В предыдущей статье о 8-й бригаде морской пехоты мы очень коротко рассказали ее историю. Вот только один эпизод. Растеряв свой личный состав в непрерывных «разведках боем», бригада оказалась не готова к отражению декабрьского штурма.
Даже несмотря на постоянное пополнение бригады, ее численность сократилась с 3,7 тыс. человек, до 2,5 тыс. Декабрьский штурм Севастополя оказался для бригады фатальным.
Ее боевое охранение было «снято» немецкими диверсантами, основные силы были захвачены врасплох. Как результат, бригада понесла очень тяжелые потери. Она не удержала свои позиции, в результате чего, соседняя 95-я сд была вынуждена отступить, чтобы не попасть в окружение.
Ситуацию пыталась спасти очень малочисленная 40-я кавдивизия, но безуспешно. Ее полная численность была чуть более 1500 человек. В результате, части сектора отошли к 30-й батарее. Вокруг массива батареи 28 декабря завязался бой. Противника удалось отбросить. А, потом, в 8-ю бригаду, в начале января приехали «особисты». Привожу строки из их отчета:
«8-я отдельная бригада морской пехоты имеет в настоящее время в своем составе 676 чел., из которых сформирован 1 батальон в составе одной стрелковой роты, пулеметной роты и минометной роты. Командиром батальона назначен капитан Головин, о котором отдельные командиры отзываются так: «Во главе батальона поставили Головина — бездарного человека, который не способен командовать не только батальоном, но и взводом. Все операции, если только будет проводить Головин, будут отличаться исключительной неорганизованностью и нераспорядительностью, а, следовательно, не приведут к победе». «Головин — человек безвольный, он не может быть хорошим командиром. Это ясно для всех, кто его знает с первых дней»».
Это мнение командира 8-й бригады морпехоты Вильшанского. О капитане Л.П.Головине мы уже рассказывали. Это был мужественный и стойкий человек, но… в отчете о нем написали так. Не всегда мнение начальства является объективным.
Читаем далее:
«Сформированный батальон приступил к плановым занятиям. В результате 2-х месячных боев с 1-го ноября 1941 г. по 2-е января 1942 г. бригада понесла следующие потери в личном составе и вооружении: В настоящее время собираются трупы бойцов и командиров бригады и графа «пропало без вести» уменьшается. Таким образом, за указанный период времени в бригаде насчитывалось личного состава 5445 чел. (имеется в виду общая численность личного состава бригады и прибывших в нее пополнений), потери за 2 месяца боев составляют 4802 чел. Потери вооружения бригады составляют:
Минометов 82 мм было 31, потеряно 19, осталось 12
Минометов 50 мм было 38 (по факту было 42), потеряно 35, осталось 3
Пулеметов станковых было 22 (по факту, изначально, было всего 5), потеряно 12, осталось 10
Пулеметы Дегтярева … 31 … 29 … 3
Автомат, пистолетов ППШ … 30 … 20 … 10
Винтовок … 3908 … 3163 … 845
Противогазов … 3832 … 2256 … 1576
О причинах больших потерь бригады на отдельных участках фронта (фамилия неразборчива) сообщает следующее: «Приказом 4 сектора № 012 намечена наступательная операция, в которой принимают участие 95-я дивизия, 40-я кавдивизия и 8-я бригада. В данной операции основным местом является высота 42,7 — это командная высота во всей окружающей местности. Все это требовало исключительно продуманной операции, чтобы выполнить ее наверняка и с малой кровью. Прежде всего, требовалось до мелочей отработать взаимодействие пехоты и артиллерии, одновременного удара всех частей по этой высоте. В приказе же № 012 не было указано время (начало и конец) артподготовки. Время наступления для частей также указано не было, в результате каждая часть выбирала время наступления самостоятельно, и никакого мощного удара одновременно всеми силами не могло произойти. 