Часть 2 (начало в очерке - За отход с боевого рубежа - расстрел?)
Сегодняшний рассказ о малоизвестных страницах 41-го года - о командирах дивизий, репрессированных за потерю управления войсками, отход с рубежа без приказа, утрату техники и вооружения… Они были осуждены, но никто из них не был приговорен к ВМН.
Командир 102-й стрелковой дивизии полковник Гудзь Порфирий Мартынович (1902-1969)
В начале войны дивизия Гудзя занимала в составе 21-й армии рубеж обороны по реке Днепр протяжённостью около 40 километров (от Рогачёва до Быхова) и в течение месяца вела тяжелые оборонительные бои. 17 июля мощные удары противника вынудили части дивизии отступить. Управление и связь между полками было потеряны. Командарм-21 Ф.И. Кузнецов отдал приказ, в котором предписывалось в отношении Гудзя: «за отсутствие руководства боевой деятельностью дивизии в течение 17 июля, что привело к срыву успешно начатого боя в Быховском направлении отстранить от занимаемой должности, возбудить ходатайство перед Главкомом о предании суду».
А вот отрывок из мемуаров политработника А.И. Премилова, который проводил расследование: «На следствии Гудзь сочинил легенду, что он был за Днепром и его обстрелял немецкий самолет, — мол, он не трус. На самом деле за Днепром он не был, а свою машину сам прострелил в нескольких местах…»[1].
Выводы Премилова – категоричны и безапелляционны. Так ли было в действительности – сказать трудно. Фактом является лишь то, что 12 августа полковник Гудзь был арестован в г. Гомеле. До декабря 1941 года он содержался в тюрьме г. Иваново, а затем был этапирован в г. Барнаул. Там его и освободили в марте 1942 года в связи с прекращением дела. Возвратившись в строй, П.М. Гудзь командовал несколькими дивизиями, воевал геройски, в 1943 году за форсирование Днепра был удостоен звания Героя Советского Союза.
Командир 162-й стрелковой дивизии полковник Колкунов Николай Федорович (1897-1941)
Дивизия Колтунова входила в состав 25-го стрелкового корпуса и, участвуя с 11 июля в сражении за Витебск, понесла большие потери.
15 сентября 1941 года военный трибунал Западного фронта приговорил комдива на основании ст. 193-17 п. "а" УК РСФСР к лишению свободы в лагерях сроком на 5 лет, с отсрочкой исполнения приговора до окончания военных действий и отправкой осужденного на передовые позиции фронта.
Его вину усмотрели в том, что «13 июля 1941 года в момент выхода дивизии из окружения противника, вследствие трусости, отдал приказание зарыть в землю имущество связи (3 рации, 2 приемника КУБ-4, 28 телефонных аппаратов и др.).
Н.Ф. Колкунов погиб под Вязьмой 2 октября 1941 года.
Командир 199-й стрелковой дивизии полковник Александр Николаевич Алексеев (1893-1941)
Боевой путь 199-й стрелковой дивизии (1-го формирования) оказался очень короток – всего сорок дней (с 22 июня по 31 июля 1941 года).
1 августа командир этой дивизии полковник А.Н. Алексеев был арестован для предания суду военного трибунала.
Особый отдел Юго-Западного фронта пришел к выводу, что командование дивизии выполнило с опозданием приказ командующего фронтом занять и прочно удерживать южный фас Новоград-Волынского укрепрайона. Во время начавшегося 6 июля 1941 года наступления противника возникла паника, которую командование предотвратить не смогло и части обратились в паническое бегство.
Однако генерал Алексеев избежал расстрельного приговора. Нет даже данных о том, был ли суд. Не исключено, что следователи военной прокуратуры разобрались в этой ситуации.
С 20 сентября 1941 года Алексеев командовал 146-й стрелковой дивизией. Через несколько дней он пропал без вести в ходе боев в окружении на Юго-Западном фронте.
Командир 19-й стрелковой дивизии генерал-майор Яков Георгиевич Котельников (1892-1941)
Генерал Котельников и военком той же дивизии бригадный комиссар Василий Иванович Дружинин были отстранены от занимаемых должностей «за бездеятельность и невыполнение боевых приказов».
В приказе Г.К. Жукова предписывалось: «Материал о них передать прокурору 24-й армии для привлечения к судебной ответственности»[2].
Судя по всему, этот приказ был издан, как говорят, задним числом, когда генерал Котельников уже несколько дней находился под арестом. Во всяком случае, согласно архивным документам комдив был арестован органами НКВД еще 1 августа. Но до суда дело не дошло. В конце сентября того же года генерал был из под ареста освобожден в связи с прекращением дела.
14 октября 1941 года генерал Котельников был убит в районе деревни Панфилово Вяземского района при попытке прорыва из окружения.
Комиссар дивизии В.И. Дружинин был назначен на должность с понижением – начальником политотдела 93-й стрелковой дивизии. Отличился в боях под Москвой, в 43-м стал генерал-майором.
Среди отстраненных от должностей за бои под Ельней также числятся, назначенные с понижением:
командир 103-й моторизованной дивизии подполковник Соловьев;
командир 106-й моторизованной дивизии полковник Алексеев[3];
командир 105-й танковой дивизии (он же комиссар дивизии)[4] полковой комиссар Бирюков и др.
Командир 211-й стрелковой дивизии полковник Фурсин Иван Яковлевич (1900 - 1994)
История ареста Фурсина также неразрывно связана с контрударом под Ельней, проводившегося силами 24-й и 43-й армий Резервного фронта.
В первых числах сентября 1941 г. он был отстранен от командования дивизией для предания суду военного трибунала.
