знал, как скрипит этот ветхий механизм.
Читать роман нелегко: ты словно распутываешь клубок тревог, страхов и разбитых надежд героя. Все время ждешь, что это кошмарный сон, приснившийся герою. Надеешься на свет в конце туннеля.
Помнишь, что «бывают случаи, когда приговор можно услыхать неожиданно, от кого угодно, когда угодно».
Что вы чувствуете, читая «Процесс» Кафки?
Жду ваших комментариев на канале «Фильмокнижие»