8-я бригада перешла в наступление в 18.00 часов, а когда перешли в наступление остальные части, так и неизвестно. Одно ясно, что когда 8-я бригада вышла на указанный рубеж, то соседа справа — 40 КД , не оказалось. Противник воспользовался этим и нанес во фланг 8-й бригады со стороны 40 КД удар, и бригада вынуждена была откатиться, понеся большие потери. Для всех было совершенно ясно, что в приказе заранее скрывается провал предполагаемой операции и кроме больших жертв он ничего не сулит, но никто не поставил вопрос об отработке этого приказа или же нужно было вызвать представителя дивизии, который объединял бы и увязывал бы действия наступающих частей. Вельшанский (командир бригады) в третий раз послал брать Северный гребень высоты 42,7, хотя он прекрасно понимал, что и в третий раз бригада с этого гребня убежит, если не выйдет 40 КД на свое место, но, тем не менее, он ничего не предпринял. В самом разгаре операции Велбшанского и Сахарова комендант сектора вызвал в штаб к телефону, где они пробыли около 3-х часов, этим самым, командование устранилось от руководства проводимой операции»
Читаем далее:
«Оборона 30-й батареи как величайшего сооружения была организована непродуманно. Во-первых, на оборону 30-й батареи командование сектора бросило измотанную предыдущими боями 8-ю бригаду, которая, потеряв почти все свое автоматическое оружие еще до прихода на рубеж Б-30, оказать крепкое сопротивление врагу не могла. Во-вторых, правый фланг 8-й бригады был все время открыт, по приказу там должна была действовать 40 КД, на самом же деле там этой дивизии не было. Был такой момент, когда Вельшанский говорил, что 90 СП подчинен ему, а 90 СП говорил, что Вельшанский подчинен им [204] . При взятии высоты 42,7 Вельшанский сознательно шел на лишние жертвы, прекрасно понимая, что высоту ему своими силами не взять, а все-таки на это шел. И комбат Хотин, Хиславский и целый ряд других командиров заранее были обречены на смерть. Бывают моменты, когда [надо. — Сост.] жертвовать всем, но на высоте 42,7 этого не было. Штаб 8-й бригады как таковой отсутствовал, весь штаб использовался в качестве посыльных для восстановления положения. Учитывая, что бригады как таковой не было, отсюда Вельшанский сознательно пошел и на ликвидацию своего штаба. Еще нужно отметить нездоровые взаимоотношения между Вельшанским и командованием 4-го сектора»
Фактически, картина была обратной. 8-я бригада морской пехоты опоздала с выходом на позиции на 10 часов. 40-я кд по своей инициативе перехватила дорогу мимо станции Мекензиевы горы на Бартеньевку южнее пересечения железной и автомобильной дороги (сейчас это пересечение оформлено в виде виадука над ж/д в районе памятника 134-му гап) [1]
В.Л.Вильшанский пишет: «В соответствии с решением командования Севастопольского оборонительного района 8-я бригада 23 декабря перешла в район Мекензиевы горы и к 17 часам того же дня заняла назначенный оборонительный участок. Указанный участок был занят отошедшими двумя сводными батальонами, общей численностью около 1500 человек.
Оборонительный участок находился в 1600м южнее отметки 49.0. Бригада прикрывала шоссейную и железную дороги, имея справа первый и слева второй сводный батальоны. Общая протяженность участка оборони около 2,5 км» [2]
Начальник политотдела бригады Л.Н.Ефименко описывает события чуть честнее: «Из-за усталости бойцов и ненастной погоды подразделения бригады достигли новых оборонительных рубежей не к 7 чесам, как предусматривалось поставленной задачей, а только к 17 часам, т.есть с опозданием на 10 часов» [3]
Т.е. 8-я бригада заняла (с некоторым опозданием) позиции от фланга 40-й кд, перехватывая железную дорогу. К сожалению, В.Л.Вильшанский не указывает, где находился правый фланг бригады. Правда, вот, что интересно, журнал 40-й кд о 8-й бригаде 23.12.41г. не упоминает. Окончательно разобраться в ситуации удалось только после того, как в архиве НМГООС удалось найти еще один вариант рукописи В.Л.Вильшанского: «8-я бригада морской пехоты в боях за Севастополь». Там бывший командир 8-й бригады говорит совсем честно: « К утру 24-го числа 8-я бригада двумя батальонами (первым и вторым) заняла позиции …». Т.е. бригада вышла только к утру 24.12.41г. [4]
Опоздание с выходом 8-й бригады (или другого подразделения, назначенного оборонять этот участок) привело к тому, что части немецкой 22-й пд, при поддержке четырех штурмовых орудий прорвавшись в образовавшуюся брешь между 40-й Кд и 79-й ОСБр, атаковали позиции 2-го дивизиона 953-го артполка, и уничтожили 5-ю батарею дивизиона, которую по требованию приказа И.Е.Петрова поставили открыто, на прямую наводку[5]
Человек составлявший донесение абсолютно не разобрался в обстановке.