Г.К. Жуков, находившийся тогда в расположении 211-й стрелковой дивизии, 1 сентября 1941 года в ходе переговоров проинформировал И.В. Сталина, что «дивизия, поддавшись ночной панике, отскочила назад километров на 3 - 6 и создала этим отскоком невыгодное положение для [другой] стрелковой дивизии — для 149-й».
4 сентября Жуков вновь обратился к Сталину: «Прошу Вас разрешить немедленно арестовать и судить всех паникеров, о которых докладывал». Сталин дал добро: «Мы приветствуем и разрешаем судить их по всей строгости».
Однако комдив Фурсин суда избежал. Судя по воспоминаниям военного прокурора 43-й армии Б.И. Алексеева, в ходе расследования причин постигших дивизию неудач была проведена оперативно-тактическая экспертиза и вынесено постановление о прекращении уголовного дела[5].
В мае 1942 года Иван Фурсин стал начальником штаба 1-й ударной армии.
Избежал суда и упомянутый в донесении Г.К. Жукова начальник штаба дивизии полковник Борис Никитович Аршинцев. Он стал генерал-майором, командовал дивизией и корпусом, за форсирование Керченского пролива был удостоен звания Героя Советского Союза.
Наибольшее число фронтовых приказов, запрещавших под угрозой расстрела оставлять боевые позиции и рубежи обороны было издано осенью 1941 года. В одном из них – приказе Военного совета Западного фронта от 21 ноября 1941 года № 057/оп – речь шла о командовании 17-й и 24-й кавалерийских дивизий. Их действия, связанные с самовольным оставлением позиций, приравнивались к предательству и измене Родине. Командующему 30-й армией генерал-майору Д.Д. Лелюшенко предписывалось арестовать и предать командиров этих дивизий суду.
Командир 17-й кавалерийской дивизии полковник Гайдуков Вениамин Андреевич (1895-1980)
17-я и 24-я кавалерийские дивизии в середине ноября 1941 года приняли на себя главный удар врага на стыке 16-й армии К.К. Рокоссовского и 30-й армии Д.Д. Лелюшенко.
К.К. Рокоссовский вспоминал, что в те дни конники В.А. Гайдукова «самоотверженно сражались в боях за Клин»[6]. С 24 ноября дивизия вела бои в окружении. Вырваться из него удалось 3 декабря 1941 года в районе станции Икша.
Поскольку приказ о предании суду продолжал действовать, 4 декабря последовал арест командира и комиссара дивизии. Расследование завершилось через десять дней прекращением уголовного дела. А приказ об аресте и предании суду командования 17-й кавдивизии был отменен.
С января 1942 года Гайдуков командовал стрелковыми и кавалерийскими корпусами, был заместителем командующего армии, стал генерал-лейтенантом.
Иначе события развивались по делу, заведенному в отношении командира и комиссара 24-й кавалерийской дивизии. Они были преданы суду трибунала и осуждены.
Командир 24-й кавдивизии генерал-майор Малюков Григорий Федорович (1898-1977)
В своих мемуарах командующий 30-й армии генерал Д.Д. Лелюшенко вспоминал: «О выходе из окружения 24-й кавдивизии я донёс в штаб фронта. Из военного трибунала фронта сообщили, что Малюкова будут судить. Ему грозил расстрел. На суде Малюков держался с достоинством. Он просил трибунал учесть, что в сложившихся обстоятельствах сделал все, что мог. Его приговорили к трём годам заключения. По нашему ходатайству трибунал признал приговор условным. Малюков остался служить в штабе армии офицером оперативного отдела. Он часто выполнял ответственные задания непосредственно на поле боя, не раз отправлялся с группой бойцов в тыл врага, лично добыл пятнадцать «языков»[7].
Между тем, в упомянутых мемуарах А.И. Премилова обстоятельства осуждения командира дивизии описаны несколько иначе. Ссылаясь на встречу с комиссаром дивизии А. Сальниковым накануне суда, Премилов писал о дивизии и судьбе ее командира: «Подчинялась она сначала 16-й армии, а потом 30-й, - и получила два приказа почти одновременно. Один командарм ставил задачу на одном направлении, а другой на другом. Последний приказ был получен одновременно с переходом в подчинение 30-й армии. Не решаясь выполнять тот или иной приказы, они оставили дивизию на месте, и так её части попали в окружение, вырываясь теперь небольшими группами».
Малюков и Сальников 27 ноября 1941 года были осуждены военным трибуналом 30-й армии по ст. 193-17 п."б" УК РСФСР к лишению свободы на 10 лет каждый, с отсрочкой исполнения приговора до окончания боевых действий.
С января 1942 года Малюков командовал 82-й кавдивизией. Приказом Военного совета Калининского фронта от 27 февраля 1942 года судимость с него была снята. В дальнейшем командовал рядом стрелковых и кавалерийских дивизий. В ноябре 1943 года за освобождение Мелитополя и форсирование залива Сиваш Малюков был представлен к геройскому званию, но был удостоен Ордена Кутузова.
[1] Премилов А. И. Нас не брали в плен. Исповедь политрука. М. Яуза-Эксмо. 2010.
[2] ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 688. Д. 2. Л. 93.
[3]Вновь назначенный командиром этой дивизии полковник Брынзов также снят с должности через 10 дней.
[4] Полковник А.С. Белоглазов был освобожден от должности командира дивизии ранее.
[5] «Опыт работы органов военной юстиции в годы войны и его творческое использование в мирное время», материалы научно-практической конференции от 22 апреля 1975 г, М., 1975, с. 103.
[6] Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М. Воениздат. 1988.
[7] Лелюшенко Д.Д. Заря победы. М. Воениздат. 1966.