Далее в донесении идет следующий текст: «Оборона района Микензевых гор была очень трудна, так как противник все время держал этот район под сильным артиллерийским и минометным огнем. Личный состав, не имевший отдыха, не выдерживал и пытался отойти. К тому же, однажды полковник Вельшанский, приехав на КП, обругал весь коллектив батальона, гнался за бойцами с револьвером в руке, стреляя беспрерывно в воздух. Такая выходка Вельшанского произвела еще худшее впечатление, и ряд бойцов и командиров (лейтенанты Васильев, Савельев, ст. лейтенант Фурсов, политрук Овчарук) заявляли, что “с такой сволочью, как Вельшанский, воевать нельзя, лучше бы нас убило, чем видеть такой позор”». Об отрицательных проявлениях среди личного состава бригады отмечены следующие факты: во время интенсивного обстрела 1-го батальона противником старшина Шевчук в присутствии многих краснофлотцев выкрикивал контрреволюционные высказывания по адресу руководителей Партии и Правительства и командования 8-й бригады, говоря при этом: «Нашу Родину продали, мы окружены немцами, нужно спасаться, кто как может». Когда краснофлотцы предупредили его прекратить контрреволюционные высказывания, Шевчук пытался применить оружие и призывал краснофлотцев последовать его примеру, за что Шевчук был перед строем расстрелян.
Краснофлотец — писарь штаба бригады Глотов Владимир Дмитриевич, 1907 г. рождения, среди писарей штаба заявил: «Мне при любом правительстве будет обеспечен хлеб. Бояться плена нечего, немцы наших пленных не расстреливают». Показаниями свидетелей факты подтвердились, материал на Глотова передан военному прокурору».
Меры, принимаемые к рядовому составу были очень жесткими.
«Ранее нами арестованы краснофлотцы компоста 1-го отдельного артдивизиона Главной военно-морской базы ЧФ [209] : Лихолат Василий Трофимович, 1920 г. рождения, украинец, беспартийный; Романюк Павел Климентьевич, 1920 г. рождения, украинец, исключенный из комсомола; Емельянов Леонид Васильевич, русский, 1918 г. рождения, член ВЛКСМ; Вальцев Владимир Васильевич, 1921 г. рождения, русский, б/п; Марченко Андрей Никитович, 1917 г. рождения, украинец, беспартийный — будучи радистами слушали антисоветские передачи, передаваемые фашистскими радиостанциями на русском языке, распространяли содержание этих передач среди краснофлотцев и намеревались перейти на сторону врага — изменить Родине. Старшина радистов Б-35 старший сержант Враженко Ефим Иванович, 1916 г. рождения, член ВКП(б); старшина радистов 1-го ОАД старший сержант Середенко Василий Григорьевич, 1914 г. рождения, кандидат в члены ВКП(б); краснофлотец Б-35 Драгомащенко Владимир Филиппович, 1920 г. рождения, член ВЛКСМ — все они вместе с указанными выше лицами слушали фашистские передачи и распространяли их среди краснофлотцев.
Военный трибунал Черноморского флота, рассмотрев данное дело, приговорил: Лихолата, Романюка, Емельянова к расстрелу; Вальцева, Враженко, Драгомащенко к 10 годам ИТЛ, с поражением в правах на 2 года каждого. Середенко приговорен к 8 годам ИТЛ, приговор исполнением отсрочен до окончания военных действий, и Середенко отправлен на фронт».
Наверное, при той строгости подхода, после расформирования 8-й бригады В.Л.Вильшанского ждал суд? Увы, нет. Он был назначен подальше в тыл, комендантом Батумского укрепрайона.
[1] Архив ГМГООС . Заверенная машинописная копия ЖБД 40-й кд. Фотокопия. Архив автора.
[2] Вильшанский В. Л. доклад на военно-научной конференции 1964г. Ленинград.
[3] Ефименко Л.Н. Воспоминания. Архив ГМГООС . Фотокопия. Архив автора.
[4] Вильшанский В.Л. «8-я бригада морской пехоты в боях за Севастополь» Архив ГМГООС . Фотокопия. Архив автора.
[5] Норенко М. К. Воспоминания. НМГООС. Фотокопия. Архив автора.